Попрощавшись с ним, мы не торопясь пошли к дальнему краю тира, где как раз освободились несколько мест для стрельбы.
А там – все как обычно: Джин показывает, я пытаюсь повторить, но не очень удачно. Хотя по сравнению с прошлогодним уровнем сам себе удивляюсь… Внимание на нас, конечно, обращают, но не больше обычного. Разве что, когда мы, отстреляв сегодняшнюю норму, идем к выходу, с ней почти все здороваются. Она приветливо кивает каждому в ответ, и мы под руку выходим на стоянку.
– Ну как, отдохнула?
Усмехнувшись, она отвечает:
– Да, сегодня неплохо потренировались. Жаль, что через некоторое время в регулярных тренировках придется сделать перерыв, по известным причинам, – и как бы невзначай проводит рукой по своему животу.
Согласен, ей придется изменить график своих занятий…
– А ты на какие-нибудь курсы для будущих мам записалась уже?
– Скоро начну туда ходить, но пока еще рано. И врача посещать буду регулярно, – предупреждает она мой следующий вопрос.
– Такое впечатление, что ты все мои вопросы знаешь заранее…
– Часто – так и есть. А теперь угадай, что я тебе хочу предложить?
– Поедем куда-нибудь, пообедаем, а то аппетит что-то разгулялся…
– Угадал! – расхохоталась она. – Не дословно, конечно.
– Направление мыслей хоть правильное?
– Конечно. Вези меня куда хочешь…
– Тогда садитесь в лимузин, прекрасная леди Гордон, нас ждет очередной торжественный обед!
Естественно, ни в какой роскошный ресторан мы не поехали, хватило и скромного заведения не очень далеко от дома. Но кормили там просто замечательно, впрочем, это относилось практически ко всем подобным «общепитам» на Новой Земле.
До вечернего представления осталось еще довольно много времени, и мы успели еще поплавать в бассейне, обсохнуть и подобрать одежду, подходящую по стилю для планируемого мероприятия.
Вот и настало время нашего визита в клуб… На этот раз выехали на «Гелендвагене», его только что помыли, и он весело сиял красными боками, пуская солнечные зайчики лобовым стеклом. Правда, сейчас это было уже практически не заметно – солнце почти касалось горизонта, и скоро должны были опуститься густые местные сумерки.
Джинджер решила надеть темное платье ниже колен, близкое по стилю к «вечернему», но без вырезов, разве что рукава были короткими. В руках была такая знакомая сумочка, кроме всего прочего, выполнявшая роль кобуры для маленького «Вальтера ППК». Каблуки у туфель были не очень высокими, чтобы не оступаться при плохом освещении. С прической она мудрила весьма длительное время, и сейчас ее волосы были уложены каким-то непонятным мне образом, но выглядело это очень красиво. Сейчас Джин стала напоминать мне Орнеллу Мути из фильма «Укрощение строптивого», и не могу сказать, чтобы это мне не нравилось. Косметика, наложенная в «вечернем» стиле, завершала образ.
На стоянке возле клуба было очень много машин, но Джинджер уверенно завела «Гелендваген» на стоянку для персонала за углом, и мы прошли к служебному входу. Улыбчивый охранник проводил нас через знакомый извилистый коридор к незаметному выходу в зал, где практически не осталось свободных столиков. Компании сидели как чисто мужские, так и смешанные, слышался гул разговоров, скорее всего, вечер только начался.
Почти сразу к нам подошел Маноло, поздоровался и сообщил, что наша подопечная будет выступать минут через двадцать, а затем, еще через двадцать минут, выступит второй раз.
– Посмотрим, как публика будет реагировать, на сегодня двух выступлений ей хватит.
– Спасибо, мы посмотрим с удовольствием.
Хозяин клуба загадочно усмехнулся и отошел, чтобы дать очередные указания стоявшему в нескольких метрах охраннику.
Столик, за который нас усадили, располагался практически рядом со сценой, но сбоку, и оставался в тени даже при полном освещении на сцене. Судя по всему, это были VIP-места, потому что здесь был угловой диванчик, а не стулья, как возле остальных столиков в зале. Какие мы с Джин «крутые», оказывается, хе-хе! (Шучу, просто они с хозяином клуба хорошие знакомые.)
