– С чего вы взяли, что мы заразные? – возразила Гермиона. ¬– Вы же видите, что мы не зомби!
– А ты заткнись, поганая грязнокровка! – выпалил юнец и оглянулся на отца, ожидая его одобрения; но тот, даже не взглянув на сына и продолжая сверлить взглядом дробовик Хагрида, произнес:
– Вся зараза пришла из городов, – он переложил топор из руки в руку. – Так что проваливайте с моей земли, пока я не…
Хагрид начал терять терпение.
– Послушай, приятель, плевать мне на твою землю и на всю дурь в твоей башке. Мне бы только своего пса забрать, и всё!
– У них есть машина, – опять встрял юнец, подобострастно заглядывая отцу в лицо, чем напомнил Гермионе побитую им собачонку. – Пусть отдадут ее нам! Я же из-за их проклятой псины чуть без руки не остался!
– Еще чего! – гневно отозвался Хагрид. – Я не отдам вам Клювокрыла!
Длинноволосый опять забрюзжал что-то про наглость «городских», но тут к ним подошла худая женщина с красным обветренным лицом, на котором ярко выделялись светло-серые глаза. Она была такая же востроносая и тонкогубая, как и юнец, но, в отличие от него, постоянно слащаво улыбалась. Вытирая фартуком руки, она быстро оглядела чужаков и сказала длинноволосому:
– Я уже закончила разделывать мясо. Мистер Малфой, почему бы вам не пригласить гостей в дом?
– Не хватало еще в дом тащить эту городскую заразу… – ответил тот сварливо.
Женщина заулыбалась еще шире.
– Но мистер Малфой, – проговорила она с нажимом. – Мы должны проявить гостеприимство.
– Мэм, нам бы только забрать моего пса, – напомнил Хагрид.
Женщина быстро-быстро закивала.
– Разумеется, разумеется, только придется немного подождать: моя сестра забрала ключи с собой. Но не волнуйтесь, она вернется с минуты на минуту! Вы можете подождать ее в доме. Зачем же на жаре стоять?
Женщина повернулась и засеменила к дому; Гермиона увидела ее длинную красную шею под жидкими волосами, покрытую какими-то пупырышками, как куриная кожа. Мистер Малфой двинулся за ней, не переставая брюзжать что-то себе под нос; юнец побежал следом.
Вслед за хозяевами Хагрид, Гарри и Гермиона обогнули сарайчики и оказались в поросшем сорняками дворе. Неподалеку от крыльца стоял добротный деревянный стол, пятнистый из-за уже побуревших и еще совсем свежих следов крови, над которыми вились мухи – должно быть, стол использовали для разделки мяса. Дальше, почти у самой уборной, лежал на боку мотоцикл.
– Это же «Харлей» дяди Сириуса! – воскликнул Гарри. – Он что, был здесь?
Мистер Малфой повернулся всем корпусом, поморщившись так, словно одно упоминание имени Сириуса вызывало у него раздражение.
– А почему бы ему не навестить своих родственников? – ответил он. – Сириус – кузен миссис Малфой. Что поделать, родню не выбирают, – он опять скривился. – Вечно его в город тянуло, не сиделось на месте… Паршивая овца. Всю жизнь позорил доброе имя Блэков, – мистер Малфой сплюнул, продемонстрировав вставные металлические зубы. – Семья моей жены – одна из самых уважаемых в здешних краях: предки Блэков были первыми баптистами в Америке. Потому их Блэками и назвали – из-за черной сутаны священников, – он схватился за острое плечо сына, торчащее из замызганной майки, и с его помощью поднялся по ступеням на веранду. – А Сириус ничуть не ценил свою кровь, сбежал с хиппи или как там они себя называют. Всё зло в мире от хиппи, жидов и нигеров, – заключил он весьма категоричным тоном.
Войдя вслед за фермером в дом, Хагрид, Гарри и Гермиона оказались в большой, мрачной и темной комнате, которую миссис Малфой гордо назвала «столовой». Комната оказалась удивительно захламленной, неуютной и затхло пахнущей. На стенах, обклеенных обоями, давно уже вспучившимися и покрытыми пятнами, висели какие-то картины и фотографии в старомодных рамочках. У стены стоял самодельный деревянный шкаф, а в центре комнаты – такой же грубо сколоченный стол, покрытый вязаной скатертью – когда-то белой, а теперь застиранной и желтоватой.
– Мистер Малфой, помогите мне достать фарфоровую супницу из моего приданого, – торжественно произнесла миссис Малфой – судя по ее тону, она необыкновенно гордилась этой своей супницей.
Мистер Малфой отложил топор и подошел к шкафу.
