— Ага, — грубо ответила она, — как же. Ещё один брат? И сколько же у неё их? Около семи, как гномов?

Адриан непонимающе посмотрел на неё, чувствуя странную волну мурашек, прокатившихся комом по спине.

— Простите? — непонимающе нахмурился он.

— Ты думаешь, что самый умный, парень? Таких как ты уже приходило немало. И сестер, и братьев, и теть, и дядь. Катись отсюда по-хорошему, оставь девочку в покое. Ей и так несладко приходится.

— Но я…

— Из какой ты газетенки, а? Или поглазеть пришел? — рыкнула она. — Проваливай, я сказала.

— Но я действительно её брат. Можете спросить у неё сами. Скажите ей, что пришел Адриан Агрест, — не стал сдаваться он, навалившись руками на стойку. — Я только что вернулся из поездки. Машина с водителем всё ещё стоит у ворот, можете сами посмотреть.

Тучная женщина лениво вышла из проема, заглядывая в окно и прищуриваясь.

Белый автомобиль с включенными фарами был хорошо виден даже через морось, и медсестра хмыкнула.

— Ладно, парень. Иди за мной. Только без глупостей.

Адриан кивнул и, поправив на плече сумку, двинулся за женщиной по темному коридору, больше не произнося ни звука.

Холодные мокрые стены больницы были почти покрыты мхом, не считая плесени.

Насквозь продуваемое холодными ветрами здание словно качалось, поддаваясь порывам стены дождя.

Помещения давно нуждались в проветривании от спетого и влажного воздуха, но это никого не интересовало.

Персонала было мало, да и работали они там не от большой радости, а скорее от нужды в деньгах.

Женщина остановилась возле невзрачной железной двери и открыла небольшое окно, заглядывая внутрь.

— Девочка, — смягчила до неузнаваемости голос женщина. — Пришел какой-то парень. Говорит, что твой брат. Зовут Адриан Агрест. Это правда? Если врет — выставлю его пинками.

На мгновение повисла едва уловимая тишина.

Но через несколько секунд по ту сторону двери послышались тихие шуршащие шаги, и затем в окошке появилось лицо.

Её лицо.

Агрест сглотнул. И сердце пропустило стук.

Маринетт была там всего сутки с небольшим, но её попросту было трудно узнать.

Заплаканные глаза, синие — почти фиолетовые — круги под глазами.

Темные пряди прилипли к влажному, покрытому какой-то копотью лбу.

Пухлые покрасневшие и сухие губы были искусаны.

— Адриан? — не своим голосом позвала она, вглядываясь за спину женщине. — Это ты?

— Да, — на выдохе кивнул он, не в силах оторвать от неё взгляда.

— Хорошо, девочка, — отозвалась женщина, вытаскивая из кармана песочные часы и оборачиваясь к Адриану. — Когда последняя песчинка упадет, ты должен уйти.

Она демонстративно перевернула крупные песочные часы и удалилась в дальнюю часть коридора, позволяя им поговорить наедине.

Адриан сделал несколько шагов ей навстречу, но встал на безопасное расстояние, хотя её руки были связаны.

— Маринетт, — прошептал он, не в силах окончательно поверить, что видит её в таком состоянии перед собой. — Боже, что они с тобой сделали?..

— Мало времени, — тихо прошептала она, глядя на него совершенно разумным взглядом, несмотря на плещущееся в радужках отчаяние. — Я должна тебе всё рассказать. Больше мне никто не поможет…

========== 05. Я клянусь ==========

— Маринетт, что они сделали?..

Адриан запинается, мотая головой.

Сглатывает сухой комок, резко образовавшийся в горле.

Не слышит ни единого слова, вырывающегося из приоткрытых сухих губ.

Смотрит.

— Что они сделали с тобой?..

Подошва кроссовка с шаркающим звуком скользит по полу, когда он делает шаг к ней.

Затем второй.

Третий.

Замирает возле прямоугольного открытого окна, забывая о том, что пару секунд назад хотел остаться подальше, чтобы сохранять безопасное расстояние.

Безопасное.

О какой безопасности может идти речь, если Маринетт — его-маленькая-Маринетт — сейчас стоит по ту сторону двери.

Поломанная до неузнаваемости.

