— Ах зрелости, говоришь, — еще больше расплылся в улыбке богатырь. — Ну, так бы сразу и сказал… Короче, записывай адрес… Только я тебе ничего не давал. Ты меня не видел, я тебя не видел. Идет?

— Идет.

Уже через три минуты Максим стоял посреди двора и сжимал в дрожащих от волнения пальцах бумажку с заветными буквами и цифрами… Yes! Он все-таки найдет ее!

3

Максим еще раз перечитал адрес. Нет, он не ошибся — Веронику надо искать вот в этом трехэтажном особняке. Неужели она стала содержанкой у богатенького «папика»? Продалась? Максим почувствовал, как при этих мыслях у него сжимается сердце. Бедная! Сколько же ей пришлось вынести… Одна, почти без поддержки… Внезапно ему пришло в голову, что, если у Вероники нет паспорта, значит, она не могла получать денежные переводы от родителей. Волей-неволей ей пришлось как-то зарабатывать самой. А его, Максима, она считает погибшим. Как же ей должно быть тяжело…

Он потянул на себя тяжелую створку черных решетчатых ворот, поддавшуюся с мелодичным скрипом. Перед ним была выложенная плиткой дорожка к дому. У Максима вдруг появилось ощущение, будто за ним наблюдают. На самом деле, чутье его не подводило — дорожка просматривалась через установленные кругом камеры, и изображение транслировалось в скрытый зарослями акации домик охранников.

Когда проектировали особняк, Анатолий отказался от открытой охраны, чтобы не портить впечатление. Но оставлять такой дом без охраны вообще было бы чистым безумием.

Охранники посчитали Максима неопасным субъектом. Молодой, идет налегке, походка уверенная, будто он хорошо знает хозяев. Немного полюбовался домом, поднялся на ажурное крыльцо. Нет, все-таки надо сообщить хозяину по радиотелефону…

Когда Максим вошел в просторный, похожий на вестибюль какого-нибудь посольства холл, то первое, что он услышал, — это доносящийся откуда-то с лестницы недовольный мужской голос. Видимо, человек спускался и ворчал себе под нос:

— Твою мать, кого еще там принесло?! Только гостей нам не хватало… Черт знает что — с самого утра все, прямо как на подбор!

Судя по всему, у хозяина этого дома что-то не клеилось. Когда он увидел стоящего посреди холла растерянного Максима, то, кажется, только сознание собственной солидности помогло ему удержаться от нервного срыва.

— Я же просил не беспокоить меня в выходные дни… — холодно сказал он. — Ладно, давай — что у тебя там?

— У меня — ничего, — удивился Максим. — А вообще-то, здравствуйте.

— Здравствуйте, — с некоторым недоумением отозвался Анатолий. — Так ты не от Артемия Петровича курьер?

— Нет, я совсем по другому делу.

— По какому же? — спросил хозяин дома, и в этот момент наверху, на втором этаже, послышался грохот, как будто что-то упало. Со звоном посыпались осколки.

— По личному, — ответил Максим и выразительно посмотрел в сторону лестницы.

— Наверное, что-то уронили, — спокойно прокомментировал происшедшее хозяин. — Так по какому вы вопросу? И вообще, с кем имею честь?

Максим решительно шагнул к Анатолию, по-мужски протянул ему руку и назвал свое имя. Последовавшая реакция незнакомца показалась ему странной: у того прямо-таки отпала челюсть.

— Максим?! — переспросил он почти шепотом.

— Ну да, Максим. Я ищу Веронику. Она здесь?

Анатолий вдруг схватил его за плечи и дружески встряхнул.

— Черт! Значит, это была ошибка… Ты остался жив…

— Как видишь… — Оба они как-то незаметно перешли на «ты».

Наверху опять что-то с грохотом уронили, и одновременно послышался воющий голос.

— Слушай, брат… Я должен тебе сказать… Нет, пошли лучше в сад, там спокойнее. А то у меня жена… гм… как бы помягче выразиться… очень нервная особа.

Они спустились с крыльца и двинулись по боковой дорожке, ведущей под сень деревьев. Там в глубине стояла старая потрескавшаяся деревянная скамейка с лепниной по бокам и гнутой спинкой. По обеим сторонам красовались гипсовые скульптуры в духе соцреализма — мальчик, играющий в мяч, и девочка с сачком для ловли бабочек. Видимо, все эти раритеты были вывезены из какого-нибудь подмосковного пионерлагеря.