Так, представление потихоньку продолжается, выбежали две девушки в странных костюмах и под музыку стали изображать двух экзотических птиц, порхающих по всей сцене. В полете они постепенно теряли свое красочное оперение и к моменту завершения танца остались только в крошечных плавках. Все было без вульгарностей, довольно красиво исполнено. Я не балетный критик, но чувствовалось, что в штате у Маноло явно есть профессиональный хореограф. Аплодисменты были хоть и непродолжительными, но громкими.
Следующий номер, после небольшой паузы для сбора устилавших сцену «перьев», был сольный. Девушка в туфлях на высоченных каблуках ухитрялась вертеться вокруг шестов и чудом не терять равновесия – по крайней мере, так казалось зрителям. Она также иногда «зависала» на шесте, но не выше метра от пола, скорее всего, ей большего и не требовалось. Гимнастические навыки присутствовали, но в пределах танцевальной программы. Финал танца напоминал предыдущий, но одежды на танцовщице все-таки осталось чуть побольше – сверху присутствовал бюстгальтер из блестящих ниточек и пары маленьких звездочек.
И вот через некоторое время конферансье таким голосом, будто объявлял финальный бой супертяжеловесов за титул чемпиона мира по боксу, провозгласил:
– А теперь, уважаемые зрители, наша дебютантка – юная, но очень талантливая Эва Стар-р-р-р!..
На сцену босиком выпорхнула Эвелин, и публика недоуменно загудела – на ней были топик и шорты желтого цвета, переливающиеся под светом прожекторов. А, ясно – они недоумевают, что тут можно снимать-то? И так почти ничего нет…
Зазвучала быстрая музыка, и наша танцовщица начала свое выступление. Ну что тут можно сказать? Вы когда-нибудь пробовали описать ураган, бальный танец и упражнение на брусьях в одном явлении? Паузы между фигурами возникали только тогда, когда ей нужно было подняться повыше, чтобы потом соскользнуть каскадом «перехватов» или провалиться рывком вниз, каждый раз останавливаясь примерно в метре от пола. Я понял, что, когда заходил к ней, видел только очень малую часть из того, что она показывала сейчас.
Зрелище продолжалось меньше четырех минут, но это стало ясно только после того, как затихли финальные аккорды музыки и Эва подошла к краю сцены, чтобы раскланяться.
Зал взорвался аплодисментами и восторженным свистом, многие зрители, оценив мастерство, аплодировали стоя. Эвелин упорхнула со сцены, и наступила просто музыкальная пауза. За столиками оживленно обсуждали только что увиденное.
Интересно, что никто не ломился к сцене, чтобы всунуть несколько купюр куда-нибудь в одежду танцовщиц. Возле сцены стоял маленький ящичек с прорезью, и его меняли перед каждым новым выступлением. Вот оно что – понравился тебе номер, не ломись на сцену к артистке с широкой пьяной ухмылкой во все плохо выбритое лицо, а культурно подойди и положи, сколько желаешь. Неплохо! Возле ящичка как бы невзначай маячил один из вышибал, они тоже менялись, чтобы не мозолить глаза. После выступления Эвелин желающих выразить свою благодарность оказалось довольно много, надо заметить. Посмотрим, что будет после второго ее номера.
Совершенно неожиданно я почувствовал, что мою шею ласково обхватили чьи-то руки, и через секунду Эва поцеловала меня в щеку:
– Ну как, понравилось?
– Очень!
Она отпустила меня и перешла на другую сторону диванчика, где по-приятельски расцеловалась с Джинджер. Вот оно уже как, интересно…
Женщины стали о чем-то оживленно шептаться, поглядывая на меня и тихо хихикая, а я сделал вид, что слежу за происходящим на сцене, искоса разглядывая Эвелин. Она была в каком-то одеянии типа длинного сарафана, видимо, надела его, чтобы выйти к нам поболтать. На ногах, насколько я успел заметить в полутьме, были мокасины или похожие на них тапочки. Скорее всего, артистка потихоньку вышла из бокового прохода возле сцены с ближней стороны, значит, рассмотрела, где мы сидим.
