- Маам, а где мой зонт? – крикнул парень сипловатым голосом, ускоряя шаг. Мать его ходила быстро, почти бегала. Это я заметил сразу. Появилось ощущение, будто все свои скрытые эмоции она вкладывает в нервные движения ног, сохраняя лицо невозмутимым.

- Кажется, у меня в сумке был… Ты ведь зонты не любишь, с чего это вдруг? Повезло тебе – я его на всякий случай для Тома прихватила. – У меня внутри приятно потеплело от её слов… Ведь знает меня всего день-то толком, зато заботится как о родном сыне. Честно говоря, я так скучал по подобной заботе. Моя мать хотя бы напомнить вспомнила. Ну, хотя, наверное, я тоже отличаюсь такой рассеянностью и пофигизмом. И почему от родителей дети берут все самые худшие привычки?

- Да что-то простывать, кажется, начинаю… Не хотелось бы усугубить ситуацию в последний день перед отъездом. – Фрау Каулитц недолго порылась в большой кожаной сумке солидного вида, но со слегка потрескавшимися ручками, и достала почти точно такой же зонт, как и у неё самой. Отличались они только оттенком. У Билла – синий, почти голубой, а у матери – фиолетовый. Любит же этот индиговец близкие к нему цвета…

Парень шмыгнул для пущей уверенности матери в его словах, и раскрыл свой огромный зонт, показывая мне взглядом, чтобы я залез под него с Биллом вместе. Дождь стал слепым, постепенно показывая нам всё больше и больше солнечного света, отчего под этим просвечивающимся зонтом всё стало цвета индиго и лицо Билла, наконец, показало мне свою счастливую улыбку с прикушенной нижней губой.

- Стой… - шепнул он мне на ухо, слегка касаясь губами мочки из-за такого маленького расстояния между лицами, и остановил за край пиджака. Внутри проскочило почти мимолётное ощущение падающего комка сухих листьев от груди до низа живота и его голос, как ветер раздувал эти листья, щекоча ими.

- Чего мы встали? – Билл только хихикнул и немного опустил зонт, полностью прикрывая наши лица. Этот цвет индиго практически резал глаза, хотя и был достаточно мягким. А может я, наконец, тоже стал обладать такими способностями и вижу не только цвет зонта, но и как изнутри светится Билл? Эх, хотелось бы верить. Пока я пытался побеседовать на эту тему с собственной совестью, парень коснулся моей щеки кончиками пальцев, провёл ими до уха и, нежно потянув за мочку моё лицо ещё ближе к своему, поцеловал. В этот момент казалось, что мы целуемся впервые. Даже немного закололо кончики пальцев. Мягкие губы касались, снова исследуя, очень осторожно, аккуратно, а язык лишь просился, дразняще лаская только приоткрытые губы.

- Зачем ещё нужны зонты в дождь, знаешь? – тихо начал он шептать, поглаживая гладким пальчиком мою скулу и наполняя лёгкие запахом настолько близких губ. Какая-то смесь ванили с корицей от недавно съеденных булочек в буфете галереи и мяты от жвачки. – Одни их используют, чтобы не намочить причёску, другие – чтобы не растёкся макияж, а я использую только чтобы прятаться от чужих глаз, но никак не от дождя. Дождь ведь не осудит и не накажет, так зачем от него прятаться? – карие глаза в этой тени казались почти чёрными, а губы – бледно-голубыми. А потом тяжёлые веки опустились и я больше не видел его лица, но вместо этого чувствовал тепло дыхания, мягкость губ и стук сердца, которое у него, казалось, взбесилось и решило продолбить дорогу в мою грудную клетку.

*20*

Туманный вечер

Уезжать из Берлина не хотелось абсолютно. Было ощущение, что там и был наш мир. В последний день мы до ночи вдвоём гуляли по мокрым улицам, освещённым несколькими десятками фонарей с, прибитой каплями, пылью на их поржавевших шапках, болтая и смеясь. Пили холодное пиво и целовались, делясь хмелём на языках, и едва уловимым друг другом запахом спирта. А потом пришли в номер отеля и долго нежились на кровати в мокрой одежде… Так, обнявшись, и уснули.

