У них не было медового месяца, но они совершали частые прогулки, в которых Мигель был гидом, рассказывавшим Келли о местной фауне и флоре, показывавшем ей маленькие водопады, буйные заросли и укромные места, такие, как эта уединенная пустынная бухта – их романтичное убежище, где Келли поначалу не торопилась купаться вместе с ним абсолютно голой. “А вдруг здесь кто-то появится?” – опасалась она. В конце концов, девушка уступила, когда Мигель поклялся ей, что это место только его, и никто не рискнет прийти сюда, боясь напороться на выстрел. Войти в море без одежды означало для Келли освобождение и полное раскрепощение. Она любила плавать голой вместе с мужем. Это не только не имело для нее теперь никакого значения, но и возбуждало ее – ей нравилось без одежды игриво блистать красой перед мужем. Келли лениво потянулась и, опершись на локоть, широко улыбнулась.

- Почему ты прячешься? Неужели он никогда не устает? – Келли бесстыдно и с нескрываемым интересом устремила взгляд своих сапфировых глаз на мужа, чуть ниже его живота.

- Это ты не даешь ему отдохнуть. Каждый раз, как я смотрю на тебя, у него начинается своя жизнь.

Щеки девушки порозовели. Она спрятала лицо, уткнувшись носом в плечо Мигеля, и вздрогнула от прикосновения его губ к ключице, но тут же ответила смелыми ласками, в то время как мужская рука неторопливо скользила вверх по ее ноге. Девушка открылась навстречу естеству, упорно стремившемуся к освобождению, еще раз отдаваясь мужчине, которого любила.

Затерявшись в оплоте мира и покоя, они не замечали, что за ними наблюдают.

Со дня свадьбы минуло двадцать дней, и Мигель снова принялся за дела. Впереди был непочатый край работы. Он начинал новую жизнь землевладельца. К тому же “Черного Ангела” и “Дофина” следовало перестроить в торговые суда, а это было нелегко. Отныне он собирался заниматься только легальной торговлей: продавать произведенное в поместье в Европу и Северную Америку, а оттуда привозить что-то другое. Другие уже отлично с этим справлялись. К тому же, к нему уже присоединились Франсуа и Пьер, добавив к его двум кораблям “Миссионера”, и они подумывали основать втроем торговую компанию. Три быстроходных, хорошо оснащенных корабля бороздили бы моря, доставляя товары к обоим берегам океана.

Тем утром Келли попрощалась с Мигелем крепким поцелуем и попросила Роя подготовить ей коня. Когда они приехали в бухту, мужчина помог ей спешиться, привязал коней к кусту, а сам улегся в тени маленькой пещеры, ожидая, когда вернется хозяйка.

Келли не хотела отказываться от купания в море, и вот уже три дня приезжала сюда вместе с Роем. Мигель твердо стоял на том, чтобы Келли не ездила в бухту одна. Он предпочел бы, чтобы ее охранял Арман, но тот уехал в город, в свадебное путешествие с Лидией, так что девушке пришлось довольствоваться обществом Роя.

Она и одна с удовольствием плавала или нежилась на солнышке, ожидая новых и чудесных изменений, которые начинала чувствовать в своем теле. Пока это был секрет. Она ничего не хотела говорить Мигелю до тех пор, пока не будет уверена в том, что они ждут ребенка.

Келли улыбнулась и повалилась на песок, уже представляя, что это будет девочка, смуглая и красивая, как ее отец…

Чья-то грубая рука зажала ей рот; ничуть не церемонясь, стальные руки крепко стиснули ее и подняли. Она нежно замурлыкала в ответ, думая, что это Мигель, но эти объятия душили ее, и когда Келли открыла глаза, ее зрачки расширились от ужаса.

Эдгар!

Келли вырывалась и брыкалась, но все было напрасно. Ей была безразлична ее нагота, гораздо больше ее беспокоило, что с Роем. Если кузен добрался до нее, Рой мог быть уже мертв. Она начала сопротивляться с большей силой, когда мерзкие пальцы братца заелозили по ее ягодицам.

- Оставь это на потом, уходим, – услышала Келли чей-то приятный голос.

Прежде чем ее ударили в подбородок, и она потеряла сознание, Келли успела разглядеть рослого, смуглого и довольно привлекательного типа, благородного на вид.

