Впрочем, везение тоже закончилось. На выходе из школы меня уже ждали.

Загораживая проход, стояли самые красивые кошечки школы — Агата и Алиса Сахно, близняшки-бурмы, в окружении своих подпевал. Обычно они меня в упор не видели, а тут…

— Ух ты, а выродок-то прибарахлился. Попку кому подставил, — пробасил незнакомый здоровенный девонрекс.

— Да вряд ли кто на такое позарится. Разве что извращенец, — радостно подшипел стоящий рядом перс Мартин Мурази. Этого я знал хорошо, и не сомневался, что именно он является организатором шоу.

Вокруг постепенно скапливалась толпа. Я почувствовал, как кто-то сзади чуть дотронулся коготками до моего правого уха. Осторожно. Предвкушающе…

— Что здесь творится? В чем дело? Ну-ка разошлись немедленно! — прорычал учитель физики Алекс Дьюк, здоровущий мейнкун, которого боялась вся школа. Народ тут же испарился, я воспользовался этим и сбежал.

***

От дверей приюта отъезжала та самая «Ламбу». А у лестницы в почтительном поклоне застыл наш директор, вислоухий фолд с бакенбардами. Из-за них казалось что он все время улыбается. Однако, это последнее, что можно было ожидать от господина Мердока. Он был такой же бессердечный и холодный, как и большинство сотрудников приюта. Только, пожалуй, будучи выше статусом, он превосходил их всех в умении оставаться безучастным к детскому горю.

Откланявшись, он развернулся и исчез в парадных дверях, оставляя меня на растерзание Антону Грасу, воспитателю, с которым Старший успел переброситься с утра парой слов, и которого я ненавижу. Он вечно придирается ко мне по мелочам и заставляет выполнять самую грязную и кропотливую работу.

— Воспитанник Тагир, к директору. Немедленно, — проскрипел Грас.

Похоже, на этом мое везенье окончательно кончилось.

Ой, Божественная! Не оставь меня!

========== Глава 4 Новость ==========

Тагир:

Я сидел в огромном кресле с высокими подлокотниками, сложив лапки впереди, стиснув колени и надеясь, что разговор не затянется.

— Тагир.

При звуке собственного имени я вздрогнул, поднял взгляд. Фальшивая полуулыбка приклеилась к нижней части лица директора, пока желтые, чуть сощуренные глаза смотрели на меня словно на букашку.

— Да, господин директор, — дрожащим голосом отозвался я.

Не знаю, почему, но этот иссиня-серый кот пугал меня гораздо больше, чем любой воспитатель или те придурки, что считали своим долгом задирать меня в школе.

— Несколько минут назад я имел весьма любопытную беседу с твоим… — он сделал паузу, предлагая мне продолжить, но от растерянности, я не смог вымолвить ни слова, — твоим знакомым. — Слабый, едва дребезжащий рык скользнул в конце фразы. Может, мне и вовсе померещилось. — И он желает взять тебя под опеку.

От подобной новости у меня нервно дернулся хвост.

— Как это?

— Именно так, как я выразился. — Гортанный рык всплыл отчетливее, лишая последних иллюзий. — Старший изъявил желание забрать тебя в следующий День милосердия.

— Но этого не может быть! — Словно громом пораженный, я вцепился лапками в кресло и чуть наклонился вперед. — Забрать меня?! Старший?!

— Ты обвиняешь меня во лжи? — Длинные усы дернулись, из-под напряженной губы мелькнул клык.

— Нет, конечно, господин директор, — тут же стушевался я, мои уши прижухли помимо воли, а взгляд принялся шарить по ковру с давно изученным рисунком. Выцветшие цепочки ромбов все так же прятались под креслом, не оставляя ни единой надежды нырнуть следом. — Просто я не понимаю, зачем старшему… сфинкс.

Как не прискорбно сознавать, но я самый жалкий из котов.

— Не прикидывайся святой простотой, — потянул господин Мердок, сверкнув на меня нечитаемым взглядом. — Нам ли с тобой не знать, для чего берут мальчиков из приюта.

Я сжался в кресле, едва заставляя хвост не дрожать.

— На свете существуют разные коты, Тагир. Кто-то восхищается длинной шерстью и острыми ушами, кому-то по нраву полосы и острые когти, — директор встал и медленно направился ко мне, — но есть и такие, кого тянет к разного рода уродствам, например, лысому хвосту…

Он ухватил меня за хвостик ровно посередине и принялся тянуть на себя, причиняя немного боли. Я терпел, сжав зубы, не смея шелохнуться.

— …огромным ушам, — выпущенные когти поймали краешек уха, заставляя меня застыть. Одно движение и кожа разойдется надвое, — костлявому телу. — Он обхватил меня впереди, касаясь груди через рубашку. Сердце подскочило к горлу, от страха я был готов потерять сознание. — Как ты ублажал старшего? Признавайся, — выдохнул в ухо директор.

— Ничего не было. Я бы никогда не перешел рамки дозволенного, — дрожа, словно струна, выдавил я, чувствуя как на лбу выступает пот.

— Лживый мальчишка, — директор отпрянул, не забыв зацепить когтем хвост, и вернулся в кресло. — Впрочем, правила ты знаешь. Если захочешь подать заявку на поиск опекуна в День милосердия, ты знаешь, какова цена в случае благополучного исхода.

Тусклые желтые глаза мерцали из-под полуопущенных век. Цену я знал.

— А теперь брысь отсюда.

Второй раз просить не пришлось. Я вылетел, ошалевший, не веря, что остался цел.

Направляясь в общую комнату для старших, я размышлял над словами директора.

Этот бенгал пожелал взять меня в семью. Но для чего?

К сожалению, нельзя отрицать истинности слов директора. Приютских несовершеннолетних котят, таких как я, часто брали именно для удовлетворения физических потребностей и, конечно же, тяжелой работы — никто не собирался кормить задаром, даже если приходилось оттопыривать хвост.

Слыхал я и про счастливые истории, когда наши попадали в хорошие руки, но прекрасно понимал, что это были очень красивые коты и кошечки, жемчужины среди навоза, иногда отыскивающиеся в Домах милосердия. На моей памяти было лишь одно исключение, когда в семью забрали маленького хромоножку Элли. В большинстве же случаев приходилось работать до свезенных когтей, предоставляя себя в пользование любому в семье по первому требованию. Ведь статус ты получаешь самый низший.

Если бы Старший брал меня просто для грязной работы, я был бы рад. Трудиться я любил и меня это нисколько не пугало. Лентяем, отлынивающим от собственных обязанностей, я никогда не был и таких не любил сам. Но что, если он по какой-то причине решил взять меня как игрушку?.. И что будет, если я ему не понравлюсь или надоем? И сколько котов в его клане?

Хотя, если судить по возрасту, у бенгала вряд ли есть свой клан. Скорее всего, он подчиняется отцу, а может, и деду. Тогда там должно быть много котов… и каждый, если захочет, сможет отогнуть мне хвост и поиздеваться, и наказать, и даже покалечить. О еще более ужасном исходе думать совсем не хотелось.

С другой стороны, я же не привлекательный, и поэтому возможность стать общей подстилкой невелика. Знай я это наверняка, может, и ушел бы давно из приюта… А может, не зря я встретил этого бенгала…

Ох, трудное решение…