— Так, по-вашему, этот парень — не псих?

— Разумеется, нет!

— Я видел его документы! Его забрали из казенной лечебницы для душевнобольных!

— Из больницы забрали совсем другого человека… Впрочем, мне некогда спорить с вами. Что вы решили?

— Стало быть, вы адвокат?

— Да.

— У вас есть при себе удостоверение личности?

Мейсон протянул ему свою визитную карточку и водительские права.

Верзила тяжело вздохнул:

— О'кей, господин адвокат. Ваша взяла.

В пятницу, в десять часов утра, возобновилось заседание суда. Торжествующий Гамильтон Бергер щедро посылал улыбки направо и налево.

— Сегодня должен быть оглашен приговор по делу Дэвида Джефферсона, а также заявление защиты об открытии нового процесса! — громко произнес судья Хартли. — Вы будете брать слово, господин адвокат?

— Да, ваша честь, — Мейсон учтиво склонил голову. — Вношу предложение начать новое судебное разбирательство по данному делу, поскольку настоящий процесс состоялся в отсутствие обвиняемого.

— Что-о-о?! — прокурор подскочил, точно ужаленный. — Что такое?! Обвиняемый все время находился в зале суда! Это подтверждено протоколом!

— Мистер Дэвид Джефферсон, — с каменным лицом произнес Мейсон, — встаньте, пожалуйста.

Человек, сидевший рядом с защитником, поднялся с места. В тот же миг поднялся еще один человек, сидевший среди публики.

— Будьте любезны, подойдите, — обратился к нему адвокат.

— Минутку! — судья Хартли поднял руку, призывая зрителей к спокойствию. — Что все это означает, господин защитник?

— Я попросил мистера Джефферсона подойти сюда, — пояснил Мейсон.

— Да ведь он стоит, рядом с вами! — фыркнул прокурор.

— Вы так думаете? — прищурился Мейсон.

— А это еще кто такой? — вмешался старшина присяжных, указывая на незнакомца. — Очередной свидетель?

— Это Дэвид Джефферсон.

— Стойте, стойте, погодите! — всполошился Гамильтон Бергер. — Ничего не понимаю! Что вы опять затеваете, господин адвокат? Новую комедию? Давайте разберемся! Вот обвиняемый! Стоит за перегородкой!

— А вот Дэвид Джефферсон. Приближается к нам, — с приятной улыбкой сообщил Мейсон. — Предлагаю открыть новое судебное разбирательство, поскольку Дэвид

Джефферсон, обвиняемый в убийстве первой степени, не присутствовал на своем процессе!

— Минутку, минутку! — кипятился окружной прокурор. — Я ожидал какого-нибудь подвоха со стороны защиты! Господин адвокат пытается исказить суть дела. Теперь уже не имеет значения, как зовут обвиняемого — Дэвид Джефферсон или Джеймс Кинкейд. Этот человек совершил убийство и был осужден! Да, он использовал фамилию Джефферсон… Ну и что? Это не избавит его от наказания!

— Однако некоторые доводы обвинения были направлены против моего клиента, Дэвида Джефферсона, — напомнил Перри Мейсон.

— Вашего клиента? — ядовито усмехнулся Га-мильтон Бергер. — Ваш клиент стоит рядом с вами.

Мейсон отрицательно покачал головой.

— Вот мой клиент! — он жестом указал на человека, стоявшего посреди зала. — Это Дэвид Джефферсон, защиту которого я взял на себя по поручению «Южноафриканской Компании по добыче и импорту драгоценных камней».

— Но ведь вы защищали не его, — пренебрежительно пожал плечами прокурор. — Нет, господин адвокат, так просто вам не выкрутиться!

— Теперь я защищаю именно его, — заявил Мейсон.

— Защищайте на здоровье! Его, кстати, ни в чем и не обвиняют.

— Я вношу предложение об открытии нового судебного разбирательства, поскольку процесс состоялся в отсутствие обвиняемого, — повторил Мейсон.

— Да вот же обвиняемый! — упирался Бергер. — Он присутствовал на своем процессе и был осужден. А до этого господина мне нет дела, какую бы фамилию он ни носил.

— Однако вы использовали в качестве доказательства вещи, являющиеся собственностью настоящего Дэвида Джефферсона, — спокойно продолжал Мейсон.

— Куда вы клоните?

