Пораженная этой мыслью Саша соскочила на пол, заставив Тома испуганно шарахнуться, и выглянула в коридор. Пусто.
Так. Комната Анджея через три двери от ее. Она не заперта. Можно пойти туда прямо сейчас. Что будет, если ее там застукают? Да ничего! Скажет, что не спалось, и решила приступить прямо сейчас!
Саша тихонько прикрыла дверь своей комнаты и тенью скользнула по коридору. Повернув ручку максимально бесшумно, она вошла в комнату, освещенную только ночным светом из окна. Дойдя до стола и щелкнув выключателем лампы, она огляделась. Обстановка стандартная, такая же, как и у нее. Стол, стул, кровать, шкаф, кресло, дверь в ванную. Стол завален кучей бумаг, за которыми угадываются очертания коробки ноутбука.
Саша начала складывать их в более-менее ровные кучки с целью хотя бы освободить рабочее пространство. Так... разные наброски, черновики, выкладки. Видимо, основное он, так же, как и Саша, хранил внизу, в лаборатории. Ничего сверхъестественного пока нет. Ноутбук. Так, яблока на крышке нет, что очень радует – не придётся разбираться с Макинтошем. А если у него Линукс, что ещё хуже? Но зажегшийся экран выдал стандартную заставку Windows 7 и загрузил польский вариант системы. Худо-бедно разобравшись с тем, где и что лежит, Саша полезла в папку с названием “Рабочие документы”. То же самое, что и с бумагами – все в рамках работы, ничего криминального. Что она вообще тут ищет? С чего вдруг она решила, что работа Анджея может скрывать что-то очень уж секретное? Видимо, визит Хведрунга подорвал ее и без того буйное воображение, заставив сорваться с места и уже битый час, словно мышь, сидеть в чужой комнате.
Повинуясь какому-то внутреннему толчку, Саша полезла во вкладку “Свойства папки” и сделала все объекты видимыми. Результат ее немало удивил. В папке с рабочими документами оказалась еще одна, скрытая. Она была озаглавлена польским словом “śledzenie”. “Наблюдение”. Очень интересно... Польского Саша не знала, но понять о общих чертах фразы, написанные на языке, относящимся к славянским, профессиональному лингвисту особого труда не составило. Однако... Однако! Анджей ведь тут с самого начала. А это его своеобразный профессиональный дневник.
Откопав в завалах мини-USB кабель, Саша воткнула его в телефон и скопировала все файлы. Затем, повинуясь все тому же странному желанию, безвозвратно стерла эти файлы с ноутбука и выключила его. Погасила свет и покралась обратно в свою комнату. Закрыв за собой дверь, она окинула взглядом светлое помещение, кота, таки улегшегося на ее ноутбук, и тихо выдохнула. Черт его знает, зачем она все это сейчас сделала, но ей это кажется правильным.
Закрывшаяся за Сашей дверь в ярко освещенную комнату своим звуком словно зажгла два зеленых огонька, оторвавшихся от стены и поплывших по коридору под еле уловимый звук шагов. Они остановились у двери в противоположном крыле. Ее ручка плавно повернулась и неяркий свет осветил высокую мужскую фигуру.
- Что ты хотел, Локи? – светловолосый мужчина стоял спиной к окну, заложив руки за спину.
- Я говорил с Александрой. Послезавтра она приступит к разбору архивов. Завтра я предложил ей устроить выходной в моем обществе, – гость прошел сквозь уплотнившийся воздух, легко задевая предметы мебели полами зеленого плаща, и встал рядом с хозяином.
- Она согласилась? – Донар удивленно приподнял бровь, глядя на стоящего рядом с ним Хведрунга.
- Я был убедителен, – тот одарил светловолосого саркастической ухмылкой и снова отвернулся к окну.
- Это хорошо. Раз уж ты взялся за эту женщину, тебе и карты в руки. Скажи мне только, зачем ты едва не отправил к Хель этого несчастного? – Донар повернулся к своему гостю, стараясь поймать его взгляд.
- Мне нужно доверие этой девчонки, Тор. Ты же сам говорил, что смертные в этой миссии – расходный материал. Я же не убил его, хотя сделать это было проще простого, – Хведрунг ответил на взгляд Донара ехидным выражением зеленых глаз.
- Не увлекайся.
