Маруся поняла, что от нее ждут конкретных решений и предложений.

– Все всех устраивать не может. Обычно при ближайшем рассмотрении эта позиция наиболее уязвима. В таком случае нужно применить нестандартные методы работы. Те, которые не вводились раньше.

– И какие? – Теперь в голосе Мятлева звучала ирония. Он забарабанил пальцами по столу и подался вперед.

– Нужно подумать. – Маруся взяла в руки карандаш и поставила в блокноте цифру 1. – Мне нужны исходные данные по населению. Статистика. По возрастным категориям, социальному составу, занятости. Нужен список мероприятий, проводимых мэрией. Нужен список СМИ. Местных, а также список журналистов, работающих на нынешнюю администрацию. Пока все.

– Ольга! – обратился Мятлев к брюнетке. – Подготовь все для Марии Александровны. И как можно скорее. То же относится к Маргарите. Объедините усилия и сделайте справку. Ваш вопрос я понял. Сделаем. В какое время можно ожидать от вас конкретных предложений?

– Вопрос будет прорабатываться несколько дней, но пока нет на руках материалов, ничего определенного сказать не могу. Все зависит от объема предоставленных материалов. Хотя я, конечно, приложу все усилия, чтобы подготовиться как можно оперативней.

Еще какое-то время они обсуждали текущие дела, а потом Мятлев объявил, что все свободны.

– Мария Александровна, можно вас попросить задержаться? – окликнула Маргарита.

– Да, конечно.

– Мы можем пройти на кухню.

Кухня оказалась маленькой, тесной и неуютной. Маруся с тоской вспомнила офисную кухню, так заботливо отделанную шефом.

– Кофе?

– Да. Можно покрепче. Две ложки.

Маргарита заварила кофе и поставила чашку перед Марусей.

– Я закурю, – ни к кому не обращаясь, сказала Маргарита. – Не возражаешь. Сама как?

– Никотин не употребляю.

– Правильно. Я вот никак бросить не могу. Обстановка все время такая… нервная.

Маруся промолчала.

– Ты, я смотрю, понемногу въехала в нашу работу. Правда, прошло еще мало времени, чтобы во всем разобраться как надо. Если что потребуется, обращайся ко мне, помогу, проинформирую.

Она внимательно посмотрела на Марусю.

– Мы здесь никого не съедим, люди все добрые, душевные… Так что велкам в нашу команду. Павел ко всем настроен доброжелательно, с виду бывает строгий, но это так, одна видимость. Я лично считаю, что ему даже потверже нужно быть… Харизмы у Павла не отнять. Молодой, привлекательный. Старых никто не любит, – прибавила она, коротко усмехнувшись. – Сейчас время не то. Замшелые пиджаки ушли в прошлое.

– Ну, политика – дело вообще-то консервативное, – заметила Маруся.

– Как сказать. У Павла хорошие шансы, и их надо использовать. В случае его победы город ждут перемены. Строительство дорог, нового стадиона.

– Наверное, это кому-то придется не по вкусу.

– Не по вкусу… – медленно повторила Маргарита, – не по вкусу… В основном против Павла старый административный ресурс. Никому не хочется терять насиженные места. Вот они и будут сопротивляться до последнего.

Маргарита курила, красиво выпуская колечки дыма. Себе она заварила зеленый чай.

– На диете. А то поплыву. Сама понимаешь, уже не двадцать лет, да и комплекция, – она скользнула взглядом по Марусиной фигуре, – не то что у некоторых… В общем, работай. Ты где остановилась? В гостинице или квартиру снимаешь?

– В частном секторе.

– Говори адрес. Я сейчас запишу. Мало ли что понадобится… Кстати, нам сейчас с тобой нужно поехать к одному человеку. Допивай кофе, и выезжаем. Тебе необходимо ему понравиться. Это важная фигура в нашем раскладе. Может быть, даже самая важная… – Маргарита поджала губы. Ее большие темные глаза смотрели пронизывающе. Маруся выдержала взгляд.

– А что за человек?

– Отец Королькова. Он основной спонсор избирательной кампании… То есть – спонсирует своего сына.

– А чем он занимается?

