Секретный план Фокса-Питта, родившийся на свет осенью 1754 года, и Решения Совета по торговле от 1753 года, пришлись как нельзя кстати. Формально это была операция по вытеснению врага из спорных районов, считавшихся англичанами своими, на деле и в частности – решение некоторыми власть предержащими (Лоуренсом, Ширли) своих насущных вопросов в Акадии.

(Собственно, обе стороны в Акадии были «хороши». Губернатор Дюкен советовал ле Лутру и коменданту Босежура Вергору напасть на англичан точно также, как губернатор Ширли в своих письмах в Лондон просил разрешить ему блокировать перешеек Чинекто и вынудить французов уйти).

Интересы различных американских и английских военных, политических и деловых кругов пересеклись. Был выбран офицер для выполнения такой цели, друг губернатора Массачусетса Ширли, подполковник Роберт Монктон, командир 47-го Пешего полка. В 1752 году он командовал гарнизоном Лоуренса, в 1753 году участвовал в защите окрестностей Галифакса и знал ситуацию на фронтире (границе) не понаслышке.

С ноября 1754 года он находился в столице Массачусетса Бостоне, где и получил от Лоуренса и Ширли соответствующие директивы. Его задачей стала подготовка будущей экспедиции.

3.3. Выдвижение англичан.

Ядром армии вторжения должен был стать так называемый Массачусетский провинциальный «Новоанглийский» Уильяма Ширли полк. Численность полка была около 2000 человек, он включал в себя два батальона (Джона Уинслоу и Джорджа Скотта) и 19 рот. Номинально командовал подразделением сам губернатор (и герой осады Луисбурга в 1745 году) Ширли, фактически – Роберт Монктон.

Все необходимые пополнения – пехотные части, артиллерию, часть амуниции – войска должны были получить на месте в Аннаполис-Ройале. Кроме того, предполагалось усилить группировку вторжения за счёт гарнизона форта Лоуренс (300 регулярных солдат и 95 рейнджеров) и роты коннектикутских ополченцев Уильяма Лэмсона, отправленных в экспедицию в качестве рейнджеров.

Основой полка стали ветераны прошлогодней Мэнской кампании. Ещё летом 1754 года, до начала военных действий, Ширли выслал 800 провинциальных солдат во главе с колониальным генералом Уинслоу на реку Кеннебек с целью выбить оттуда французов и усмирить индейцев-малеситов. Врага бравый военачальник так и не нашёл, но опыт операции мог пригодиться.

Совещания и консультации по поводу создания американской армии вторжения начались в январе-феврале 1755 года. Тогда же было определено финансирование на набираемые войска.

10 февраля 1755 года началось формирование собственно полка, получившего пышное наименование «Новоанглийского». Дисциплина подразделения оставалась так себе, его офицеры оказывались случайными «людьми фортуны», а солдаты слонялись каждый по своим делам (Монктону стоило очень большого труда внести хоть какой-то порядок в их ряды). Кроме того, в состав массачусетсцев набрали 80 индейцев, которых Горхэм, командир рейнджеров Новой Шотландии, в дальнейшем «выменял» на солдат из своих рот.

Тем не менее, у «новоанглийских» солдат даже имелась своя собственная униформа. Пока она, правда, не поступила в войска, но уже один этот факт выгодно отличал массачусетсцев от тех же рейнджеров (одетых как попало).

Для прикрытия границы на севере и востоке в марте было создано три батальона по 500 человек в каждом, и для действий в шамплейнском коридоре выделялся отдельный полк из 1200 штыков. Тем самым, лимит в 4500 ополченцев, заявленный Массачусетсом, оказался даже несколько превышен.

К началу апреля «Новоанглийский» полк был практически укомплектован. В поддержку его 28 апреля оказалась создана артиллерийская часть, состоявшая из всего 22 человек при 11 (!) орудиях (двух 32-фунтовых, шести 18-фунтовых, двух 12-фунтовых пушках и одной 13-дюймовой мортиры). В силу недостатка артиллеристов, их планировалось заместить пушкарями из регулярных войск, размещённых в Новой Шотландии.

Первоначальным планом предполагалось выступить из Бостона морем 7 апреля и 22 числа того же месяца прибыть в Аннаполис-Ройал. Но только 9 апреля в войска поступило так нужное им обмундирование.