— Извини, я забыл тебе представиться… Анатолий… — И хозяин дома крепко пожал Максиму руку.

— Это с тобой она уезжала от тети Тамары? — мрачно глядя в землю, уточнил Максим.

— Со мной… А ты откуда знаешь?

— Так… Разведка донесла.

— Слушай, ну хватит тебе на меня дуться! — вдруг встрепенулся Анатолий. — Ну хорошо, я согласен — дай мне в морду! Дай!

— А что, есть за что давать в морду? — скосил на него зеленые глаза Максим.

— Представь себе, я не ангел. Но я же не знал, что ты жив!

— Вообще, откуда ты все так хорошо знаешь?

— Откуда, откуда… Вероника рассказала, — угрюмо пробормотал Анатолий.

— И много она тебе рассказала? — с сарказмом поинтересовался Максим.

— Ты вообще в курсе, что она больна?

— Нет, а что с ней? — Горькая ирония в глазах Максима сразу сменилась тревогой.

— После того как она побывала в завале, у нее открылась клаустрофобия. Кроме того, ей постоянно снятся кошмары. Она даже кричит во сне… — добавил он и сам тут же испугался того, что сказал.

— Ты с ней спал? — тихо, почти шепотом спросил Максим.

Анатолий молча кивнул.

— Она тебя любит?

— Ну что ты заладил: любит не любит! — взорвался Анатолий. — Откуда я знаю? Ну не мучай ты меня, лучше просто дай мне в рыло и успокойся!

— Нет, ты скажи — она тебя любит? — Голос Максима по-прежнему звучал как у замороженного.

— Да тебя она любит, тебя! Я и к врачу ее таскал! Она даже мертвого тебя любит… Тьфу ты… прости, что это я говорю.

— Почему ты так решил? — вдруг совсем другим тоном спросил Максим.

— Думаешь, кого она во сне все время звала? И меня иногда Максимом прямо в лицо называла, я даже не обижался. Разве ж на нее можно обижаться?

— А где она сейчас?

— Эх! Лучше не спрашивай… — махнул рукой Анатолий и горестно вздохнул.

— Но она придет сюда?

— В том-то и дело, что не придет!

— А что она вообще тут делала?

— На работу я ее к себе взял. Что-то вроде домработницы. Уже недели две отработала. А теперь убежала, я даже деньги не успел ей заплатить…

— А когда она убежала? — Лицо Максима на глазах побледнело.

— Сегодня, рано утром.

Максим вскочил со скамейки и грязно выругался.

— Прямо как в догонялки с ней играем! Я туда — а ее уже там нет. Я еще куда-то — а она только что сбежала… Куда же на этот раз?

Но Анатолий только пожал плечами.

— Если бы ты видел, что тут было… — сказал он после минутного молчания. — Жена моя до сих пор, вон, бесится — успокоиться не может…

— Я знаю, где ее искать! — вдруг воскликнул Максим. — Скажи мне адрес того бородатого мужика — у которого вы поселили собаку…

— Пломбира, что ли? Так это он тебя навел?

— Да, — сказал Максим, поняв, что теперь отпираться бесполезно. — Но ты не говори ему про меня, я обещал, что это останется между нами.

— Что ж, пусть остается, я не против. Вот ведь, повезло мужику! Сначала собаку ему нагрузили, потом еще в разборки втягивать начали…

— Думаю, Вероника должна поехать туда. Она знает адрес?

— Знает. Мы с ней заезжали навещать Тома, когда ездили в клинику. — И Анатолий назвал Максиму точный адрес своего приятеля.

На прощание, уже у ворот, он достал из кармана пачку купюр и сунул Максиму в руку.

— Вот, передашь ей. Это зарплата. Пусть, если сможет, меня простит… И ты тоже, извини, что все так вышло…

4

Только к вечеру Максим добрался до Пломбира и сначала долго ждал его на лавочке возле дома. Лишь только завидел приближающуюся к подъезду мощную фигуру, сразу подошел.

— Привет! — басовито поздоровался с ним бородач. — И ты туда же? Вы что же — пса никак поделить не можете? С утра Вероника приходила — отдайте, говорит, мою собаку. Спасибо большое за приют… Теперь и ты следом. Нету у меня уже никого! — Бородач с улыбкой развел толстыми руками. — Отстрелялся…