- На него тоже. Даша, успокойся. Джереми джентльмен и ничего плохого Алисе не сделает, – ободряюще улыбнувшись, Том протянул мне руку. – Поехали дальше? Я знаю место, где пекут потрясающие русские блины. И мне всегда было интересно, соответствуют они оригиналу или нет?
Я грустно улыбнулась, принимая его руку. Стоило его пальцам коснуться моих, как все беспокойство куда-то улетучилось, уступив место ощущению ожидания и легкого волнения. Кажется, находясь рядом с Томом, невозможно не волноваться. Не о том, как ты выглядишь, или что говоришь. Просто оттого, что он рядом.
Мы пересекли набережную и направились в сторону заждавшейся нас Тени.
====== 7. Наши девушки могут все! ======
Ресторанчик оказался маленьким и очень уютным. По всему пространству зала были расставлены круглые деревянные столики, которые окружали стулья с высокими спинками. На стенах были закреплены стилизованные окошки с расписными наличниками и картинами природы “за стеклом”, что придавало помещению чуть комичный, но очень притягательный вид.
Тома встретили тут, как родного, и тут же проводили за столик в углу, отгороженный от остального пространства тонкими деревянными решетками, увитыми каким-то подобием плюща. Вокруг потрясающе пахло свежей выпечкой, и я невольно сглотнула слюну. Даже будучи сытым, невозможно не захотеть есть от таких ароматов.
Меню было написано на русском языке с английским переводом. Прочитав название блюд, я искренне захихикала и тут же захотела узнать, что же за такое “сибирское народное блюдо” тут подают. Подошедший официант попытался нам что-то рассказать о маленьких пирожках с олениной, привезенной самолетом аж из-под Новосибирска, чем вызвал у меня бурю эмоций, выразившихся в истерическом хохоте. Сообщив ему, что как раз из Новосибирска я и приехала, и олени у нас не водятся, разве что только двуногие, я попросила честно сказать, что за мясо. Оказалось – обыкновенная телятина. Рассказав парню, что называется это блюдо “пельмени”, и что сибирским народным оно не является, потому как народа такого попросту нет, я окончательно сломала его картину представлений в отношении России. Да, медведи у нас только в зоопарке и в тайге. Вокруг Новосибирска тайги нет. Точно нет. Да правду я говорю!
Том наблюдал за просветительской миссией в моем исполнении с нескрываемым удовольствием. Еще бы, такой аттракцион! Коренная сибирячка в лондонском русском ресторане просвещает местных жителей об оленях, медведях и пельменях.
Закончив мучить мозг бедного парня, мы заказали блюдо с говорящим названием “Масленица” и чай с лимоном, дабы не скучать, пока еду готовят.
- Даша, а почему ты выбрала такую профессию? Ведь археология – вещь достаточно экстремальная. А ты... хрупкая девушка, – Том взял в руки чайник и наполнил две расписанные под гжель чашки.
- А так исторически сложилось. Мне само мое имя велело историком быть, – я приняла чашку, невольно соприкоснувшись своими пальцами с его. Теплые...
- Имя? А при чем тут имя? – он недоумённо посмотрел на меня, отпуская чашку.
- Мое полное имя – Дарья Сергеевна Лихачева. Был такой русский историк, Дмитрий Сергеевич Лихачев. Один из величайших мировых лингвистов и историков, его работы на большинство языков мира переведены. Именно он первым систематизировал и провел глубокий историко-культурный анализ русских летописей. Ну, летопись – это то же самое, что и хроника…
- Я понял, – Том с интересом наблюдал за тем, как я бросаю в чашку кусочек лимона. – Ты говорила про имя.
- Так вот. Если взять инициалы, то мы с ним полные тезки. С той только разницей, что я женского пола. А если серьезно, то классе в седьмом средней школы мне в руки попала книга Курта Керама “Боги, гробницы, ученые: роман археологии”. Я ее прочитала и стала заглатывать исторические книги, как киты планктон. Научные, художественные – какие попадались. Потом не на шутку увлеклась историей Второй Мировой войны и стала изучать историю своей семьи. Восемь наших родных ушли на фронт, вернулись четверо. Двое официально считаются погибшими, а о двух братьях моего прадеда ничего не известно было – почти шестьдесят лет считались пропавшими без вести. Одного я смогла найти. Погиб под Сталинградом, похоронили в братской могиле в небольшой деревне... Мы туда ездили с бабушкой... – я тряхнула головой, отгоняя воспоминания о той поездке. Тяжело было. Очень тяжело... – После школы поступила в университет, училась, что называется, запоем. На втором курсе решила, что в аспирантуру пойду обязательно. Окончила университет с отличием, несколько месяцев назад защитила диссертацию и получила научную степень по археологии. Отдохну годик – и за докторскую возьмусь. Вот так.