И уже только сидя в самолёте и слушая один плеер на двоих – я понял, что это был наш единственный на последующие месяцы совместный отдых без лишних глаз сестры или того же Адама. Но ведь это был волшебный отдых, так? А значит, можно будет его с удовольствием смаковать в памяти, кусая губы и закатывая глаза. Здравствуй, обыденность!

***

Родители меня не встретили. Такое ощущение, что они вообще забыли, что я уезжал куда-то в другой город на все выходные и спокойно (со слов Эллен) ушли к друзьям пить. Только позвонили – прилетел, мол, или нет. Ну да ладно, у них своя жизнь, не десять лет мне уже вроде… А сестра стала какой-то ещё более раздражительной. Будто и не рада была она меня видеть вовсе. Шикала постоянно, бросала какие-то косые взгляды, а от вопросов всё время норовила уйти. Либо у неё начались месячные, либо её кто-то обидел. Тут одно из двух. Но, видимо, она заметила моё обеспокоенное лицо и решила изобразить кривое подобие заинтересованной улыбки.

- Ну, как съездили? – то, как она оживлённо старалась спросить - можно сравнить с последним маленьким глотком воздуха утопающего, которого уже по-любому никто не спасёт, а дышать, сука, хочется. Ровно на такой момент хватило её оживлённости, и ровно настолько она проявлялась в выражении её лица.

- Замечательно! Выставка, конечно, скукотень полная, но зато компания превосходная… - щёки невольно загорелись, распространяя свой жар на кончики ушей, как только мозг выдал картинки нашего совместно проведённого с Биллом времени. – А с тобой-то что случилось?

- Да что ты заладил со мной да со мной, с порога про морду недовольную спрашивать начал! Настроение у меня плохое, встала не с той ноги. – Резко ответила Эл, принимаясь судорожно хватать в руки первые попавшиеся подушки на диване в гостиной и стараясь разгладить на них все складочки, которые найдёт.

- Сейчас восемь вечера, встала ты, как максимум в два. За это время настроение могло легко подняться, учитывая, что ты весь день сидела и читала эти рассказы о счастливой любви. Так что харе выпендриваться и давай рассказывай, что случилось? – сестра никогда не отличалась хорошим умением скрывать любые свои эмоции, также как и я. Поэтому играть сейчас роли счастливых людей попросту глупо. Лучше уж пусть выскажется мне, чем каким-то своим подружкам в Интернете или чего хуже…

- Мы с Адамом поссорились. – Выпалила на одном дыхании. Честно? А мне от этих слов легче стало. – Точнее…не совсем поссорились… - чёрт, а вот это уже никаких приятных облегчений внутри не вызывает. Моментальная остеклянелость глаз и мелкое дрожание губ девочки ни о чём хорошем сейчас не говорит. У меня тем временем кровь от щёк и ушей быстро перетекла в глазные яблоки, и зубы, казалось, раздавят сейчас друг друга от такого сильного сжатия челюстей.

- Что эта скотина тебе сделала? – как можно более спокойно спросил я, уже догадываясь, что молодой парень явно не просто так всё это время вежливо общался с моей наивной сестрёнкой.

- Не злись,Том! Это ничего особенного… просто он полез ко мне, а я его отшила. – Эллен выставила вперёд руки, показывая мне свои ладони, и посмотрела в глаза, стараясь успокоить. Но как-то у глаз, наполненных слезами, это очень плохо получается.

- Какого чёрта он вообще к тебе лез?.. – шикнул я, - «Друзья-друзья»! Видали мы таких друзей, знаем! А ты ещё ходишь вся размалёванная и в коротких юбках! – не знаю, что именно меня так задело в её словах больше: то, что Адам хотел трахнуть мою сестру или то, как она сама сейчас на грани истерики пытается изобразить спокойствие.