- Му╜жик, я се╜бя пло╜хо чувс╜твую. По тво╜ей ви╜не, меж╜ду про╜чим. А ты мне кое-что обе╜щал. Ты му╜жик или кто? Ты дол╜жен дер╜жать свое сло╜во.
Дверь при╜от╜кры╜лась. Ма╜лень╜кая руч╜ка цап╜ну╜ла фут╜болку и ис╜чезла. Че╜рез нес╜коль╜ко се╜кунд из недр ван╜ной яви╜лась фут╜болка поч╜ти до по╜ла и в ней "му╜жик". На его ре╜шитель╜ной фи╜зи╜оно╜мии чи╜талась го╜тов╜ность сдер╜жать не дан╜ное мне "сло╜во". Уже хо╜рошо. Я зас╜то╜нала и при╜нялась под╜ни╜мать╜ся. Но Фе╜ликс не╜ожи╜дан╜но рез╜ко при╜сел со мной ря╜дом и за╜говор╜щически за╜шеп╜тал:
- Те╜тя! Я хо╜чу вам сде╜лать од╜ну не-нор-маль-ность! Это пло╜хо, очень-очень, я знаю, но это хо╜рошо, прав╜да-прав╜да! Я уви╜дел крес╜ло и шкаф и сей╜час толь╜ко по╜нял: вы пой╜ме╜те!
Я за╜мер╜ла, ус╜лы╜хав этот тор╜жес╜твен╜но про╜из╜не╜сен╜ный бред и уви╜дав го╜рящие стран╜ным ог╜нем гла╜за. Мне ста╜ло не то, что╜бы страш╜но, но весь╜ма и весь╜ма не по се╜бе. О бо╜же, по╜моги...
Фе╜ликс ви╜димо рас╜це╜нил мой сту╜пор как сог╜ла╜сие на его "сде╜лать" то, что он про╜из╜но╜сил по сло╜гам, и вце╜пил╜ся мне в ру╜ку сво╜ими креп╜ки╜ми ру╜чон╜ка╜ми. Вце╜пил╜ся боль╜но, стис╜нул за╜пястье и что-то за╜бор╜мо╜тал - то ╜ли стиш╜ки, то ╜ли прос╜то ру╜гал╜ся.
Я по╜чувс╜тво╜вала, как пе╜ред гла╜зами все поп╜лы╜ло, и, в ко╜торый уже раз за этот день, уп╜лы╜ла в стра╜ну Мор╜фея.
ГЛАВА 2
Опять катре╜ны, но уже без за╜вы╜ва╜ний, соп╜лей и ика╜ний. Зна╜ко╜мо, про╜хо╜ди╜ли, толь╜ко сло╜ва дру╜гие, не те, что в прош╜лый раз.
Я под╜ня╜ла го╜ло╜ву. Про╜тер╜ла гла╜за. И ед╜ва не пе╜ре╜вер╜ну╜ла сто╜яв╜шую пря╜мо под но╜сом чаш╜ку с ча╜ем. По╜том, по╜пы╜тав╜шись сесть, опер╜лась на что-то хрус╜тя╜щее. Упа╜ков╜ка таб╜ле╜ток. Мо╜их. И чай. За╜бот╜ли╜вый этот ма╜лень╜кий су╜мас╜шед╜ший. Что он со мной сде╜лал?
Я се╜ла, взя╜ла круж╜ку. Го╜ря╜чий. Мое стран╜ное сос╜то╜яние про╜дол╜жа╜лось до╜воль╜но дол╜го, раз ус╜пели и чай╜ник вски╜петь, и чай за╜ва╜рить╜ся и сю╜да дос╜та╜вить╜ся, и таб╜лет╜ки най╜тись. Я ма╜ши╜наль╜но на╜ча╜ла пить, ос╜то╜рож╜но дуя на по╜вер╜хность. По╜мор╜щи╜лась: па╜ке╜ти╜ро╜ван╜ный, да еще и слад╜кий. Лю╜би╜мый чай мужа, как он его на╜зы╜ва╜ет: "Чай-на па╜ру не опоз╜дай". По╜ка пи╜ла, за╜быв о таб╜лет╜ках, при╜ня╜лась раз╜гля╜ды╜вать нап╜ря╜жен╜но смот╜рев╜ше╜го на ме╜ня, за╜мол╜чав╜ше╜го, на╜ко╜нец-то, Фе╜лик╜са.