- Здорово... Получается, у тебя увлечение историей в крови! – Том откинулся на спинку стула, прихлёбывая чай. – А что сподвигло тебя сесть на мотоцикл?
- Не поверишь, это тоже в крови, – я повторила его движение и сделала глоток чая. – У моего деда был мотоцикл, сколько я себя помню. Потом мама вышла замуж за батю, и к нам домой стали приходить его друзья. Батя – старый байкер. Сейчас не катается, но стоило мне купить мотоцикл – периодически отбирает у меня ключи и выезжает. Я на права-то сдала по его инициативе.
- Твой отец тебе не родной? – он осёкся, поставил чашку и виновато глянул на меня. – Да что ж я так сегодня, а... Даша, извини, пожалуйста...
- Да за что? Том, все отлично. Да, не родной. Мне десять лет было, кода они с мамой поженились. Разом и отца и сестру приобрела, Лену. Общих детей у них с мамой не получилось, только мы вдвоем. Знаешь, я считаю, что отец тот, кто вырастил. А вырастил меня батя, и его фамилию я ношу. Он потрясающий человек. Настоящий мужчина. Полжизни отдал армии, сейчас полковник запаса, – я ободряюще улыбнулась виноватой физиономии, казавшейся еще более обаятельной, чем обычно.
- Твой отец – военный? Ничего себе!..
- Военный. Служил в воздушно-десантных войсках. Ну, в “летающей пехоте”. Успел повоевать и в Афганистане, и в Чечне в девяносто четвертом. Я очень им горжусь, – я прикрыла глаза и улыбнулась всплывшей перед глазами картинке: батя в форме на параде в честь девятого мая. И мама рядом с ним. И мы с Ленкой. Идем по улице, едим мороженое и смеемся. Блин, как же я соскучилась по ним за этот месяц...
Нам, наконец, принесли блюдо блинов, которое мы с увлечением принялись разорять. Вишневое варенье и нежная сметана, поданные к ним, оказались выше всяких похвал. Блины были чуть толстоваты, с хрустящим краем, хорошо сдобрены сливочным маслом и кушались ну очень вкусно.
- Ну, как? – Том окинул взглядом стол и потянулся за салфетками.
- Вкусно. Очень. Только я привыкла к слегка другим блинам, – я запихнула последний кусочек в рот и с наслаждением его проглотила.
- Это к каким? – он смерил меня хитрым взглядом, пальцами мучая салфетку.
- У нас их пекут раза в два тоньше и сильнее зажаривают, чтобы белых мест почти не оставалось.
- А ты умеешь? – ко взгляду добавилась улыбка, от которой мне захотелось то ли растечься от удовольствия, то ли спрятаться под стол.
- Умею, – я наградила Тома ухмылочкой в стиле “а мне не слабо”.
- Хочу попробовать! – он протянул мне руку в приглашающем жесте, наклонившись вперед и чуть сузив глаза.
- Легко! Но я сомневаюсь, что меня здесь пустят на кухню! – я рассмеялась его улыбке, просчитывая в голове, что же будет дальше. Ты смотри, блинов ему моих захотелось!
- Я с удовольствием пущу тебя на свою кухню! – Том с нескрываемым удовольствием наблюдал за моим выражением лица, меняющимся с ехидного на обалдевше-удивленное. – В супермаркет можно заехать по дороге.
- Мистер Хидллстон, вы приглашаете меня к себе домой? – я приподняла бровь, стараясь, чтобы голос звучал ровно. Сердце зашлось, как сумасшедшее, бросив кровь к лицу. Хорошо, что тут неяркий свет – не так видно.
- Приглашаю. На блины, – он расхохотался, отбросив салфетку. – Я же говорил, что я бог Локи?
- Том, это поистине божественная наглость! – я расхохоталась в ответ, хлопнув ладонью по столу, и наткнулась на насмешливый взгляд Тома. – Думаешь, мне слабо? А поехали! Будут тебе блины!
