— Эй, парень, а куда все делись? — спросил мужчина, оглядывая пустое пространство в надежде, что сейчас все же покажется та очаровательная блондинка с подносом в руках.

— Там охотники вернулись. Они нашли пропавшего паренька, — с недовольным видом пояснил парнишка, явно расстроенный тем, что его заставили остаться и убирать, однако, исправно выполнял свою работу.

— Пропавшего?

— Ну да, вчера ночью в лес какой-то ребенок ушел и не вернулся. Вы разве не слышали об этом?

— Нет, как-то мимо меня прошло, — пожал плечами Азазель, поблагодарил паренька и направился к выходу. Заблудился в лесу, значит. Совершенно неподходящее место для ребенка. Даже самому Азазелю было не по себе каждый раз, когда он пробирался в эту чащу и добирался до владений Эрика, а он знал, что старый друг, если это слово еще можно было применять к его бывшему командиру, для него неопасен… Ну, не так опасен, как для всех остальных.

Широкой поступью мужчина направился по главной площади, надеясь найти кого-нибудь, у кого можно было бы поподробней все разузнать.

И все же паренек соврал, далеко не все люди были так озабочены пропавшим ребенком, многие просто жили и работали, а рыночная площадь так и вовсе была полна людей настолько, что пришлось проталкиваться между жителями, чтобы добраться до школы, возле которой собралась небольшая группа людей.

— Как ты мог!

— Успокойся.

— Это все твоя вина! Ты безмозглый идиот, чертов ублюдок!

— Тише.

— Нет! Ты же знал!..

— Он сам вызвался.

— А ты ему позволил!

— Он взрослый мужчина.

— Да он даже на опушке заблудиться может, а ты поволок его в самую чащу! Это все твоя вина! Это все ты!..

Азазель не сразу, но все же узнал надломанный от крика девичий голос, и начал продираться через плотную толпу людей, чтобы понять, что же происходит, и вскоре увидел низкорослого коренастого охотника, удерживающего за плечи ту самую белокурую девушку из таверны, которая словно в припадке билась в его руках и со всей силой ударяла своими маленькими кулачками в широкую грудь мужчины, который смотрел на нее с болью и сочувствием. Терпеливо ждал, пока она хоть немного успокоится или обессилит от крика.

— Бедняжка Рейвен, — тихо произнесла одна из женщин в толпе, и кто-то печально кивнул.

— Что случилось? — спросил Азазель, все еще глядя на то, как девушка пытается не рыдать, и из-за этого стоны больше походили на рык, полный боли.

— Ее брат вчера отправился искать Скотта и сам пропал в лесу. В самой его чаще. Охотники искали его, но так и не нашли. А мы все знаем, что если кто зайдет так далеко, то его уже можно отпевать.

— Ты вернешь его!

— Рейни…

— Он жив! Не спорь со мной, даже не думай! Чарльз просто не мог… — девушка сдавленно всхлипнула, и выдержка ее все же рассыпалась тысячью звонкими осколками, и она рухнула на плечо охотника, сотрясаясь от рыданий.

— Он пропал в лесу? — Азазель подошел к охотнику, пока местные жители понемногу начали расходиться, понимая, что все уже решено и кончено.

— Не лезь, мужик, — хрипло посоветовал диковатый на вид охотник, приобнимая девушку, но она, услышав голос Азазеля, резко отстранилась от него и обернулась.

— Да, он пропал там, но он еще жив, прошу, поверьте мне хотя бы Вы… — взмолилась Рейвен и бросилась к Азазелю, глядя на него своими пронзительными золотыми глазами.

— Я верю тебе, — искренне произнес мужчина и, словно это могло подтвердить его слова, бережно коснулся руки девушки.

— Спасибо, — на выдохе с облегчением произнесла она. Казалось, ей было достаточно того, что в ее слова поверит еще кто-то, кроме нее, чтобы сделать их реальностью.

— Рейвен!

Азазель обернулся и увидел, как со стороны узкой улочки к ним бежит местный юный священник, и неохотно отпустил руку девушки.

— Если тебе понадобится помощь, ты знаешь, где я остановился, — с улыбкой произнес Азазель и отошел, позволяя священнику подбежать к девушке с новыми словами утешения и поддержки, в которых сам Азазель не был мастером.

