Проснулся я от того, что кто-то коснулся моей руки. Живя в приюте, нужно всегда держать ухо востро, иначе неизвестно, проснешься ли ты при собственных вещах или в последних трусах. Или уже без них. Потому, ощутив чье-то поползновение в свою сторону, я по привычке встал на дыбы, выгибая спину и злобно шипя. Так, чтобы напугать обидчиков.

Вот только я совсем забыл, что теперь живу в семье и крыша над головой родная, а потому опасаться мне абсолютно нечего.

Кресло подо мной пошатнулось. Злополучный антиквариат имел тонкие резные ножки и был малоустойчив. Я почувствовал, как заваливаюсь на бок. Кресло зацепило стол, тот накренился, стакан съехал на пол, разлетевшись вдребезги. А на меня ошалело пялился Старший, видя, что я, вместе со всем учиненным бедламом, лечу прямо на него.

Ой, Божественная!

— Не ушибся? — Погладили меня мягкой лапой по голове.

— У-у, — помотал я головой, что-то промычав. Вот теперь я точно получу. Мало того, что навредил Старшему, так еще и мебель испоганил. А ковры бактрианские, шелковые! Теперь молоко придется языком вылизывать, пока не сотру все до капли или на языке мозоли не появятся.

— Таги-и-р, — позвал меня ласковый голос. Обманчиво ласковый. Грас тоже всегда так разговаривал, готовясь отомстить побольнее.

— Простите, пожалуйста.

Не глядя на Старшего, я поднялся и вышел из комнаты. Где лежат ремни Ракеша, я знал. Сам укладывал каждый вечер в строго определенном порядке. Старший любит, когда все находится на своих местах. Взяв самый скромный из них, я вернулся в комнату и, не поднимая глаз, протянул орудие наказания. Старший уже поднялся на ноги, стоял, уперев руки в бока, должно быть, прикидывая масштабы ущерба.

Он принял ремень молча.

Оттягивать неизбежное — только увеличивать суровость наказания. Этот закон я усвоил очень рано.

Развернувшись к Старшему спиной, я подошел к кушетке, лег на нее животом, стоя коленями на полу. Уткнул морду в обивку и оттопырил хвост, так, чтобы удар пришелся по самому нежному месту.

========== Глава 10 Поиграем? ==========

Ракеш:

Вымотался до скрежета зубов. На прошлой неделе мы открылись официально, и заказы посыпались словно из рога изобилия. Реклама наших услуг, запущенная заблаговременно, приносила ожидаемые плоды: клиенты выстраивались в очередь, привлеченные необычным концептом и высоким качеством работы. Аэрографические картинки с 3D-графикой выполненные мастерами высокого класса, которых я собирал по всей столице, произвели фурор, украсив самые дорогие модели спорткаров известных людей. Спортсмены, артисты, легенды шоу-бизнеса, актеры, модели — все они рисовались на обложках модных изданий на фоне «шедевров современного искусства» — как назвал нашу работу один журналист.

Помощь Тагира оказалась неоценима. Я не раз поблагодарил Керали за неожиданную идею взять котенка в клан. Благодарил, когда приползал домой еле живой и находил теплый ужин на столе и свежее белье, аккуратно разложенное на расправленной постели. Благодарил за сияющую чистотой ванную комнату — грязь я ненавидел, но с моим бешеным расписанием поддерживать квартиру в порядке не представлялось возможным. Снова поминал Небесную кошку добрым словом, когда вкусный запах завтрака помогал разлепить глаза поутру. Вокруг никогда не наблюдалось измятой одежды, брошенной то ли на стуле, то ли на полу накануне, только выглаженный комплект с выбором рубашек на новый день.

И, пожалуй, самым неоценимым вкладом котенка в мою жизнь была его скромная ненавязчивость.

Он не болтал попусту и не старался приставать ко мне с расспросами, видя мою усталость. Он вообще держался незаметно. Не шумел и не часто попадался на глаза.