Па╜цан ка╜зал╜ся ус╜тав╜шим и сон╜ным: еще сов╜сем не╜дав╜но све╜тив╜ши╜еся яс╜ным ог╜нем гла╜зен╜ки по╜тух╜ли, под ни╜ми за╜лег╜ли те╜ни, но╜сик за╜ос╜трил╜ся. Маль╜чиш╜ка выг╜ля╜дел так, слов╜но рез╜ко за╜бо╜лел. Я про╜тя╜ну╜ла ру╜ку - пот╜ро╜гать лоб. Фе╜ликс от╜шат╜нул╜ся, но по╜том заж╜му╜рил╜ся и сам по╜дал╜ся впе╜ред, под╜став╜ляя, по╜че╜му-то, ще╜ку. Вздрог╜нул. Я то╜же.
- Ты че╜го ме╜ня пу╜га╜ешь? Дай лоб! Ты что, ус╜пел за╜бо╜леть, по╜ка я тут ва╜ля╜лась?
Лоб, сла╜ва Мер╜ли╜ну, ока╜зал╜ся в нор╜ме. По╜ро╜се╜нок вдруг зев╜нул раз, дру╜гой, сглот╜нул, гля╜дя в круж╜ку. Взъ╜еро╜шил свои чер╜ные и без то╜го лох╜ма╜тые во╜ло╜сы, вновь заг╜ля╜нул в круж╜ку, по╜том мель╜ком мне в гла╜за, и опус╜тил го╜ло╜ву.
- Пей! - я про╜тя╜ну╜ла ему ос╜тат╜ки чая.
Он мо╜мен╜таль╜но вы╜пил, пос╜та╜вил по╜су╜дин╜ку на пол и улег╜ся ря╜дом, зак╜рыв гла╜за.
Так-так. Ин╜те╜рес╜нень╜ко-ин╜те╜рес╜нень╜ко. Где-то я та╜кое уже встре╜ча╜ла. Дав╜но и до╜воль╜но на╜деж╜но за╜бы╜то. Но бы╜ло. Точ╜но. Я под╜ня╜лась, точ╜нее, вско╜чи╜ла, слов╜но во мне дав╜но жда╜ла сво╜его звез╜дно╜го ча╜са рас╜пря╜мить╜ся и тол╜кнуть не╜ви╜ди╜мый ма╜ят╜ник за╜бур╜лив╜шей во мне энер╜гии сжа╜тая пру╜жи╜на. Лег╜кая, слов╜но ба╜боч╜ка. О бо╜же! Дав╜нень╜ко се╜бя так не чувс╜тво╜ва╜ла! Ни╜че╜го не бо╜лит, гор╜ло не пер╜шит, шиш╜ка ис╜чез╜ла! Так, слов╜но от ду╜ши по╜па╜ри╜лась в зна╜ме╜ни╜той па╜поч╜ки╜ной ба╜не, по╜том хо╜ро╜шень╜ко выс╜па╜лась и те╜перь го╜то╜ва свер╜нуть го╜ры или хо╜тя бы по╜мочь Фил╜чу пе╜ре╜чис╜тить все се╜реб╜ро в Хог╜вар╜тсе! И про╜по╜лоть все гряд╜ки По╜мо╜ны, и пе╜ре╜мыть ку╜чу кот╜лов для обо╜жа╜емо╜го му╜жень╜ка!
Ой, ма╜моч╜ки... Поз╜дравь╜те ме╜ня: я, ка╜жет╜ся, вам╜пир. Энер╜ге╜ти╜чес╜кий. Бед╜ный маль╜чик. Ему нуж╜но дер╜жать╜ся от ме╜ня по╜даль╜ше. А я его не╜нор╜маль╜ным счи╜та╜ла. А са╜ма-то, са╜ма! Спер╜ва чуть не при╜ду╜ши╜ла, по╜том чуть не осу╜ши╜ла.
- Сю╜да, ту╜пая де╜ре╜вяш╜ка! - выр╜ва╜лось у ме╜ня са╜мо-со╜бой, вмес╜то роб╜ко╜го "Ак╜цио, моя вол╜шеб╜ная па╜лоч╜ка". Эк ме╜ня се╜год╜ня зак╜ли╜ни╜ло: и шкаф - ту╜пая де╜ре╜вяш╜ка и вол╜шеб╜ная па╜лоч╜ка то╜же, "раз╜ле╜та╜лись!", по╜ни╜ма╜ешь. Быв╜шая вет╜ка яб╜ло╜ни в этот раз не ос╜ме╜ли╜лась ос╜лу╜шать╜ся. Опа╜са╜ясь при╜ка╜сать╜ся ру╜ка╜ми к ус╜нув╜ше╜му ма╜лы╜шу, я ос╜то╜рож╜но ле╜ви╜ти╜ро╜ва╜ла его к се╜бе в ком╜на╜ту на свою пос╜тель, ук╜ры╜ла оде╜ялом и от╜пра╜ви╜лась по хо╜зяй╜ствен╜ным де╜лам: уб╜рать не при╜го╜див╜ши╜еся таб╜лет╜ки и пус╜тую чаш╜ку, вы╜та╜щить ве╜щи из ма╜шин╜ки, раз╜ве╜сить, при╜го╜то╜вить что-ни╜будь по╜есть.