— Эй, подь сюда, — рыкнул охотник, когда Азазель уже направился обратно к таверне.

— Что? Я просто хочу помочь девушке.

— Ты в гроб ее сгонишь. И себя заодно.

— С чего это?

— Чарльз в лесу пропал. В самой его чаще. Там даже мои ребята не ходят, знаем, что слишком опасно. Тварь там водится. Непростая. Словно сбежавший монстр из королевского зоопарка. А с магической нечистью ни одному человеку не совладать. А этот Зверь всегда жаждет крови.

— И что же, вы бросаете ее брата там?

— А ты предлагаешь рискнуть жизнями еще нескольких человек, чтобы вынести из леса его труп? Или то, что от него осталось? По мне, так это дрянной план. Пусть девка отревется да успокоится. Теперь вся школа на ней, коли ее брат в лесах сгинул.

— Вы не знаете, мертв ли он наверняка.

— Знаю. Мертв. Там никто не выживает.

— Ребенок же выжил. Или вы принесли его труп?

— Скотт, да он был на самой окраине, небось, в чащу и не совался. А мы с перепугу о худшем подумали. Если не ходить в лес далеко, то там безопасно. Главное, не попасть на его территорию, и можно охотиться. А ее брата мы искали. И бросили это дело, только когда его след оборвался в чаще. Там его только одна судьба и ждет. Хочешь помочь Рейвен? Так иди к Хэнку и организуй с ним похороны. И то больше помощи будет.

— Он жив! — по-животному прорычала Рейвен, которая как раз направлялась к охотнику и Азазелю. — И тебе, Логан, не убедить меня в обратном из-за пары следов в чаще леса.

— Мы найдем твоего брата, — пообещал Азазель со стойкой уверенностью. — Даже если придется искать его самим, без помощи, — он многозначительно посмотрел на Логана, но тот только пожал широкими плечами и достал сигару, давая понять, что не намерен тратить время и рисковать жизнью ради ложных надежд убитой горем сестры Ксавьера, и неспешно направился по улочке обратно в город.

***

Несмотря на смертельную усталость, Чарльз так и не смог толком уснуть.

Он лежал, укутавшись в старый, огромный, некогда красный походный плащ, и смотрел на дрожь огня, запертого в своей темнице-фонарике, и хотел бы ни о чем не думать и просто заснуть. Но не мог. Порой он проклинал свое сознание за вечный гул мыслей, которые наполняли его голову. Будь он проще, вроде тех же охотников, то и жизнь бы казалась легче, возможно, даже в такой ситуации. А теперь он, сжавшись в комок, трепал грубую, но теплую ткань, и думал-думал-думал.

Обо всем и сразу. И от этого болела голова.

Эрик.

Так звали его нового господина.

Успокоившись немного, Ксавьер попытался понять, насколько опасен этот Зверь и можно ли с ним договориться. Ведь он определенно разумен. Ох, он разумнее многих людей, которых встречал Чарльз. Это можно было заметить по речи Монстра, которая лишь походила на рычание, но говорил он слишком складно для простого превращенного в монстра дикого зверя. А если он был человеком, то есть шанс наладить контакт.

Он же уже смог выпросить себе свет и плащ. Если подумать, это не составило особого труда, а значит, этот Эрик не хочет, чтобы Чарльз погиб. Ну, или, по крайней мере, не хочет этого так скоро.

Так он и пролежал до самого рассвета. Ну, по крайней мере, Чарльз решил, что уже настал день, когда в коридоре послышался стук копыт.

— Вставай, мышонок, — не входя в камеру, распорядился Эрик и усмехнулся, глядя на сжавшегося человека.

«Вот и началось» — обреченно подумал Чарльз, но вместе с этим на душе стало немного легче. Принять свою участь оказалось не таким мучительным в сравнении с неподвижным бездействием в ее ожидании.

Он поднялся на ноги и поежился от холода, двигался с трудом, только теперь осознав, как сильно затекло его тело после ночи на неровном каменном полу, пусть даже подстилкой ему служил теплый плащ, этого было далеко не достаточно.

Зверь слегка нахмурился, глядя на то, как двигается его пленник, который еще ночью выглядел здоровым, но ничего не сказал, повел его по коридору, который на этот раз оказался освещенным сразу несколькими фонарями, установленными в небольших нишах. И их свет полностью освещал их путь.