-Неужели ты не понимаешь? Если ты попадешь в руки к ребелам, и они узнают, чей ты сын, тебя или казнят или ты попадешь в заложники, и они из меня веревки начнут вить.

-Они не узнают.

-Они узнают, сын. В этой Галактике очень сложно что – либо скрыть так, что бы никто никогда ничего не узнал. – По-моему я объяснил все очень доходчиво. - Ну что, пойдем, поедим что ли?

Сын некоторое время хмурился, потом посмотрел на меня изподлобья и ехидно улыбнулся:

-А виски можно?

Я нахмурился. Как ответить я не знал. Пока я подбирал что-нибудь нравоучительное и остроумное, сын пояснил:

-Я просто так, пошутил.

«Отец шуток совсем не понимает!» - услышал я в Силе.

========== Глава 13 ==========

Глава 13

Было раннее утро по корабельному времени. Собравшись уже выйти за дверь я привычно коснулся мальчика Силой. Он не спал. Притворялся. Я не мог понять, какой смысл в этом притворстве? И ночью спал он беспокойно. Я слышал сквозь Силу. Возможно, надо зайти и поговорить, что его так беспокоит?

Я усмехнулся сам себе. Остановись! Ты становишься истеричной мамашей. Ребенок уже взрослый и вполне в состоянии сам прийти к тебе и поделиться своими проблемами. Однако вопреки этой здравой мысли, я все же притормозил у двери. Возможно, мальчик еще не выздоровел окончательно. Раны его беспокоят? А он стесняется мне сказать? Надо вызвать врача, пусть посмотрит его. Но только в моем присутствии, я не готов был доверять собственному сыну. Его таланты я знаю.

Пусть посидит здесь, пока не привыкнет. Все равно он еще не выздоровел окончательно. И все же, может зайти? Я вдруг увидел себя со стороны: страшный Лорд Вейдер, стоит на пороге и не решается зайти к собственному сыну. Стало жарко от стыда. И очень обидно. Я решительно нажал на замок входной двери и вышел в коридор. Днем зайду. С врачом.

Утро началось как обычно; с доклада офицеров, в отсутствие Лорда Вейдера, всеми делами на судне заведовал его координатор, специально назначенный Императором, то бишь - я. Определенные неудобства в этом были: Силу показывать было никак нельзя. Но и свои плюсы так же. Я освобождался от ненавистной маски, из-за которой иногда хотелось лезть на стену.

Пока принимал, как обычно, доклады офицеров, данные разведки, на краю сознания у меня маячило что-то, что я никак не мог зацепить. И оно, это что-то, царапало, беспокоило меня, все больше. Я потянулся было проверить как там мальчик, но сдержался, сын бы почувствовал, а я не хотел, что бы он видел мою слабость. Ибо излишнее волнение о его здоровье и постоянное его тестирование, что это иначе, как не слабость?

Успокоиться этот довод не помог, и беспокойство, а вместе с ним и раздражение все росло. Когда ко мне внезапно подбежал офицер с докладом, что адмирал Пиетт подвергся нападению у двери собственной каюты, я уже знал, что произошло и немедленно потянулся проверить присутствие сына в Силе, …обнаружив лишь, что он закрылся. Вопреки моему запрету. Это могло означать только одно, но, еще не веря себе, я бросился в свою каюту. Как и следовало ожидать, там никого не было. На столе одиноко мерцал датапад, я подошел к нему и прочитал всего два слова:

«Отец, прости!»

«Отец прости… Отец прости …. Отец прости!» - к Ситху все прощения! Как он посмел! Датапад смялся в моей руке, как доисторическая бумага, и горсть деталей полетела в стену. Сила, огромная, немерянная Сила заполонила собой все пространство вокруг, весь Космос, всю Галактику. Ее гигантские водовороты грозили смять и уничтожить, все, что попадется на пути. Мне самому стало тяжело дышать. Я едва сдерживался, чтобы не разнести весь корабль. Где он? Где он, этот мальчишка, посмевший ослушаться?! Прячется. Ну, уж нет! Второй раз со мной эти штуки не пройдут! Я довольно быстро обнаружил сектор с наибольшей плотностью его щитов. Он был еще слишком необучен, что бы распределять их равномерно. Вот, вот, я сейчас нащупаю и самого беглеца. Он где-то здесь, на «Исполнителе». Я уже чувствовал его местонахождение. Сейчас…. Светящийся сгусток энергии, прикрытый уже сильно истонченными щитами, вот он! Я нашел его! Мальчишка держал щиты из последних сил. Вот - вот, еще немного, впрочем, я уже знал местонахождение сына и устремился туда.