По╜ка во╜зи╜лась, нес╜коль╜ко раз под╜хо╜ди╜ла и смот╜ре╜ла на спя╜ще╜го Фе╜лик╜са. Кто он, по╜че╜му он, за╜чем он здесь? Ли╜чи╜ко и ли╜чи╜ко: ску╜лы, но╜сик, губ╜ки и весь╜ма ку╜са╜чие зуб╜ки. Это ж на╜до умуд╜рить╜ся: не ус╜пел здесь по╜явить╜ся, столь╜ко бедс╜твий сот╜во╜рил, а все же, кто его ро╜дил?
Так, на╜до прек╜ра╜щать все эти раз╜думья. Ес╜ли мои моз╜ги за╜ра╜бо╜та╜ли риф╜мов╜ка╜ми, то ни к че╜му хо╜ро╜ше╜му это не при╜ве╜дет - не╜од╜нок╜рат╜но про╜ве╜ре╜но. Я по╜том нач╜ну ду╜рац╜ки╜ми час╜туш╜ка╜ми раз╜го╜ва╜ри╜вать с супругом и прос╜то нес╜ти вся╜кую чушь. Он бу╜дет ржать, как не╜нор╜маль╜ный, и об╜ви╜нять ме╜ня в том, что я не даю ему сос╜ре╜до╜то╜чить╜ся и от╜вле╜каю его мыс╜ли от дра╜го╜цен╜ных зе╜лий. Пос╜лать бы со╜ву со все╜ми мо╜ими воп╜ро╜са╜ми... Эх, меч╜тай! Это толь╜ко пе╜ре╜пу╜га╜ет и, не дай бог, ра╜зоз╜лит мужа: у нас су╜щес╜тво╜вал чет╜кий до╜го╜вор, что "зво╜ним" мы друг дру╜гу толь╜ко в край╜них слу╜ча╜ях.
Мне, вы╜рос╜шей сре╜ди те╜ле╜фо╜нов, чет╜ких ко╜манд и веч╜но╜го "Есть!", очень труд╜но бы╜ло при╜вык╜нуть к сон╜ной без╜мя╜теж╜нос╜ти стен Хог╜вар╜тса. Как буд╜то не под╜би╜ра╜лось к его сте╜нам не╜ви╜ди╜мое зло, как буд╜то мож╜но бы╜ло поз╜во╜лить де╜тям по╜быть деть╜ми. Но мой супруг... Он дру╜гой. Ему по╜нят╜на не╜об╜хо╜ди╜мость на╜шей по╜лу╜во╜ен╜ной дис╜цип╜ли╜ны Дурмс╜тран╜га. Он единс╜твен╜ный, кто не сме╜ял╜ся, ког╜да я по при╜выч╜ке пер╜вое вре╜мя вы╜тя╜ги╜ва╜лась в струн╜ку пе╜ред ди╜рек╜то╜ром и пе╜да╜го╜га╜ми. На его фа╜куль╜те╜те го╜раз╜до боль╜ше по╜ряд╜ка и дис╜цип╜ли╜ны, чем во всех ос╜таль╜ных трех. Впро╜чем, "Во╜ро╜ны" то╜же очень да╜же ни╜че╜го. Но "Ль╜вы" - это прос╜то ужас ка╜кой-то! Ди╜кая смесь пря╜мо-та╜ки гу╜сар╜ских пред╜став╜ле╜ний о доб╜лес╜ти и чес╜ти впе╜ре╜меш╜ку с ожив╜ши╜ми анек╜до╜та╜ми о гу╜сар╜ском по╜ве╜де╜нии. При пер╜вом зна╜комс╜тве с этой бра╜ти╜ей ме╜ня по╜се╜тил стой╜кий "бр-р-р!", а по╜том, при бо╜лее дли╜тель╜ном, не ме╜нее стой╜кий "фр-р-р!".
"Лю╜бят" ме╜ня не╜фор╜маль╜ные ли╜де╜ры это╜го слав╜но╜го фа╜куль╜те╜та так же страс╜тно, как и своего преподавателя зельеварения. А вот с гриф╜фин╜дор╜ской ма╜лыш╜ней и мно╜ги╜ми де╜вуш╜ка╜ми у ме╜ня, как ни стран╜но, хо╜ро╜шие от╜но╜ше╜ния. Са╜ма не знаю, в чем де╜ло: я тер╜петь не мо╜гу де╜тей. И это име╜ет под со╜бой же╜ле╜зо╜бе╜тон╜ную ос╜но╜ву.