— Мисс Мэй Уоллис Джорден, рассказывая о своей переписке с Джефферсоном, сообщила суду о содержании писем. Я внес предложение исключить ее показании из протокола. Предложение так и не было принято. Все ее показания были представлены членам суда присяжных. И послания от «Длинноногого Паучка», он же «Сказочный Принц», и то, что касалось трюковых фотографий, предстоящего личного знакомства, кинжала, подаренного на Рождество… Да, все это нашло отражение в протоколе!

— Довольно! — Терпение судьи Хартли лопнуло. — Мы готовы выслушать вас, господин защитник, но прошу не приукрашивать факты и избегать драматических эффектов. Дело и так на редкость запутанное.

— Напротив, ваша честь, все проще простого, — спокойно возразил Перри Мейсон. — Я намерен окончательно прояснить ситуацию. Дэвид Джефферсон… — разумеется, я имею в виду человека, стоящего в проходе, отделяющем членов суда от публики… — итак, настоящий Дэвид Джефферсон является доверенным лицом «Южноафриканской Компании по добыче и импорту драгоценных камней». Джефферсон был направлен в Соединенные Штаты с поручением открыть у нас филиал фирмы. Его помощником назначили Уолтера Ирвинга, сотрудника парижского отделения компании. Дэвид Джефферсон должен был получить по почте ценную посылку, а именно — брильянты стоимостью в полмиллиона долларов. Мистер Уолтер Ирвинг — заядлый игрок. Склонность к азарту дорого ему обошлась. Он очутился в критической ситуации. Ирвинг проведал, что в парижском филиале намечается ревизия бухгалтерских книг. Значит, его махинации вот-вот выйдут наружу!

Мейсон перевел дыхание и продолжал:

— Уолтер Ирвинг составил хитроумный план. Он задумал подменить Джефферсона неким Джеймсом Кинкейдом… — Адвокат указал рукой на обвиняемого. — Конечно, предварительно пришлось его хорошенько вышколить… Джеймс Кинкейд должен был исчезнуть вместе с ценной посылкой, как только она придет по почте. Уолтер Ирвинг сообщил бы руководству фирмы, что его коллега Джефферсон похитил брильянты и сбежал. Вскоре труп Джефферсона был бы обнаружен, причем обстоятельства смерти свидетельствовали бы о самоубийстве.

Итак, все было продумано весьма тщательно, — Мейсон слегка повысил голос. — Но преступников погубила жадность! Полмиллиона долларов им уже казалось мало. Они знали, что Манро Бакстер собирается контрабандой провезти в Америку партию драгоценных камней. Они решили убить Бакстера и завладеть брильянтами. Уолтер Ирвинг помогал Манро Бакстеру организовать контрабандную аферу, а следовательно, был осведомлен о всех его намерениях.

Мейсон помолчал. В зале царила тишина. Адвокат снова заговорил громким, отчетливым голосом:

— Мнимый Дэвид Джефферсон не собирался надолго задерживаться в нашем городе. Он должен был забрать брильянты, а затем устроить так, чтобы труп настоящего Джефферсона был обнаружен до того, как полиция начнет расследовать эту историю. Однако внезапно произошли изменения в налоговой системе! Фирма отсрочила отправку ценной посылки. Что было делать преступникам? Мнимый Джефферсон должен был исчезнуть только вместе с брильянтами. Иначе Уолтер Ирвинг не смог бы приписать похищение драгоценных камней Дэвиду Джефферсону. А следовательно, нельзя было прикончить настоящего Джефферсона немедленно…

— Ваша честь! Ваша честь! — надрывался Гамильтон Бергер, полностью утративший самообладание. — Нас пытаются одурачить! Это очередная увертка, драматический эффект, которыми так славится господин защитник! Его клиент был признан виновным в убийстве первой степени, и я лично намерен позаботиться о том, чтобы убийцу приговорили к высшей мере наказания!

— Вот мой клиент! — холодно возразил Мейсон, указав на человека, стоявшего в проходе. — Мне поручили защищать именно его. Процесс состоялся в отсутствие моего клиента, и мне будет нетрудно это доказать. Мистер Джефферсон, прошу вас занять место для свидетелей и принести присягу.

— Ваша честь, я заявляю протест! — прохрипел Гамильтон Бергер. — Это нарушение судебной процедуры… Я утверждаю, что единственный обвиняемый по данному делу — этот человек! — И прокурор махнул рукой в сторону Джеймса Кинкейда, который, понурившись, стоял рядом с адвокатом.