- Было бы чем, – Хведрунг развернулся и гордо прошествовал к дверям, на ходу меняя обличье. – Завтра расскажу о результатах. Или послезавтра.
- Доброй тебе ночи, брат, – эти слова ударились о закрывшуюся дверь, заставив Донара недовольно фыркнуть. Что-то ты задумал, брат. Зная тебя, очень сложно поверить в такое рвение к общему делу.
Саша забралась обратно на кровать и открыла один из файлов, скачанных на телефон. На небольшом экранчике любимого HTC появились польские буквы, заcтавившие ее нервно вздрогнуть и оглянуться. Поднявшись на ноги и заперев дверь, она вернулась к чтению.
“Если вы сейчас это читаете, значит, я хотя бы частично оказался прав, и меня убрали из этой миссии. Надеюсь, что я хотя бы жив. Файлы, хранящиеся в этой папке, являют собой мои наблюдения за всем, что здесь происходит, а также то, чего я смог достичь и предпочел не рассказывать остальным. Вас, читающего это, я хочу предостеречь: будьте очень осторожны и не доверяйте здесь никому. Держите связь только с Тони Старком...”
Дальше шел порядок, в котором следовало просматривать файлы. Щелкнув по первому, Саша сильно пожалела, что не владеет польским.
====== 12. Анджей. ======
“Если вы сейчас это читаете, значит, я хотя бы частично оказался прав, и меня убрали из этой миссии. Надеюсь, что я хотя бы жив. Файлы, хранящиеся в этой папке, являют собой мои наблюдения за всем, что здесь происходит, а также то, чего я смог достичь и о чем предпочел не рассказывать остальным. Вас, читающего это, я хочу предостеречь: будьте очень осторожны и не доверяйте здесь никому. Держите связь только с Тони Старком – это единственный человек, в отношении которого я уверен.
С самого начала этой экспедиции меня не покидало ощущение, что нам не стоило соваться к этой скале. Она известна с одна тысяча девятьсот сорок второго года, когда здесь активно хозяйничали нацисты. В документах, которые мне удалось достать еще в Польше, она называется «Стержнем Равновесия». Я не смог понять смысла этого термина, но, скорее всего, он имеет непосредственное отношение к тому, что на ней написано. Немцы активно исследовали эту скалу, даже построили научную базу, на месте которой сейчас располагается база Старка.
Я исследовал архивы, оставшиеся после уничтожения исследовательской базы Аушвица. Не хочу употреблять польское название – то, что там делалось, не должно поганить мой родной язык. В архивах я нашел одну из записей самого Йозефа Менлеге, говорящую о том, что расшифровка записей с этого камня приведет к небывалому прорыву в медицине. Это подтолкнуло меня согласиться на авантюрное путешествие для выступления на исторической конференции в Лондоне, куда я получил весьма неожиданное приглашение. Там я встретил Тони Старка, и, не думая ни о чем, подписал контракт. Я работаю здесь почти полгода, но с каждым днем убеждаюсь, что надо было сидеть в Варшаве и никуда не рыпаться. Во многой мудрости много печали, как говорил царь Соломон.
Эта скала уникальна. Она не похожа ни на одну из существующих в мире. Надписи нанесены на нее не просто металлическими орудиями. Ни один сплав, существовавший в тот хронологический период, просто не способен нанести надписи настолько точно и ровно, подобно нынешним лазерным технологиям. Она не подвергалась эрозии ветра и воды. У меня вообще возникло ощущение, что эта скала покрыта чем-то, защищающим ее от разрушения. Я сломал себе всю голову над этим.
Дженет, с которой я познакомился на базе, пыталась провести термолюминесцентное датирование*, но получила какие-то дикие результаты. Опыт показал датировку на уровне сорока тысяч лет! Это просто невозможно – тогда и человеком разумным не пахло, а не то, чтобы такими технологиями обработки камня! Исследовав почвы и окружающие наш объект скалы, мы остановились на четырех тысячах лет, написав в отчете о втором тысячелетии до нашей эры.
Команда, в которую я попал, изначально показалась мне странной, но, прикинув сумму, которую мне по договору оплачивает Старк, вопросов я задавать не стал. Дженет – археолог, милая девушка с тяжелой рукой. Ее тяжесть я испытал на себе после того, как попытался приобнять Джен. Чуть не полетел вниз по лестнице от мощной оплеухи.
