Серая промозглая погода ну никак не напоминала декабрьскую! С утра то и дело моросил мелкий дождик, рыжий пес-боксер по кличке Тайсон забился под сараем в щель, которую лично рыл вот уже трое суток, и оттуда торчал только короткий его хвост. Возле будки мокрые воробьи выклевывали из собачьей миски размокшие остатки вчерашней каши. С юга, со стороны остановленной шахты несся какой-то заунывный звук, словно опять заработали насосы. Словом, серые будни, и никакого праздничного настроения!

Да, и какое может быть настроение, если уже с утра где-то на окраинах поселка переругивались автоматы, а периодически тяжело бухал миномет! Война шла уже третий год, то отдаляясь, то приближаясь. В последнее время линия разграничения войск прошла уже через пригородный поселок, перерезала улицы, распугала жителей.

Говорят, в верхах кто-то с кем-то договаривался, что на праздники стрелять не будут. Это Клавдии Николаевне сказала вездесущая Светка, которая опять с раннего утра сидела в интернете, пока окончательно не разрядила батарею мобильника. Баба Клава охотно бы поверила новости, но стрелять начали как раз в тот момент, когда Светка воткнула в розетку зарядное устройство. Само собой, тут же куда-то попали, и свет погас. Странно, что он до этого был, но до сих пор об этом заботился сосед Сергеич. Во времена молодости Сергеич работал на заводе электриком, а теперь вот уже несколько месяцев регулярно сращивал порванные во время боев в поселке провода. Но Сергеича пару дней назад забрал в город сын, который обещал помочь выбраться и соседке с внуками, но что-то, видимо, не получилось, машина не вернулась. А тут, очень некстати, возобновились обстрелы!

И провода перебили, Клавдия Николаевна видела, как у дома Сергеича со столба свисали оборванные концы. Теперь даже телевизор посмотреть на Новый год не получится!

Хотя бухало вроде бы достаточно далеко, но Светку с Юриком баба Клава все же загнала от греха в погреб, но когда выходила покормить собаку, не заметила, как они выбрались. Как потом выяснилось, вначале выбралась Светка, которая решила сходить к Сергеичу за новой батареей для мобильника. А Юрик пообещал поднять крик, если она его с собой не возьмет.

Чтобы не попадаться на глаза бабушке, пошли огородами. Между огородами Елисеевых и Василенко еще отец Клавдии Николаевны навесил маленькую калитку, которой соседи временами пользовались.

Ключ от дома Сергеич всегда держал на крыльце под ковриком, а запасные батареи к телефонам - в ящике кухонного стола. Светка выгребла обе, а Юрик прихватил ещё и фонарик, и парочка бабыклавиных внуков отправилась бы сразу домой, но тут к перестрелке подключился танк, и на соседнюю улицу прилетел снаряд. Грохнуло так, что Юрик от страха описался, а Светка рванула его вниз, и они вдвоём забились под Сергеичево крыльцо. "Под" - это, конечно, громко сказано, реально под настил крыльца поместились только детские головы, но спины и попы все-таки оказались прикрыты каменными ступенями крыльца.

Юрик тихонько заплакал, но Светка безжалостно дала ему по шапке подзатыльник:

- Молчи! Навязался на мою голову! Лучше бы я сама сходила!

Юрик заплакал громче. Страх уже проходил, однако давали о себе знать мокрые штаны, лежать было холодно, и впереди ещё предстояло пережить позор от ехидства сестры, когда она заметит пятно.

Сейчас бухало где-то у балки, снова довольно далеко, поэтому Светка поднялась сама и потянула за собой брата:

- Бежим скорее!

Возвращаться огородами показалось далеко, а до дворовой калитки всего-то шагов пять! Дети опрометью бросились через вымощенный плиткой двор, распахнули калитку, и тут Светка чуть не упала, споткнувшись о чьи-то ноги. На земле, лицом вниз, лежал человек в камуфляже!

- Мертвяк! - взволнованно выдохнул Юрик.

- Дурак! - тут же ответила Светка. - Беги за бабой Клавой!

Клавдия Николаевна вовсе не обрадовалась известию, что возле соседского двора лежит мёртвый солдат, но ещё больше её возмутил факт, что внуки во время обстрела бегают по улице.

