Жеребец, черный, как смертный грех, заржал, тоже желая привлечь к себе внимание, и Келли подошла к нему. Конь был поистине чудесным – статный, с длинными, точеными ногами, и девушка по неведомой ей причине сразу связала его с Мигелем.

- Это конь капитана, – сказал ей Тимми, тоже ласково поглаживая жеребца. – Мы только что с ним познакомились и подружились. – Капитан велел мне подготовить его, потому что поедет в город.

- А где он сейчас?

- В полях, сеньорита, вместе с господином Бризе.

Келли провела рукой по морде жеребца, тот мотнул головой, а потом положил ее на плечо девушки. Келли испытывала безграничную близость к коню, чувство, которого ей так не хватало.

- Ах ты, соблазнитель. Мне так хотелось бы проехать на тебе верхом.

- Вы можете попросить разрешения у капитана, когда он вернется.

- Думаешь, он разрешит? – Тимми в сомнении почесал затылок. – Ладно, какая разница, это была всего лишь идея. Я скучаю по верховым прогулкам.

- Здесь безграничное раздолье, думаю, капитан не станет возражать, если Вы не станете отъезжать далеко от дома. Это опасно.

- Почему опасно?

- Можно наткнуться на какого-нибудь злодея. На Мартинике их всегда хватает.

- Не думаю, что они опаснее твоего капитана, – язвительный тон Келли заставил мальчишку подпрыгнуть.

- Он не злодей, сеньорита.

Келли кивнула – здесь все думали, что Мигель был чуть ли не святым, спустившимся с небес. Черт побери! Как же плохо они его знали! Она вернула лошадь Тимми и улыбнулась, чтобы смягчить свое едкое замечание. Ей нравился этот наказанный жизнью паренек с прямым, открытым взглядом. Келли было жаль, что мальчишке вместо того, чтобы ходить в школу, пришлось плавать на пиратском судне, играя жизнью и рискуя. Если бы она могла поговорить с Мигелем… Девушка решила увидеться с ним дома, хотя шансы встретить Мигеля с каждым разом казались ей все менее вероятными.

Однако она ошибалась. Мигель пришел домой где-то через час. Увидев Келли, он остановился и недовольно поморщился. На ней было ее старое платье, выстиранное и снова заштопанное. В данной ситуации она считала неправильным надевать платье, подаренное ей, как даме.

Келли собрала волосы в конский хвост и на манер Вероники заправила их под косынку. Девушка знала, что вид у нее не ахти какой, но, по крайней мере, она была чистой.

- Надеюсь, сегодня вечером ты будешь выглядеть лучше, – язвительно-кислым тоном заметил Мигель. Разглядеть выражение его лица было невозможно, потому что он уже поднимался по лестнице на верхний этаж.

Келли не могла поспорить с ним. Выглядеть лучше? Должно быть, он круглый дурак! И что, интересно, он думал она наденет? Ведь у нее было только одно платье, которое он ей подарил. У нее нет даже порядочных туфель. Чего он ждал? Что она разоденется, как королева? Она уже не была дамой знатного рода, и в ее распоряжении не было полного гардероба одежды и достаточного количества туфель и сапожек.

Она даже не была его любовницей, по крайней мере, официальной любовницей. Тем, обычно, всё дарят за то, что провели с ними время. А простой рабыне? Да где это видано, чтобы рабыням дарили подарки? Что она могла ждать от него? Келли хотела плакать, но от злости не могла.

Войдя в кухню, девушка громко хлопнула дверью. Хлопотавшая на кухне Вероника сразу угадала ее плохое настроение. Характер у Келли был легкий, она со всеми была одинаково приветлива и обходительна, держалась на короткой ноге и смеялась над ее сплетнями. А теперь она сказала бы, что та пришла мрачная и взъерошенная.

- Капитан уже пришел? – спросила служанка.

- Пришел.

- Я так и знала. Что случилось?

- А что должно было случиться? – проворчала Келли, садясь на лавку и беря только что испеченную лепешку.

- Да будет Вам, сеньорита! Не забывайте, что я знаю Вас довольно давно. Что этот упрямец сделал теперь?

- Я его ненавижу! – не сдержавшись, выпалила Келли.

