– Будешь паинькой, и я не сдам тебя ментам, – пообещал Хомунин и вышел из палаты уже в приподнятом настроении.

Так усердно он ещё никогда не старался. Но жуткий образ Ламбранта с рогами, хвостом и крыльями по-прежнему стоял перед глазами и заставлял вздрагивать. Поэтому останавливаться на посещении больницы Артём не решился. Даже звонить клиенту лишний раз теперь было боязно. Пришлось возвращаться в центр и ехать к синагоге. Время доходило уже к восьми вечера, но в подобных конторах всегда кто-то сидел в любое время суток.

За единственным в городе еврейским храмом, действительно, находился антикварный салон. И, как ни странно, он ещё был открыт. Правда, основной торговый зал располагался в цокольном этаже и больше производил впечатление ломбарда, чем какой-то солидной фирмы. Какого только барахла здесь ни валялось: мечи, вазы, напольные часы, кастрюли, самовары, даже советские телевизоры. Нужно было очень постараться, чтобы не уронить чего-нибудь по пути к стойке продавца.

– Что желаете, молодой человек? – расплылся в улыбке престарелый лысый мужчина с козлиной бородкой. – Есть широкий диапазон цен на статуэтки. Вон Фемида, часто берут юристы. Вон щит и меч…

– Я так похож на юриста? – ухмыльнулся Артём, оглядывая предложенные товары.

– Значит, я угадал, – вновь улыбнулся продавец и хотел достать с ближайшей полки статуэтки.

– Я по другому вопросу, – огорчил его Хомунин и показал фотографию «акса» на планшетнике.

Та успела поменяться за день уже во второй раз. Теперь изображение было совсем тёмным, но красный камень на рукоятке горел, словно лампочка.

– Хотите сдать или взять? – уточнил антиквар, пытаясь рассмотреть фотографию. – Что-то нечётко как-то получилось…

– Прикидываться только не надо. – Адвокат ощущал себя в таком настроении гораздо легче, чем в привычном образе серого клерка. И хотя Павлов его изрядно напугал, он не мог не признать, что свобода действий была гораздо интереснее обычных методов добычи информации.

– Простите? – напрягся продавец, потянувшись рукой под прилавок.

– Хочешь вызвать охрану, тогда придётся объяснить ментам, как оружие, при помощи которого убили сегодня ребёнка, оказалось в твоих грязных руках.

Такой аргумент быстро отрезвил старикашку с бородкой, и он, поджав губы, нехотя вернул руку на место.

– Я не понимаю, о чём Вы, молодой человек, – попытался антиквар уйти от ответа. – У нас здесь много разных товаров, за всеми и не уследишь. Берут всё и часто, бизнес процветает в последнее время, знаете ли…

– Ага, и топоры серебряные с камнями прям часто так попадаются, – сыронизировал Артём. – Кто купил коллекцию?

Старик замялся, опустив взгляд.

– Я сам не из органов, – предупредил Хомунин. – Но могу сообщить им, где успело побывать орудие убийства. Попадёшь во все криминальные хроники уже завтра, и православные активисты придут колотить твой магазинчик.

– Не надо, – сдался старьёвщик, и руки его предательски задрожали. – Эта коллекция, она ведь долго у меня не задержалась. Её купил такой импозантный господин, мне даже показалось, что он какой-то священник вроде бы.

– Чую, именами в этой конторе не принято интересоваться, – недовольно заключил Артём, окинув презрительным взглядом антикварный мусор вокруг себя.

– Он заплатил наличными и взял сразу все вещи, невзирая на дефект! – вставил продавец весомый, по его мнению, аргумент, приподняв палец.

– Дефект? Бились током они, что ли?

– Да! Вообще руками никак не взять. Я в первый раз чуть кардиостимулятор свой не спалил из-за этого. Пришлось положить в деревянную коробку, даже перчатки не спасали…

– Так с чего ты решил, что это был священник? – поторопил адвокат.

– Ну, он одет был соответствующе, – принялся вспоминать антиквар, теребя свою забавную седую бородку. – Только не как православный поп, а по-западному, в деловом таком костюме. Весь в бежевом и ещё белый галстук. И вообще господин такой симпатичный оказался, приятный, очень вежливый…

Вдруг лицо старика просветлело, и он поспешил в подсобку. Хомунин на всякий случай последовал за ним. А ну как сейчас удерёт этот пройдоха, наговорив сказки. Но продавец схватился за шкатулку и стал рыться в бумажках.