— Адриан, — умоляюще смотрит на него брюнетка, чувствуя, как дрожит голос. — Адриан, пожалуйста, послушай меня… У нас очень мало времени.

У нас.

Маринетт вплотную подходит к проржавевшему по периметру окошку и сама до едва уловимой боли наваливается закованной в смирительную рубашкой грудной клеткой на дверь.

Так, чтобы блеклый мутный свет попал на измученные уставшие черты лица.

Чтобы помог Агресту опомниться.

— Адриан.

Чуть резче сказала. Громче.

Парень вздрогнул.

— Слушай.

Она шепчет, глядя ему прямо в глаза.

Не моргая. Не дыша.

Понимая, что сейчас не время для бестолкового заикания.

Что это не тот момент, чтобы сходить с ума по нему по второму — третьему-десятому-сотому — кругу.

— Расскажи мне всё, — подает голос блондин. — Я выслушаю тебя, Маринетт. И я со всем этим разберусь. Я тебе обещаю.

Дюпэн-Чэн провела языком по пересохшим губам, на мгновение прикрывая глаза.

Да, она скажет.

Всё скажет.

Потому что какой-то частью сознания она почему-то отчетливо понимала: он поможет.

Только он поможет.

И она не могла объяснить себе, почему пришла к этому выводу.

Маринетт просто верила: Адриан передаст всё это нужному человеку.

Он передаст это…

— Адриан, — Маринетт вдохнула полной грудью. — Тебе не нужно с этим разбираться, — она сглотнула. — Всё, что я сейчас скажу, ты должен передать Коту Нуару.

Агрест на мгновение опешил.

Легкие словно сжались до размера спичечного коробка, перекрывая доступ кислорода внутрь.

Он смотрел, смотрел на неё.

И что-то постепенно собиралась в сознании по кусочкам, по обрывкам.

Образуя цельную картину.

— Хорошо, — кивнул он, стараясь не выдавать себя постепенно учащающимся дыханием.

— Слушай и запоминай.

Адриан снова утвердительно кивнул, и Маринетт окончательно собралась с силами.

— Передай Коту, что я — ЛедиБаг — после того случая, когда Алья умирала у меня на руках, захотела, чтобы моя двойная жизнь закончилась. Потому что больше подвергать своих родных опасности я не могла.

Агрест чувствовал, как сильно ухает в груди сердце.

Он и предположить не мог, что оно может биться с такой болью.

В глазах взорвались искры, когда Маринетт посмотрела на него…

Посмотрела именно так, как смотрит на него она.

Своим невозможным взглядом. Притягивающим.

Его Леди. Его-прекрасная-Леди.

Его любимая девочка.

— Маринетт, — Адриан понимал, что против воли задыхается от осознания. — Ты…

— Мало, — прервала она его. — Времени очень мало. Слушай меня, Адриан.

Она ещё не поняла. Не собрала кусочки паззл в мыслях. А он…

Постепенно принимающаяся в воспаленном мозгу правда заставила Адриана чуть пошатнуться назад, но не смогла вынудить его прервать зрительный контакт с ней.

С человеком, дороже которого, оказывается, в его жизни больше никого нет.

— Я попросила вслух, чтобы всё закончилось, — продолжила она. — В моей комнате появился Мастер. Тот самый, что подарил мне и Коту камни чудес, — она сглотнула, переводя дыхание. — И отдал эликсир, который — по его словам — смог бы вернуть мне мою прежнюю жизнь, разделив меня на два самостоятельных человека. На воплощение квами — ЛедиБаг. И на меня — на меня прежнюю.

Адриан навалился рукой на покрытую мхом дверь, стараясь успокоиться.

Не получалось.

Он не мог поверить.

Не мог. Черт.

Черт-черт-быть-не-может

— И я выпила…

Маринетт почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы.

— … потому что… Алья. Случай с Альей добил меня… Я просто сломалась, Адриан. И я выпила.

Лицо брюнетки против воли изломилось судорогой подступающих у горлу слез.

Она попыталась их сглотнуть, но не вышло.

— Я… Я освободила истинную сущность Квами, — девушка всхлипнула. — Она не герой, Адриан. Она — воплощение тьмы, которая была заточена в камне чудес много тысячелетий. И теперь она свободна. ЛжеБаг — самостоятельная личность, Адриан…