Фельцман заскрипел зубами, отложил ручку и уставился на поганца.

- Кацуки ты тоже будешь завоевывать шантажом? Имей в виду, с ним такой номер не пройдет, после первой подобной выходки ты потеряешь его доверие навсегда.

- Ну, что вы, тренер, какой шантаж! Нежность и ласка, исключительно нежность и ласка. Пока-пока, увидимся! - помахал ручкой и вышел из кабинета.

Фельцман подумал и потянулся к припрятанному в сейфе возле стола графину. Прости, Кацуки, либо ты, либо снимки в спортивном трико красного цвета.

Виктор, чуть ли не пританцовывая, уходил от спортивной школы. Душа пела от радости, воздух казался сладким и вкусным-вкусным.

Шантаж? Ну в самом деле, Яков! К Юри Кацуки нужен совершенно иной подход. С нежностью и лаской, ага.

Виктор привык получать все самое лучшее. Лучший костюм для выступлений, лучшая школа, лучший тренер, лучший результат в соревнованиях. И хореограф ему тоже нужен только лучший. Тот, кого называют гением, кто способен прославить своим выступлением или авторством любую программу.

С самого детства, с первого шага на лед, Яков учил его быть сильным, скрывать слабости. Виктор давно уже не тот робкий мальчик, способен дать сдачу, причем не кулаками - что вы, право слово, ему нельзя разбивать костяшки пальцев, вместе с изящным костюмом для выступления это будет смотреться совсем не красиво.

Любые отношения можно рассмотреть с точки зрения получения выгоды. Люди никогда не делают ничего просто так, бескорыстно, и Виктор, попав в мир фигурного катания, быстро научился отвечать тем же. Потакать собственным желаниям, маленьким сиюминутным прихотям… Яков считал его эгоистичным засранцем - о, Виктор в курсе любимых характеристик тренера - но не мог не признавать, что это придает выступлениям особенную эмоциональность.

В автобусе парень подключил наушники к телефону.

На видео в центре темной сцены, в единственном пятне света, танцевал молодой парень. Строго-облегающий костюм делал его движения по-змеиному гибкими. Несмотря на то, что танцор был “застегнут на все пуговицы”, ткани как будто не было, словно обнаженный, открытый до безумия выгибался он под страстную песню, предлагал себя так непринужденно и бесстыдно. Волосы были тщательно растрепаны стилистом, обрамляли белое на фоне тьмы сцены лицо. Темные, как полночь, глаза прожигали взглядом обещали даровать сладчайшую муку. Он манил, завораживал, тянул к себе, заставлял дыхание сбиваться, а горло пересыхать. На его фоне главные артисты казались маловыразительными.

“Эрос” - часть малоизвестной рок-оперы в исполнении Юри Кацуки. Сама опера так и осталась неизвестной, а вот танец прогремел на весь мир.

Виктору показала видео жена Якова. Лилия Барановская, известная прима-балерина в прошлом. Мол, смотри, как надо отдаваться танцу.

Захотелось узнать, как сильно сможет прогнуться гибкая спина, прорвут ли тонкую кожу острые косточки изящного запястья. А его поперечный шпагат… И то, как он стелется по сцене кошкой, тенью…

Хореография Юри Кацуки божественна, он сам воплощение музыки, ему не нужна вторичная внешняя мелодия, мужчина способен создать ее своим телом.

Каково же было удивление Виктора, когда он увидел Юри Кацуки в списках хореографов старшей группы спортивной школы Фельцмана. Более того, никто не подозревал, что Эрос и Юри - одно лицо. Виктор узнавал, остальные ученики знали, что хореограф выступал, занимался танцами, но где и с кем… Мысль, что он первым открыл Юри Кацуки, первым из многих фигуристов - не считать же женатиков Барановская-Фельцман - увидел подлинного Юри, будоражила воображение. Виктор заслуживал быть единственным, уникальным. С тех пор мысль завладеть им не оставляла фигуриста. Яков, безусловно, хорош, как тренер и хореограф - это подтверждают многочисленные победы Виктора под его руководством, и то, что Лилия до сих пор не сбежала от мужа. Но Никифоров желал, чтобы для взрослой группы программу ему ставил Кацуки Юри. Мужчину он видел лишь издалека, когда тот занимался с другими фигуристами, поддерживал Гошу. Ничем не напоминал японец тот страстный эрос на видео, но что-то засело в мозгах Никифорова, какая-то заноза, не дающая покоя. Наверное, все дело в словах Поповича, который нахваливал хореографа. Мол, тот всего себя отдает подопечным, ничего не требуя взамен.

