Воспоминания приятной волной накрыли Ольгу, и ее потянуло в сон. Но, резко встряхнув головой, она не давала себе заснуть — теперь Ольга уже не верила никому и должна была следить, чтобы автобус ехал все время прямо и никуда не сворачивал. Пейзаж за окном становился все более городским. Серые и голубые деревянные домишки сменились микрорайонами белых панельных домов. Затем они переехали какую-то эстакаду, и шоссе превратилось в улицу с высокими старинными домами.
— Кому куда ехать? — прокричал сквозь шум мотора молоденький водитель. — Могу высадить у метро на следующем перекрестке. А сам я на Садовом сверну и уйду в сторону Люберец.
— Высадите меня, пожалуйста, — встрепенулась Ольга.
Итак, опасное путешествие автостопом по бездорожью благополучно закончилось. Ольга вбежала в метро, бегло просмотрела схему и с облегчением вздохнула — до вокзала ехать было не очень далеко и без пересадок. Кажется, она успевала на встречу.
Через полчаса она уже стояла возле памятника и держала в руках телеграмму. Прошло минут пятнадцать, и к ней стремительно подбежала высокая и ярко одетая женщина.
— Вы Ольга? — спросила она.
— Да, я, — ответила Ольга и протянула женщине телеграмму.
— Отлично. Валерий Павлович сам подъехать не смог, немного приболел. Попросил меня прийти на встречу с вами и передать вам его телефон. Записывайте.
Она быстро продиктовала Ольге телефон, попрощалась и исчезла так же стремительно, как и появилась, даже не объяснив Ольге, кто такой этот Валерий Павлович. И вот, сжимая в руке заветный листочек с шифром из семи цифр, отделявшим ее от письма Мишеля, Ольга отправилась искать телефонную будку.
3
Ольга сидела на маленькой кухоньке в квартире Валерия Павловича и ела гречневую кашу с молоком. Она уже согрелась и забыла, как полчаса назад мерзла, пытаясь поймать такси. К счастью, Валерий Павлович жил не слишком далеко от вокзала, во всяком случае не на другом конце города. Ольга думала, что она просто позвонит в дверь и даже не будет к нему заходить. Просто он через порог передаст ей письмо — и все. Она даже приготовила шоколадку, чтобы вручить ему в благодарность за письмо. Но Валерий Павлович и слушать ничего не хотел.
— Проходите, проходите! Да как же это можно, чтобы с дороги, да с холода не накормить человека, кофейком не отогреть… Вы же дрожите. Я-то думал, что сам вам письмо доставлю прямо на вокзал, да вот приболел, радикулит прихватил…
Валерий Павлович, мужчина средних лет с густой рыжей бородой, ходил по своей квартире в белом медицинском халате, почти до неузнаваемости перепачканном краской. Нетрудно было догадаться, что по профессии он художник.
— Как видите, у меня мастерская прямо дома. Да мне так и удобнее. Мама умерла, сестры замуж повыходили, семьи у меня нет. Здесь у меня все под рукой. Немного попишу, пойду обед себе сварю. Кофейку попью — опять попишу. Только летом я почти все время на даче. Там у меня филиал… Хотите еще? — заботливо поинтересовался он. Несмотря на разницу в возрасте, он все время называл Ольгу на «вы».
— Нет, спасибо, очень вкусно, — поблагодарила Ольга и с удовольствием придвинула к себе чашку горячего ароматного кофе. — Вы меня извините, что я отнимаю у вас столько времени. Скажите, а вы давно видели Мишеля?
Валерий Павлович поднял густые рыжие брови.
— Мишеля? Какого Мишеля?
Ольге вдруг стало не по себе. Она сегодня натерпелась столько страху, что теперь во всем видела подвох.
— Так вы не знаете Мишеля? — переспросила она, стараясь унять дрожь в голосе.
— Мишеля… Постойте, так это, наверное, и есть М.К.! Ваше письмо странно подписано — М.К.
Ольга взглянула на него и снова опустила глаза.
— Разве не он передал вам письмо?