Эдгара восхитило красивое лицо девушки, и он еще на несколько секунд задержал ее в своих объятиях. Похоть вызывала в его воображении картины того, как он мог поразвлечься с этой шлюшкой теперь, когда она принадлежит ему, прежде чем убить ее. Она дорого заплатит за свое презрение в “Подающей надежды”. Он славно позабавится, отдав ее корабельному экипажу де Торреса. Видя нетерпение испанца, подобравшего одежду девушки, Эдгар взвалил Келли на плечо, и они пошли к шлюпке, которую спрятали в укромном уголке с другой стороны скал. Через несколько минут похитители покинули бухту.

Глава 38

Мигель сжал своими длинными пальцами скомканную записку и яростно ударил кулаком по стене, ободрав костяшки пальцев, и с проклятиями снова стукнул по камню.

В “Прекрасный мир” Франсуа, Пьер и Мигель возвращались в хорошем настроении. Бульян и Мигель подшучивали над Пьером, который только что сказал им о своем намерении обвенчаться с Вирхинией. Испанец выпросил у друга разрешение сказать об этом Келли самому, но не нашел ее. Дома его встречали только вытянувшиеся и осунувшиеся лица слуг с темными синяками под глазами. Мигель не на шутку встревожился, но его тревога стала еще сильнее, когда он увидел перевязанную голову Роя, протягивавшего ему записку.

Еще не прочитав ее, де Торрес понял, что с Келли что-то случилось. Страх парализовал Мигеля; впав в ступор, он не мог даже спросить о том, что произошло. Мигель заставил себя прочитать записку, и в его глазах появилась угроза, а потом он разразился проклятьями, и ругался до тех пор, пока не потерял голос. Келли похитили, и он должен был ждать дальнейших указаний. Больше вестей от похитителей не было, а прошло уже больше шести часов.

Никто не хотел ни отдыхать, ни ужинать. Мигель в исступлении хлестал бренди, но не пьянел. Он метался по дому, как лев в клетке, и ни Франсуа, ни Пьер и никто другой не могли его успокоить.

На рассвете в дом, сломя голову, вбежал один из работников и принес еще одну записку, которую Мигель тут же выхватил у него из рук.

- Кто принес ее?

- Деревенский мальчишка, капитан. Говорит, что ее дал ему какой-то человек.

Снедающая Мигеля тревога утихала по мере того, как он читал накарябанную кривыми буквами записку. Мужчина вздохнул и плюхнулся на стул, на котором он провел бóльшую часть ночи.

- С Келли все в порядке, – сообщил он всем и услышал дружный облегченный вздох.

- Что в записке?

- Они просят мою голову в обмен на нее.

- Черт! – выйдя из себя, рявкнул Пьер, вырвал бумажку из рук Мигеля и порвал ее на мелкие кусочки. – Думаю, ты не станешь играть в их игру.

- Ты ошибаешься, Пьер.

- Но это же безумие. Кто бы ни был тот, кто ищет тебя, он не освободит Келли, даже если ты преподнесешь им себя на блюде, связанным по рукам и ногам.

- Я сделаю все точь-в-точь так, как они хотят.

- Они убьют тебя, и ты это знаешь, так ведь? – вмешался Франсуа.

- Мне плевать, если меня убьют! – выкрикнул Мигель, вскочив со стула, словно тигр. – У них моя жена, и я намерен ее спасти.

- Без хорошо продуманного плана ты не спасешь ее, – урезонивал друга Леду.

- Слушай, дружище...

- Это ты послушай меня, Мигель, – оборвал испанца Пьер, тряся обрывками бумаги у него перед носом. – Тебе велели прийти в то место, которое аборигены называют Дьявольским Утесом. Эта скала едва ли насчитывает полмили в ширину, но этого достаточно, чтобы спрятать корабль с ее восточной стороны. Нет никакого сомнения, что они будут ждать тебя там. Это гнусная ловушка, и ты это знаешь. Если ты пойдешь туда один, ни тебе, ни Келли живьем оттуда не выбраться.

Постепенно слова Пьера начали доходить до сознания Мигеля. Друг был прав. Речь шла о спасении жены, а не о пустом геройстве.

- И что вы мне предлагаете? Я не могу не пойти.

- Ты и пойдешь, но сначала мы составим план.

- О, боже! – прорычал Мигель от гложущего его изнутри страха. – Клянусь всем святым, что если они коснулись хоть одного ее волоска, хоть одного, я порву на куски их всех!