Да быть такого не может! Виктор мечтал доказать, что Кацуки - та еще расчетливая сволочь, как и все остальные люди.

А с другой стороны желал присвоить его себе.

Чтобы темные глаза смотрели только на него, Виктора, видели только его, прожигали взглядом только его. Чтобы все внимание Юри Кацуки было сосредоточено только на нем.

В конце концов, Виктор Никифоров заслуживает только лучшего.

Юри остановил видео последнего соревнования группы юниоров и откинулся на спинку кресла, задумчиво нахмурился.

Яков преувеличил размеры проблемы: зачатки программы имелись. Тем более странно, что он решил передать подопечного другому человеку, а не издеваться - или как он там называет свои занятия с фигуристами, тренировки? - над ним самостоятельно. Но об этом можно подумать дома, в спокойной обстановке. Гораздо важнее то, что эти самые зачатки подходят Виктору, однако сам Никифоров почему-то сопротивляется. В отличие от многих фигуристов, русский не стесняется обыгрывать все, даже самые женственные, черты своего тела. Тем более, как подозревает Юри, таковым спортсмен останется не надолго.

У Виктора высокий для фигуриста рост, это компенсируется стройным станом, изящным телосложением и небольшим для мужчины весом, совсем как у девушки. Длинные волосы красиво развеваются, вьются атласными лентами. Широкие плечи, узкие бедра и офигительно длинные ноги, что только подчеркивается мастерски скроенными костюмами.

Юри покраснел, поперхнулся от поворота, куда зашли его мысли. Нет, надо думать о другом. Сейчас он хореограф, тренер, а никак не озабоченная девочка-фанатка. Но надо признать, у мальчишки талант, настоящий гений.

Тем сложнее придумать программу, которая отразила бы полностью способности Виктора.

В хореографы могут пойти балетные и обычные танцоры, даже сами фигуристы, ведь у них имеется опыт. Последнее предпочтительнее, так как многие элементы, доступные на паркетном полу перед зеркальной стеной студии, не повторить на льду. Стоит еще учитывать требования судей ко второй оценке.

Юри сам долгое время занимался фигурным катанием, пока ему не пришлось выбирать между льдом и танцами, и он выбрал танцы. Не последнюю роль в этом сыграла наставница Минако. Да и кататься Юри нравилось для себя, а не на медаль.

Однако требования он знал. Распределение элементов и связующих шагов, использование всей поверхности льда и различные уровни пространства, использование тела и элементов для выражения настроения и характера музыки в соответствии со структурой выбранного музыкального сопровождения.

А что делать, если сопровождение не выбрано? Нет, мелодия имелась, но она категорически не нравилась Юри. Не подходила Виктору, а нащупать образ японец пока не мог. Что-то неуловимое вилось на краю сознания, ухватиться не получалось.

Ему необходимо увидеть Виктора живьем, на льду. Возможно, пригласить Пхичита посмотреть. Многие не понимали, зачем актерское мастерство, если есть хореография. Разве это не одно и то же в фигурном катании? Не говорить же спортсменам, что профильным образованием у тайца шла спортивная психология и психотерапия? Испугаются, сбегут. Мозгоправов не любят нигде, а так, под прикрытием актерского мастерства, Пхичит из самых зажатых и стеснительных делает звезд. Хотя корочки об оконченных курсах актерского мастерства друг тоже имеет.

Юри потер лоб. Нет, ему определенно надо увидеть Виктора на льду. Когда там у них назначена первая тренировка?

Завтра.

Было что-то еще, что-то важное, некая деталь, не дававшая покоя. Юри солгал, если бы сказал, что совсем не следил за успехами подопечного Фельцмана. Виктор Никифоров заслуживал пристального внимания.