– Цените, – бросил он гостям. – Миссис Малфой не для каждого достает свою фарфоровую супницу.
– Мы очень признательны, – кисло пробормотала Гермиона.
Юнец вдруг дернул ее за руку.
– Ты сядешь со мной, поняла, грязнокровка? – заявил он, пытаясь подтащить Гермиону к столу.
Миссис Малфой погрозила ему пальцем.
– Драко Люциус Малфой, разве так следует вести себя с гостями? – сказала она строго. – Еще одна такая шалость – и отправитесь в чулан!
Тот мгновенно сник и отошел от Гермионы, косясь на ржавую железную дверь в стене, запертую на тяжелый засов. Тем временем мистер Малфой, достав из шкафа супницу, потянулся за бутылкой, стоящей тут же, на полке; но миссис Малфой, молниеносно отреагировав, выдернула бутылку у него из рук и поставила подальше.
– Мистер Малфой, еще нет и одиннадцати, – прошипела она. – Соблюдайте приличия!
Мистера Малфоя передернуло от злости.
– Приличия! – огрызнулся он. – Кто бы говорил о приличиях! Ваша семейка давно о них позабыла. Твой-то папаша, мир его праху, надул меня – дал за тобой в приданое никудышную ферму, а вместе с ней повесил мне на шею еще и твою чокнутую сестрицу! – лицо мистера Малфоя побагровело. – Знал, что мне тогда не до этого было, я во Вьетнам уходил, а вернулся – деваться некуда, уже этот сопляк родился… Глаза б мои на него не глядели…
– Мистер Малфой, не забывайте, у нас гости, – прервала его миссис Малфой с постной миной. – Негоже обсуждать семейные проблемы при гостях.
Но мистер Малфой уже распалился настолько, что с силой толкнул миссис Малфой в грудь – та упала на тумбу у стены. Вспыхнув, Драко схватил со стола нож и подскочил к отцу с криком: «Не трогай мать!». Мистер Малфой сдернул со стены ружье.
– Мне давно уже надо было разнести тебе башку, маленький выродок, – сказал он со злостью, направляя ружье на Драко.
Миссис Малфой метнулась к сыну и отобрала у него нож.
– Не грубите отцу, молодой человек, – укорила она Драко. – Что скажет на это дедушка Абраксас, когда вернется?
Миссис Малфой усадила Драко за стол и как ни в чем не бывало отправилась заваривать чай, а мистер Малфой добрался, наконец, до вожделенной бутылки и сделал несколько жадных глотков. Прихватив бутылку с собой, он развалился на продавленном диване и снова начал разглагольствовать – правда, теперь уже куда благодушнее:
– Видите фотографию прямо перед вами? Это я во Вьетнаме, – он указал бутылкой на одну из фотографий на стене, такую же темную и засиженную мухами, как и все остальные. – А рядом со мной – полковник Риддл. Какой был человек… Такие, как он, спасут Америку, – мистер Малфой любовно посмотрел на фото замутившимся взором. – Да, когда вы, городские поганцы, флаги сжигали, мы там подыхали за страну. Вы нас реднеками обзываете, «красношеими», а я вот шеи своей не пожалел, – он указал на шейный корсет, – инвалидом стал. А такие предатели крови, как Сириус, только и делают, что разваливают страну, которую мои предки основали. Джедедайя Малфой – слыхали о таком? Первый Малфой, рожденный в Америке, – он опять приложился к бутылке.
Гермиона, уже порядком уставшая от патриотической болтовни мистера Малфоя и от выходок всего семейства, шепнула Гарри:
– Я бы на вашем месте не стала пить этот чай, – она показала глазами на потрескавшиеся и, казалось, не особенно чистые чашки, которые миссис Малфой расставляла на столе. – Подозрительная какая-то семейка…
А мистер Малфой продолжал брюзжать, время от времени делая глоток из бутылки:
– …проклятые хиппи, взять бы их всех – и к вьетконговцам… А однополые браки? Мерзость! Свершилось, Господь покарал грешников, а нам расхлебывать. Я давно уже говорил миссис Малфой: когда в аду не хватит места…
– Мистер Малфой, не утомляйте гостей, – оборвала его миссис Малфой со своей обычной улыбочкой. – Садитесь лучше за стол, чай стынет. И вы садитесь… Да отложите уже свой дробовик, сэр. Идемте. Молодой человек пусть сядет рядом с мистером Малфоем, а вы, юная леди, садитесь рядом со мной… – Гермиона, к своему неудовольствию, оказалась между миссис Малфой и Драко, который тут же стал пялиться на Гермиону так, точно впервые в жизни увидел девушку. – Возьмемся за руки: мистер Малфой произнесет молитву.