-Немедленно перекрыть ангар 001 БИС. – Ближайший к нашей каюте ангар для VIP-персон. Конечно, какой - же еще, он самый близкий, тот, о котором мальчишка к тому же знал. Нет, ну как он посмел! Как посмел! Сила продолжала закручиваться вокруг меня тугими кольцами, продолжая истончать защиту моего сына. В тюрьму, в наручники захотел? Главкомовская каюта его не устраивает?! Мальчишка! Я чувствовал себя оскорбленным в лучших чувствах. Внезапно щиты моего сына рухнули, под моим натиском. Конечно, куда ему сопротивляться, против меня!

Щиты рухнули, и я почувствовал за ними ужас и отчаянное сопротивление. Упрямство я почувствовал. Как там, в ущелье…. Где едва не расстался с жизнью мой ребенок. До меня вдруг начало доходить, о чем я только что подумал. О чем мечтал. Наказать. Засадить своего сына в тюрьму. Приковать к стене. А остаток жизни я буду общаться с ним через решетку? И выводить под собственным конвоем на прогулки? Я этого добиваюсь? Я пытался отогнать, ненужные слабые мысли, но они не хотели уходить. Он же еще только - только поправился. Вся эта история добьет его. Я вспомнил, безжизненное, запрокинутое лицо сына, когда нес его из пещеры. Сердце трепыхнулось в груди. На миг дыхание перехватило, как будто я был в респираторе, и он дал сбой. Откуда-то пришла мысль: «Я должен поговорить с мальчиком, убедить его» Это вопрос жизни и смерти. Его смерти, потому что в Восстании ничего хорошего его не ждет….Он там погибнет. И погибнет из-за меня. Я отец. Я должен его убедить. Еще не поздно исправить ошибку, пока он здесь. Пока он здесь.

Я обернулся к спешащему за мной офицеру, державшемся, на всякий случай, на максимально возможном отдалении:

-На корабле диверсант. Мне он нужен живым и невредимым. Все бластеры должны быть установлены только на парализующие. Проверьте лично. При обнаружении блокировать его, и ждать моего прибытия.

Я должен с ним поговорить. И добьюсь этого, чего бы мне это ни стоило. Если для этого мальчишку надо связать. Что ж…. Свяжу.

Люк торопливо шел по коридору в направлении примеченного им во время экскурсии ангара. Он решился на побег, тянуть дальше было уже нельзя. Сегодня или.. никогда. Тот случай с допросом показал: вместе им не быть. По крайней мере, пока длится эта война. Так будет лучше и для него и для отца. Он должен уйти. Уйти, во что бы то ни стало. Хотя бы для того что бы разобраться в себе. Просто уйти. Несвобода добивала его. И все же. Он не хотел уходить от отца. Но выбора не было. «Надо уходить» - вновь и вновь повторял он про себя как мантру, в который раз осматривая коридор на предмет обнаружения камер. Пока ему везло. Ни встречных, ни камер, ни даже дроидов. Видимо, этаж был настолько для VIP-персон, что здесь не шлялись ни младшие офицеры, ни патрульные штурмовики. Если б Люк не был так озабочен, он, пожалуй, всерьез бы задумался, какую же ступеньку на иерархической лестнице Империи занимает Энакин Скайуокер. Но он был слишком занят для этого. Его мысли были направлены на достижение ангара. Вся беда была в том, что он одет в штатское. Другой одежды у него не было. А разгуливать по императорскому флагману в штатском, все равно, что повесить себе на спину табличку: «Задержите меня! Я подозрительный!»

Коридор казался нескончаемо длинным. С одной стороны его располагались двери в каюты. Их было не так много, но из каждой мог в любой момент кто-нибудь выйти. Внезапно, Люку показалось, что за поворотом кто-то идет, он напрягся, сканируя пространство Силой, это он уже умел делать, и в это время дверь в ближайшую к нему каюту отъехала в сторону, и из нее вышел невысокий, сухощавый офицер. Он обернулся к замку, что бы закрыть дверь, и тут его взгляд упал на молодого человека в штатском, который непонятно что делал здесь, на этаже, занимаемым высшим офицерским составом. Сейчас, во время блокады повстанцев, надо было быть особо бдительным. Не исключены диверсии. Молодой человек замер, напряженно глядя на него. В какой-то момент у офицера закружилась отчего - то голова, но тут же все прошло. «Почудилось» - подумал он, вновь сосредотачивая внимание на подозрительном типе.