Иногда я интересовался как он проводит свободное время и, к своему удивлению, узнавал много нового. К примеру, что в подвале у нас есть прачечная, а на соседней улице неплохой выбор магазинов. А еще котенок усиленно учился, готовясь к экзаменам.

В общем, Таг нравился мне все больше. Мелкий, а такой ответственный и целеустремленный. За две недели жизни на одной территории мне ни разу не пришлось воспитывать не по годам взрослого ребенка. Удивительно, ведь шипел и рычал я регулярно, причем на всех, начиная с братьев и кончая незнакомыми котами, раздражавшими меня одним своим присутствием.

Но думал я, признаться, совершенно о другом, после одного случая…

Вернувшись домой раньше обычного, я застал Тагира спящим в библиотеке. Учебники разлетелись вокруг глубокого кресла, в котором прикорнул котенок, сопя влажным носом и старательно потираясь щекой о мягкую обивку. Интересно, что снилось моему младшему?

Пожалуй, сегодня мы сменим установленный порядок и вкусным ужином его побалую я.

Тихонько подкравшись к соне, я легонько коснулся его тощей лапки. Так и есть, спит как убитый. Еще бы, вся квартира на нем, да еще учеба. Я сжал лапу сильнее, чуть потрусив конечность.

Вдруг он взмылся высоко над спинкой кресла и зашипел что было сил. От неожиданности я не успел среагировать, и мой котенок полетел вниз вместе с креслом и столом. Слух резанул цокот разлетевшихся повсюду стекляшек.

Легкому тельцу, рухнувшему сверху, удалось повалить меня навзничь. Смех, да и только.

Придя в себя от удивления на необычно бурную реакцию котика, я первым делом поинтересовался, не ушибся ли он. Малыш что-то промычал мне в плечо и не двинулся. Может, ударился, бедолага, и боится признаться?

— Тагир-р-р, — как можно мягче позвал я, показывая, что бояться не стоит.

— Простите, пожалуйста, — пролепетал Таг и, поднявшись на ноги, вымелся из комнаты помелом.

Вот так номер, — удивился я наглости мелкого, оставившего меня в одиночестве разгребать устроенный бардак. Ладно, чего уж там. Может, он перепугался и сидит в углу. Могу для разнообразия сам справиться. Старший я в конце концов или нет?

Я не спеша поднялся на ноги, и оглядел фронт работ: перевернутая мебель, порванная книжка, мелкие осколки разбитого стакана, в котором, судя по всему, было молоко. Жидкость успела впитаться в ковер — придется сдавать в чистку, но ничего непоправимого.

На пороге возник Тагир. Уши и мордочка низко опущены, в руках ремень. Он подошел, не произнося ни слова, и сунул мне его. Я растерянно сжал кожаную полоску в лапе, надеясь, что малыш объяснит странное поведение.

Вместо этого он отвернулся и пошел к кушетке. Опустился на колени, лег на нее плашмя, пряча мордочку в мягком бархате и приспуская шорты. Его хвост изогнулся в вызывающей фигуре, открывая моему взгляду крошечную розовую звездочку.

— Я готов к наказанию, Старший, — тихо, но твердо мяукнул котенок.

А я-то думал, он удивил меня минуту назад. По-моему, в тот момент у меня просто отвалилась челюсть. Получалось, что он посчитал себя виноватым в том, что я его напугал спросонья и теперь собирался мужественно принять наказание за беспорядок. Принес мне ремень!

Я окинул взглядом тощую попку с беззащитно раскрытой промежностью. Розовый нетронутый бутончик и поджавшийся от страха мешочек. Даже с этого расстояния я без труда видел порозовевшие уши. Должно быть, мордаха и вовсе пылает от стыда.

Застыв, я не отводил взгляда, зачем-то продолжая разглядывать чужое смущение. В штанах немного потяжелело. Сказывался недостаток внимания и ласки, похоже, пора обращаться в агентство или звонить Ларите. В последнее время она как нельзя лучше скрашивает одиночество одинокого занятого кота, то есть меня.