– Бизнесмен. Все, чем владеет Павел – и строительная компания, и банк, – на самом деле его. Просто он удалился от дел, а Пашу поставил вместо себя. Он непременно хочет, чтобы его сын победил на выборах. И готов бросить в дело все ресурсы. Корольков-старший лично отбирает и проверяет людей для команды. Тебя тоже захотел увидеть и побеседовать. Колоритный старик. Ты осторожней, если что…

– В смысле? – не поняла Маруся.

– Сама увидишь.

Маргарита предупредила охранника, что они ненадолго уезжают. Тот с важным видом кивнул.

Она села в серую «Тойоту» и сказала:

– Едем за город. Но тут недалеко, – и усмехнулась, – это не Москва с ее расстояниями и пробками… У нас все близко и удобно.

По дороге Маргарита часто кому-то названивала, без конца звонили и ей. Маруся сидела, погруженная в свои мысли, и смотрела в окно. Она здесь всего третий день, а уже закружило-завертело. По крайней мере, о Константине думает редко. Но вспоминает. Иногда поворот головы незнакомого мужчины или улыбка, запах, парочки, воркующие друг с другом, счастливые семьи с колясками, веселый смех – сразу возвращают ее к прошлому: внутри все сжимается, и наступает понимание – чего у нее нет. Чего она лишена… И никогда, никогда она уже не будет так весело и самозабвенно смеяться, как когда-то с Костей…

– Ни-ког-да! – сказала она вслух.

– Чего? – повернулась к ней Маргарита. Одна рука с ярко-красными ногтями лежала на руле, другой она прижимала сотовый телефон к уху.

– Это я так. Сама с собой.

Маргарита покосилась на нее, но ничего не сказала.

Виды за окном были такие, что захватывало дух! Ярко-синяя река Волга. С одной стороны реки набережная утопала в зелени, старинные домики шли один за другим, над ними возвышалась красивая белая церковь с зелеными куполами. И ветер, врываясь в открытое окно, яростно теребил волосы, которые вдруг взметнулись вверх и, упав, закрыли лицо. Маруся отвела их рукой.

– Красиво! – тихо произнесла она.

– Волга, да! Кто приезжает к нам, охает-ахает. И иностранцы любят в нашем городе бывать. Отремонтировали все, отреставрировали за последние годы.

Въехали на мост, вода теперь бликовала, весело шумела, журчала с двух сторон. Над водой низко летали чайки.

– Это не душная Москва! – прокричала Маргарита. – Сейчас я прибавлю жару. Держись!

Она нажала на педаль, и машина рванула вперед.

Маруся откинулась на кресле. Действительно, красота… Она вздохнула, и вздох застрял в груди. Если бы не Костя… Если бы не эта боль… Как бы она была счастлива!

С моста они въехали на шоссе.

– Скоро уже приедем.

Дома сменились коттеджами, которые высились за глухими заборами.

– Здесь у нас большие люди живут, – пояснила Маргарита. – Ну что-то вроде вашей Рублевки московской.

Она повернула направо, на дорогу, обсаженную подстриженными туями.

– Почти на месте. Ты лучше больше молчи, он болтунов не любит. Не перечь. Если будут спрашивать твое мнение – хорошенько подумай, прежде чем сказать. Хозяин – чертяка знатный. Его у нас все боятся, включая самого Королькова. Папаша у него еще тот перец!

– А Дэн?

– Что Дэн? – Маргарита повернула к ней в голову.

– Дэн тоже боится? Он же вроде такой… Оторва!

– Не знаю… – голос Маргариты прозвучал как-то тускло. – Дэн мало чего или кого боится. Приехали!

Они вышли из машины, камера наблюдения на воротах повернулась в их сторону. Калитку открыли. Перед домом расстилалась зеленая лужайка, будто бы из английских фильмов. Мягкая, бархатистая, до нее хотелось дотронуться и погладить. Как породистую кошку. Лужайку окаймляли все те же подстриженные туи, справа красовался прудик с мостом. А по центру возвышался кирпичный трехэтажный особняк.

– Нас ждут, – шепнула Маргарита. – Не подведи. Я за тебя отвечаю.

На крыльце их встретила молодая девушка.

– Эдуард Николаевич вас ждет. Проходите. – У девушки был певучий выговор, и смотрела она не прямо в глаза, а куда-то вбок.

Холл особняка был огромный, на стенах – картины, в основном пейзажи. Девушка провела гостей в комнату, больше похожую на зал.