- Как Вам угодно! – пожала плечами Веро, продолжая месить тесто. – Только Вы ошибаетесь. Он твердолобый, это верно, но настоящий человек.

Судя по всему, в этом проклятом доме не найдется никого, кто осудил бы Мигеля, разве что слегка. Келли не желала больше слушать о нем и ушла с кухни как раз тогда, когда ее Немезида собиралась войти. Они столкнулись в дверях. [прим: Немезида – древнегреческая богиня возмездия]

- Негодяй, – еле слышно пробормотала Келли.

Мигель остановился и смотрел ей вслед, спрашивая себя, правильно ли он расслышал. Что это было, оскорбление? Да какого черта с ней происходит? Он старался дать ей свободу, не докучал, хотя на самом деле в эти дни ему было трудно заснуть по ночам, потому что каждую ночь он хотел быть с ней. Почему она так разозлилась?

- Какая муха ее укусила? – спросил Мигель Веронику, войдя на кухню.

- Вы спрашиваете об этом меня, капитан? – служанка посмотрела на Мигеля через плечо с каким-то намеком.

- Если бы взглядом убивали, сейчас я был бы трупом, – Мигель тоже собирался взять лепешку, но Вероника стукнула его по руке.

- Оставьте лепешку, они на утро, – проворчала она, отодвигая поднос. – Я могла бы объяснить Вам, что с ней происходит, месье, но для этого нужно время, которого, как мне кажется, у Вас нет, и много терпения, которого нет у меня.

Мигель удивленно поднял бровь. Умение служанки порицать его была притчей во языцех, она всегда резала правду-матку в лицо, не скрывая то, что думала. Одним словом, что на уме, то и на языке. В большинстве случаев она действовала не как служанка, зачастую оспаривая его поведение. Так поступила она, и когда Келли приехала в дом. В конечном счете, она, как правило, была права. Мигель был рад, что она поселила Келли в одной из гостевых комнат, хотя он и не сказал об этом. Мигель любил Веронику и восхищался ей. Она была здравомыслящей, решительной женщиной и не грешила раболепием, которое, с другой стороны, ему не нравилось, поэтому в поместье Мигеля не было рабов, и все, кто на него работал, получали плату соразмерно своему труду. Мигель любил ясность в делах, и Вероника всегда говорила с ним прямо, поэтому его удивило, что сейчас она держала свое мнение при себе.

Мигель подошел к Веронике поближе, поглядывая через ее плечо на поднос. Лепешки выглядели очень аппетитно, а он был голоден и хотел есть. Мигель шутливо развязал завязанный на фартуке служанки узелок, а когда она повернулась, чтобы снова завязать его, стянул одну лепешку.

- Не желаете ли уйти с моей кухни?

Мигель обнял Веро за талию и закатил глаза от изумительного вкуса лепешки.

- Это угроза?

- Ничуть! – ответила она по-французски.

- Я буду хорошо вести себя, если ты пообещаешь приготовить особенный ужин. Сегодня вечером у меня будут гости. Нас будет семеро.

- Черт возьми! – Вероника уперла руки в бока и вытаращилась на Мигеля широко отрытыми глазами. – А Вы не могли сказать мне об этом раньше? Как, по-вашему, я должна приготовить ужин на столько людей? Боже святый!

- Обещаю привезти тебе новую косынку, когда приеду из города.

Поругавшись для порядка еще немного, Вероника принялась осматривать свои запасы, думая, что приготовить на ужин. Мигель наблюдал, как она суетливо хлопочет, и подумал, что она была счастлива в браке. Вероника достала парочку уже ощипанных птиц и промчалась мимо него, как ураган. Маленькое сражение было выиграно.

- Красную! – требовательно сказала Веро, вздернув кверху нос, и Мигель расхохотался ей в ответ.

Глава 33

Лидия смотрела на Келли так, будто та сошла с ума.

Нельзя было отрицать, что синяя блузка была ей к лицу. Келли подпоясалась пояском в тон блузки, и концы пояса свободно свисали на черную юбку. Да, она была хорошенькой, но одежда была совсем простой и грубой. Раздобытые ею сандалии лишь ухудшали дело. Келли была похожа на служанку. Волосы она оставила распущенными. Зачем тратить время на изощренную прическу?