Кроме того, Монктон до последнего ждал оружие из метрополии. 1000 ружей из арсеналов Бостона и 700-800 стволов в Аннаполис-Ройале находились, по его сведениям, в малопригодном состоянии. Только 17 мая прибыл конвой из Великобритании, позволив оснастить безоружные до тех пор войска.

19 мая (по другим данным, 23 мая), погрузившись на 31 транспорт, под защитой трёх 20-пушечных фрегатов, так и не выстреливший ни разу полк наконец выступил в дальний путь. 26 мая, после недельного плавания, караван с измотанными провинциальными солдатами на борту уже салютовал своими пушками заливу Аннаполиса, бывшего французского Порт-Рояля.

Англичане имели разведданные о возможном присутствии в районе реки Сент-Джон двух французских 34-пушечных фрегатов, но не считали их реальной помехой своим планам. Хотя, если бы французы действительно противопоставили намечавшейся высадке 3-4 фрегата (частью каперских, частью королевских) в районе залива Фанди – экспедиция могла бы закончиться плачевно. В 1708 всего два таких фрегата смогли разгромить и обратить вспять караван из 55 транспортных судов из Новой Англии, шедших атаковать Порт-Рояль, в 1744 году точно также только два приватира (частных фрегата) несколько месяцев держали в напряжении всё побережье Новой Шотландии.

Однако дивизион кораблей Сальвера только-только разгружал войска в Луисбурге в эти дни и не собирался отправляться в опасный рейд к берегам Новой Шотландии, а 32-пушечный французский фрегат «Фидель» находился в Квебеке. Трём маленьким крейсерам капитана Рауза нечего было бояться.

Здесь, в Аннаполисе, войска оказались пополнены 270 военнослужащими регулярных войск, а также небольшой партией рейнджеров Горхэма. Эти силы включали три роты 40-го и 45-го Пеших полков и команду артиллеристов при 4 лёгких шестифунтовых и 6 тяжёлых восемнадцатифунтовых пушках из Галифакса, а также нескольких мортирах. Теперь, с подкреплением, у Монктона имелось в достатке квалифицированных канониров и артиллерийский парк из как минимум 25 орудий.

Общую численность войск Монктона оценивать сложно. Согласно данным от начала июня, только массачусетсцев было порядка 1950 человек (19 рот численностью от 90 до 114 человек каждая), не считая роты коннектикутцев, линейных частей, артиллеристов и рейнджеров.

Экипажи кораблей (3 фрегата, 34-37 транспортов – некоторые присоединились в Аннаполисе) составляли ещё не менее 1200 моряков. Кроме того, в форте Лоуренс находилось порядка 400 человек, рейнджеры и солдаты 40-го и 45-го полков. Они также пополнили осадную армию частью своего состава.

Всего, следует резюмировать, в начале июня 1755 года в заливе Бобассен собралась группировка численностью около 4000 бойцов. Включавшая, правда, гражданских лиц (те же команды транспортов), а также ядро из примерно 570 регулярных солдат.

31 мая войска вновь погрузились на корабли и отплыли из Аннаполис-Ройала. К вечеру следующего дня они были уже в Бобассенском заливе, откуда хорошо просматривалась гряда Босежур, вся в зелени пролесков. Отсюда до одноименного французского форта оставалось около 8 километров.

Здесь произошла небольшая заминка. Дело в том, что условия судовождения, и без того сложные в заливе Фанди, в Бобассенском заливе оказывались ещё более затруднены узким и мелким устьем реки Миссагуаш, водоворотами и влиянием приливной волны (отчего в 1751-1752 годах два судна из Массачусетса здесь сели на мель и оказались разграблены индейцами).

Выручили познания капитана Рауза, уже воевавшего здесь пять лет назад и составившего навигационные схемы. Благодаря этому, флотилия сумела достигнуть назначения, пройдя по фарватеру. После недолгого совета на флагманском фрегате «Саксесс», решено было высаживаться.

В течение вечера 2-го и утра 3-го июня войска производили высадку, обустраивали лагерь на склонах холма, на котором стоял форт Лоуренс, и проводили совещания по поводу того, как быть дальше. Французы видели всё это, но (за отдалённостью) не могли ничем помешать.