Мы разработали несколько весьма успешных программ, которые помогли решить сложнейшие и крайне неприятные проблемы в столь различных странах, как Конго и Гаити, а также в регионах на севере Мексики, где пограничные города находятся под полным контролем наркокартелей. И основой, и фоном всех этих действий была моя первоочередная задача: привлечение наиболее креативных американских предпринимателей к участию в решении вопросов дипломатической повестки США.

Большую часть этих лет я провел в дороге. Конечно, и до, и после службы в правительстве мне довелось повидать свет, но тысяча четыреста тридцать пять дней под руководством Хиллари Клинтон подарили мне возможность особенно пристально и четко рассмотреть силы, которые формируют наш мир. Я побывал в десятках и десятках стран, преодолев в общей сложности более полумиллиона миль – это как слетать до Луны и обратно, заскочив уж заодно и в Австралию.

Я видел роботов следующего поколения в Южной Корее, я видел, как появляются и развиваются банковские инструменты в таких регионах Африки, где и банков-то никаких не было; я видел, как в Новой Зеландии используют лазеры для повышения урожайности в сельском хозяйстве, а украинские студенты разрабатывают изощренные программы, позволяющие переводить язык жестов глухонемых в слышимую речь.

Мне посчастливилось одному из первых увидеть новые технологии, которые будут внедрены лишь через несколько лет, но я до сих пор часто вспоминаю мои ночные дежурства и ребят, с которыми там познакомился. Время, которое я потратил на то, чтобы научиться видеть в глобальной перспективе силы, которые формируют наш мир, помогло мне ясно осознать, почему жизнь на моей малой родине, в холмах Западной Виргинии, стала постепенно такой трудной – и почему во многих других частях мира жизнь становится все лучше и лучше.

Мир, в котором я вырос – мир старой индустриальной экономики, – оказался радикально преобразован последней волной инноваций. Слагаемые этой истории теперь уже всем знакомы: технологии, автоматизация, глобализация.

Когда я учился в колледже в начале 1990-х годов, процесс глобализации еще более ускорился, в результате чего пришел конец многим из тех политических и экономических систем, которые определяли вчерашнее мироустройство. Советский Союз распался, и вместе с ним развалилась система его стран-сателлитов. Индия начала ряд либеральных экономических реформ, и на мировом экономическом поле появилось более миллиарда новых свободных агентов. Китай стал менять свою экономическую модель, создав новую форму гибридного капитализма, которая помогла вытащить из нищеты еще более полумиллиарда людей.

Возник Европейский союз. Заработало Североамериканское соглашение о свободной торговле (НАФТА), объединившее Соединенные Штаты, Канаду и Мексику в самую обширную на сегодняшний день зону свободной торговли в мире. В ЮАР пришел конец режиму апартеида, и Нельсон Мандела был избран президентом страны.

Пока я учился в колледже, мир только-только начинал знакомиться с интернетом. Общественность получила доступ к Всемирной паутине, а также веб-браузерам, поисковым системам и механизмам электронной коммерции. Amazon был зарегистрирован чуть ли не в тот самый день, когда я ехал на инструктаж на свою первую работу после колледжа.

В то время эти политические и технологические процессы не воспринимались мной как слишком уж значительные, но в результате изменений, произошедших, пока я рос в Западной Виргинии, и ускорившихся с появлением интернета, жизнь, которой мы жили всего двадцать лет назад, стала казаться древней историей.

Пусть у жителей моего родного города сегодня меньше карьерных возможностей, чем у их родителей, – и все-таки они живут лучше, если взглянуть на это с точки зрения того, что можно приобрести на их зарплату сегодня и что нельзя было купить ни за какие деньги несколько десятилетий назад – в том числе более разнообразные и совершенные способы коммуникации и развлечения, более здоровую пищу, более безопасные автомобили и фантастические достижения медицины, которые на годы увеличивают продолжительность нашей жизни. Тем не менее им пришлось пройти через множество перемен – как положительных, так и отрицательных. И все же эти перемены меркнут по сравнению с тем, что сулит следующая волна инноваций, постепенно накрывающая все сто девяносто шесть стран на планете.

Наступление эпохи глобализации ознаменуется лавиной технологических, экономических и общественных перемен, столь же критических, как те, что потрясли мой родной город в ХХ веке, и те, что стали результатом появления интернета и цифровых технологий двадцать лет назад, когда я оканчивал колледж.

В таких, казалось бы, далеких друг от друга сферах экономики, как биотехнология, финансовый бизнес, военно-промышленный комплекс и сельское хозяйство, – если вы можете вообразить себе какой-то прорыв, то будьте уверены, кто-то уже работает над тем, как доработать эту инновацию и монетизировать ее.

Даже сами регионы, где инновации пускают в коммерческий оборот, тоже множатся. В Соединенных Штатах новаторские идеи давно уже рождает не только Кремниевая долина, но и так называемый «Маршрут 128» (Route 128) в районе Бостона и «Научный треугольник» (Research triangle) Северной Каролины. Инновации приходят из Юты, Миннесоты и расположенных в Виргинии и Мэриленде пригородов Вашингтона (округ Колумбия). Ну и, разумеется, прогресс не ограничивается одной Америкой.

После многих лет роста, базирующегося на дешевой рабочей силе, обнадеживающие инновационные сигналы начинает подавать трехмиллиардное население Индонезии, Бразилии, Индии и Китая. Страны Латинской Америки, выходящие к Тихому океану, такие как Чили, Перу, Колумбия и Мексика, по-видимому, поняли, какую позицию им следует занять в глобальной экономике. Европейские рынки труда наивысшей классификации порождают стартапы, которые заставляют Кремниевую долину зеленеть от зависти, а в крошечной Эстонии вся экономика, кажется, вообще стала электронной.

Инновации таким же образом преображают и Африку, где даже в лагерях беженцев в Конго такие простые технологии, как мобильный телефон, облегчают доступ людей к информации. Африканские предприниматели меняют лицо континента, стимулируя развитие и создавая новые предприятия, конкурентоспособные на мировом уровне.

Повсюду почувствовавшие свои возможности граждане и объединения граждан бросают вызов установленному порядку способами, которых никогда прежде нельзя было вообразить, – от создания новых бизнес-моделей до свержения старых автократий.

В ближайшем будущем появятся роботизированные экзокостюмы, которые позволят парализованным ходить, и лекарства, которые полностью уничтожат те или иные формы рака; компьютерные программы будут использоваться и как международные валюты, и как глобальное оружие, способное уничтожить любую инфраструктуру на другом конце земного шара.

В этой книге будут описаны такие открытия, но она не просто поет хвалу выгодам инноваций. Технологические прорывы и связанное с ними накопление богатства не будут равномерными. Многие получат в результате большую выгоду. Некоторые – огромную выгоду. Зато сотням тысяч или даже миллионам придется сняться с насиженных мест. В отличие от предыдущей волны цифровой глобализации и инноваций, которая вытащила огромное число людей из бедности, создав множество недорогих рынков, волна, которая все выше поднимается сегодня, обрушится на средний класс во всех странах мира, и многим грозит возвращение к бедности. Предыдущая волна принесла с собой экономический подъем в целые страны и общества. Следующая заставит экономические системы этих отдаленных регионов влиться в русло реальной экономики, одновременно бросая вызов среднему классу в наиболее развитых странах.

Жители огромной части мира вновь начинают чувствовать неуверенность из-за растущего уровня неравенства и экономической дестабилизации. Всепроникающее ощущение того, что найти свое место в мире или двигаться вперед становится все труднее, потрясает основы многих сообществ.