– Сейчас, он же оставил мне рекламку, – радостно заговорил антиквар, видимо, понимая, что скоро сумеет избавиться от настойчивого посетителя. – Вот откуда я решил, что он священник или проповедник. А, ну вот, Церковь Христианской Надежды, гляньте-ка…

В руках у него, действительно, оказалась адвентистская листовка с указанием адреса и телефона городского храма. И цитата из Библии жёлтыми буквами «Ибо всякий, делающий злое, ненавидит свет и не идёт к свету, чтобы не обличились дела его, потому что они злы, а поступающий по правде идёт к свету, дабы явны были дела его, потому что они в Боге соделаны».

Артём решил оставить эту бумажку себе, тем более запомнить такой кусок текста сразу у него бы не получилось. Пригрозив антиквару неприятными последствиями, если он всё же соврал, адвокат вернулся в машину и принялся искать в мобильном интернете сайт общины адвентистов. И скоро на экране смартфона появилась фотография пресвитера Джастина Тимшинского в светлом костюме и белом галстуке.

– Попался!.. – обрадовался Хомунин и следом набрал номер телефона Павлова.

– Вы делаете успехи, – похвалил его Ламбрант, выслушав краткий отчёт о вечернем расследовании. – С пресвитером я разберусь сам, готовьтесь к завтрашнему процессу.

Стены туалета на четвёртом этаже Областного Суда видели всякое. И умирающих на унитазе наркоманов, решивших принять дозу перед щекотливым заседанием. И неврастеников, разбивающих зеркала в порыве злости от принятого судьёй решения. И даже тех, кто решил нагадить прямо на светлый кафель пола в качестве протеста против системы правосудия. А уж разнообразных сексуальных сцен здесь было просто не счесть! Предавались порыву страсти и прокуроры, и адвокаты, и простые граждане. Многие любили это делать вообще наедине с самим собой, чтобы хоть как-то снять напряжение в стрессовой ситуации. Поэтому судебные работники заходить сюда не любили, предпочитая спуститься на пару этажей ниже, где им был отведён специальный санузел.

Однако сегодня судья Блинов был вынужден заглянуть именно в туалет на четвёртом этаже, потому что компанию ему составила сексапильная брюнетка-практикантка. Время как раз обеденное, да и посетителей в коридоре не наблюдалось. Так что можно было по-быстрому уединиться в одной из кабинок, на всякий случай включив на полную мощность вытяжку. Даже если кто и сунется сюда, то вряд ли услышит сладострастные стоны.

И вот достопочтенный судья едва спустил брюки, как в дверку его кабинки постучались.

– Занято! – озлобленно рявкнул мужчина, заставив девушку захихикать.

Но стук повторился и на этот раз весьма требовательно. Блинов, не думая поднимать штаны, высунул голову и хотел накричать на глухого проходимца, как тут же получил кулаком в нос. Практикантка завизжала, вот только вытяжка работала громче.

Нападающий в чёрной рясе схватил судью и выволок прямо к раковинам. Там он любезно открыл кран и принялся смывать проступившую чёрную кровь с лица своей жертвы.

– Приветствую, Талмонт, – улыбнулся ему Ламбрант и поправил потрёпанный парик на голове Блинова. – Давненько не виделись.

– Ты… ты пришёл меня убить??? – задрожал судья, понимая, что на помощь сюда вряд ли кто явится. Тем более девица осталась в кабинке, сохраняя уже полнейшую тишину, как ей и велел Павлов.

– Нет, мне пока не хочется отрывать тебе рога, – ответил нападающий и закрутил кран. – Сегодня ты будешь весьма полезен в живом состоянии.

– Да-да, конечно, я обязательно сделаю всё, что нужно, – пробубнил напуганный Талмонт.

– Я и не сомневался, – ухмыльнулся Ламбрант, оттирая свои перчатки туалетной бумагой. – Подследственных из СИЗО уже привезли. Там среди них есть такой Вадим Плетнёв. Его адвокат подал жалобу на незаконное задержание и помещение под стражу. Ты рассматриваешь дело через час.