- Лезь вниз, и чтобы я тебя здесь больше не видела!

Юрик громко зашаркал ногами в сторону погреба, но, едва баба Клава отворила наружную дверь, тут же вернулся и припал к окну. Он видел, как распахнулась уже их собственная калитка, и Клавдия Николаевна вместе со Светкой втащили во двор человека в пятнистой форме. Очень хотелось выбежать навстречу, но вместо этого Юрик только раскрыл и придержал дверь, пока бабушка с сестрой затаскивали раненного в дом. То что это раненный, Юрик уже понял, потому что человек в камуфляже с усилием, но все-таки переставлял ноги, пока баба Клава и Светка с двух сторон подставляли плечи и тянули.

На пороге зала чуть не растянулись все трое, потому что раненный, запнулся о половик. Баба Клава рявкнула:

- Ноги поднимай, ирод! А то брошу сейчас!

Солдат послушался, и до дивана его дотащили вполне благополучно. На диване он завалился спиной на подушки, и сразу стало заметно быстро увеличивающееся темное пятно вокруг торчащего чуть пониже правой ключицы осколка.

Клавдия Николаевна, мрачно осмотрев незваного гостя, вынула из ящика стола ножницы и пинцет:

- Светка, тащи аптечку!

Пока сестра ходила за бинтами и лекарствами, Юрик бегом рванул в свою комнату переменить штаны, пока еще никто ничего не заметил. Когда он вернулся, бабушка привычно вскрывала пакет со стерильным бинтом, Светка отвинчивала колпачок на флаконе с перекисью водорода, а солдат, из-под наполовину прикрытых век, молча наблюдал за этими манипуляциями.

Юрик подошел поближе, чтобы хорошенько рассмотреть форму, но не увидел никаких знаков различия. Какая армия - непонятно!

- Ты чей?! - спросил мальчик нетерпеливо. - И где твой автомат?

Солдат посмотрел на Юрика, потом на бабу Клаву. На вид он был очень похож на Виталия - младшего сына Клавдии Николаевны, который ещё до начала войны уехал на заработки вместе с отцом Светки и Юрика. И звонил-то он всего недели две назад, что они скоро приедут и заберут всех к себе. Только волосы у солдата были цвета пшеницы, гораздо светлее, чем у Виталия, и усов не было, в принципе.

- Твои-то знают, где ты? - неласково спросила Клавдия Николаевна. - У нас здесь нет медпункта, а "скорая" из города под обстрелы не поедет!

Солдат промолчал, баба Клава тяжело вздохнула и принялась за перевязку. Для начала хотела разрезать форму возле раны, но одежда оказалась настолько прочной, что ножницы её не взяли. Зато осколок не только успешно пробил пятнистую куртку, но и застрял в плотной ткани, торча зазубренным краем наружу. Несколько секунд Клавдия Николаевна изучала ситуацию. С одной стороны, осколок трогать не хотелось, а с другой стороны, неизвестно, когда прибудет медицинская помощь.

- Как снять твой бронежилет?

Солдат смотрел непонимающим взглядом.

- Иностранец ты, что ли?! Как снять твою броню? - баба Клава помахала руками возле пробитого камуфляжа, всячески демонстрируя желание добраться до раны.

Солдат коснулся воротника, что-то легонько щелкнуло, и пятнистая куртка просто исчезла, оставляя после себя какое-то подобие майки, только почему-то серебристой, вроде как из алюминиевой фольги.

- Вона как! - сказала баба Клава. - Всё-таки не наш! И какого дьявола ты у нас забыл?!

В сердцах она так дернула пинцетом осколок, что раненный разом посерел и обмяк.

- Экие мы нежные! - сердито произнесла Клавдия Николаевна. - Но, впрочем, оно и к лучшему! Рану надо промыть, чтоб не загноилась!

Она щедро полила рану перекисью, наложила повязку и велела Светке принести из шкафа какую-нибудь теплую рубашку, чтобы одеть гостя в цивильное.

Юрик наблюдал за происходящим очень внимательно.

- Ба, а он чей? - спросил он. - Оттуда или отсюда?!