— Ну что вы! Письмо мне передал мой… гм… импресарио — так это, кажется, называется. Он из Франции. И зовут его не Мишель, а Жан-Луи. Он приезжал сюда два дня назад и просил вызвать вас телеграммой, чтобы вы забрали письмо. Да не волнуйтесь вы так, на вас лица нет. Ничего не случилось с вашим Мишелем. Сейчас я отдам вам письмо в собственные руки, — он порылся в бездонных карманах своего пестрого от пятен халата и извлек оттуда большой белый конверт, запечатанный сургучом. На печати были выдавлены буквы — М.К. На чистой глянцевой поверхности был написан Ольгин адрес, ее имя и фамилия, а в адресе отправителя опять те же буквы. Почему он не написал полностью своего имени?
Ольга с трепетом взяла в руки письмо. Неужели всего несколько дней назад этот конверт держал в руках Мишель?
— Если хотите, можете сразу прочесть. Я могу выйти, — любезно предложил Валерий Павлович.
Но Ольга сейчас больше всего на свете хотела сесть в вагон электрички, уютно устроиться возле окошка и вот тогда уже, наедине с собой, никуда не спеша, распечатать конверт, достать письмо и читать его, читать, читать…
— Нет-нет, что вы… Спасибо… — пробормотала она. — Я и так оторвала вас от работы. И потом, мне уже нужно на вокзал. У нас сейчас очень плохо ходят электрички, — и она поспешила к выходу.
— Понимаю, понимаю… — кивал Валерий Павлович, галантно подавая Ольге плащ. — Если у вас будут проблемы с электричками, возвращайтесь. У меня и переночевать можно. Все-таки три комнаты…
— Нет-нет! — поспешно перебила его Ольга, боясь, что он уцепится за эту мысль.
Но Валерий Павлович только пожал плечами.
— Что ж, очень рад был познакомиться. Будете в Москве — заходите. Внешность у вас очень интересная для художника. С удовольствием бы написал ваш портрет.
— Спасибо… Спасибо… — твердила Ольга и думала, как бы ей поскорее уйти.
Несмотря на всю вежливость и такт Валерия Павловича, в его присутствии она все время ощущала какой-то смутный страх. Возможно, сегодняшний случай на шоссе вселил в нее недоверие ко всем мужчинам без исключения. Она еще раз поблагодарила его напоследок, сказала, что при случае ему позвонит, и быстро побежала вниз по ступенькам. Она словно не верила, что на свободе, что за ней никто не гонится и с ней ничего не случилось. И, самое главное, письмо лежит у нее в сумке!
Валерий Павлович объяснил Ольге, как добраться до вокзала на троллейбусе, и через полчаса она уже стояла возле электронного табло с расписанием. Было пять часов вечера. На этот раз Ольге повезло, впервые в этот злополучный день. «Конечно, если не считать письма от Мишеля», — подумала она. Электричка отходила через двенадцать минут, Ольге как раз хватало времени, чтобы купить билет.
Наконец-то сбылась ее скромная мечта — оказаться в теплом и светлом вагоне, устроиться возле окошечка и… Ольга торопливо открыла сумку. Первое, что она увидела, была шоколадка. Господи, она забыла отдать ему шоколадку! Но теперь это только обрадовало Ольгу. Она разорвала обертку и отломила себе узкую полоску любимого лекарства от нервов… Затем она вытерла платком руки, бросила шоколадку обратно в сумку и только тогда достала письмо…
Она раскрывала его медленно и осторожно, как будто это было живое существо, которое она могла поранить. В конверте она обнаружила два листка с письмом и еще два конверта — поменьше размером. На одном из них Ольга прочитала: «Вскрыть, когда прочитаешь письмо». Другой был без пометок, и Ольга решилась открыть его. Сердце ее сжалось от нежности. Там лежал засушенный цветок голубой лаванды! Она достала его и с улыбкой рассмотрела. Ей хотелось прямо сейчас поцеловать этот крохотный символ их любви, но вокруг сидели пассажиры. Поэтому, подавив в себе порыв, Ольга положила лаванду обратно в конверт и взяла в руки само письмо.
«Милая моя Оля-ля!
Теперь я точно знаю, что мое письмо дойдет до тебя. И если ты не дашь о себе знать и на этот раз, то я буду думать, что ты меня забыла. Посуди сама — пишу, пишу, пишу, и все проваливается, как в яму. А тут еще сотни девушек вешаются со всех сторон и твердят: не любит она тебя, не любит… Это шутка. Не сотни, а всего лишь десятки. И вообще, надо думать о хорошем. Если ты не ответила на мои письма, значит, они просто не дошли.
