Четыре дня я и мои товарищи провели в обществе французов. Я рассказывал о местах, которые мне удалось посетить, а Лерой о приключениях, выпавших на его долю.

Философские взгляды иезуита были мне близки и интересны. Я записал несколько цитат, услышанных из его уст. Не знаю, принадлежат ли все эти высказывания ему самому, или некоторые из них где-то заимствованы. Впрочем, это неважно.

Не проси у бога того, что не можешь исполнить.

Не верь страждущим. Разве они познали истину?

Лжепророки даруют то, чего не имеют.

Родители. Возьми на себя заботу о них. Ты сам их выбрал.

Цени друзей своих. Они тратят на тебя время.

Не облагай данью близких тебе. Даруй им себя без корысти.

Давая деньги в долг, ты в долгу у должника.

Не имей с друзьями дел денежных? Но что за друзья, коим доверить нельзя малого.

Просящий совета почти никогда не нуждается в нем.

Гордыня, как посох в руках — всегда на шаг впереди своего хозяина.

Вершина горы пуста и холодна. Одинок покоривший ее.

Гнев твой, как лавина. Освобождает тебя, но накрывает других.

Видеть чужие мысли — то же, что без одежды быть в стужу.

Слуга и господин не сравняются, а могут лишь местами поменяться.

Говоришь о нем — убогий. Так кто из вас ближе к Богу?

Мы тепло попрощались с Жаном Лероем и его спутниками. Перед расставанием он обнял меня и прошептал на ухо: „Чтобы заглянуть в другой мир, нужно скинуть тяжесть грехов в эту минуту. Я буду молиться за вас.“ Не знаю, почему он так сказал, и что в действительности имел в виду, но если предположить, что он догадался, что именно я ищу, то его слова обретают совсем другой смысл.

Я думаю, что перед началом перехода в другую реальность надо покаяться, попросить прощение, как это предписано делать людям на смертном одре. Вероятно, это мысленное очищение вызывает определенное состояние организма, некий волновой процесс».

Проснувшись от шума на улице, Эмма с удивлением обнаружила себя одетой на диване, рядом с раскрытыми записями деда. На часах было 6:35 утра.

Много нового она узнала о старом Рунге, но еще больше возникло вопросов. Почему именно на нее свалилось это нелепое приключение, унесшее жизни людей, и подбирающееся к ней вплотную.

Сначала она злилась на деда, оставившего ей эту проклятую рукопись, затем на себя за свою болтливость, но, в конце концов, стала злиться на детектива Мартенса, бросившего ее в этом паршивом отеле и не появлявшегося больше суток, хотя обещал приехать на следующий день.

Надо было позвонить матери, она, возможно, узнала из газет, что в доме покойного Карла Рунге произошло убийство. И убийцы могли к ней наведаться. Эмма похолодела, только сейчас она ощутила всю ответственность за свои поступки.

Мартенс сказал, что звонить нельзя, но если это сделать быстро из другого, соседнего здания? На часах было почти семь утра. Женщина приоткрыла занавеску, плотно закрывающую окно, и осторожно оглядела узкую улицу. Напротив гостиницы находился маленький продуктовый магазин. Слева от него метрах в тридцати стояла телефонная будка, но рядом банкомат, а это значит, там была камера видеонаблюдения. Справа автобусная остановка и несколько ожидающих граждан, а за ней большие открытые ворота, около которых стояло на погрузку несколько автомобилей.

Эмма осторожно спустилась в холл гостиницы, который оказался безлюден. Подошла к стеклянным входным дверям, запертым на засов. Самым трудным оказалось обезвредить колокольчик, сопровождавший своей трелью открывание двери. Она подтащила стул и, ловко забравшись на него, обмотала носовым платком язычок колокольчика. Тяжелый засов открылся на удивление легко и бесшумно.

Перебежав улицу, женщина подошла к остановке автобуса. Пожилая пара сидела внутри остановки на скамеечке. Молодой крепкий африканец в потертом джинсовом костюме ловко щелкал по клавиатуре своего сотового телефона. Две девушки, на вид студентки, уткнулись в большую тетрадь, о чем-то тихо споря. Убедившись, что до нее нет никому никакого дела, Эмма незаметно вставила в телефон SIM-карту и батарейку. Стараясь быть спокойной, она набрала Нью-Йоркский номер матери.

— Алло! Мама!

— Эмма! Наконец ты позвонила! Я с ума схожу! Что происхо…

— Мама! У меня мало времени, объяснения оставим на потом. Со мной все в порядке.

Молодой негр лениво обернулся в ее сторону, и Эмме пришлось сделать несколько шагов от остановки.

— Не волнуйся, я тебе перезвоню, когда все уладится!

Эмма захлопнула свой телефон-раскладушку и огляделась. Она стояла у тех огромных ворот, где были припаркованы автомобили. Вокруг стояли тележки с пачками свежей напечатанной утренней газеты. Она сунула телефон в середину бумажной пачки и быстро отошла к остановке. Из прочитанных детективов, она знала, что плохие парни бросятся за запеленгованным сотовым телефоном и потеряют ее след.

Подошел автобус, и Эмма, стараясь не обращать на себя внимания, спокойным шагом направилась в гостиницу.

Испугав женщину, дверь перед ней раскрыл заспанный Лу.

— Хитро, мэм, указывая пальцем на колокольчик, — процедил хозяин отеля.

— Извините, так получилось, — растерялась Эмма.

— Мне показалось, вы звонили по телефону?

— Нет, то есть да! Но телефон я сунула в пачку газет, и сейчас он уедет куда-нибудь.

— Мэм, простите за откровенность, но это неумный поступок. Вас ищут. Телефон быстро найдут и приедут на то самое место, откуда вы позвонили, к типографии выпускающей местную газету. А здесь на три квартала только моя гостиница. Быстро собирайте ваши вещи, и мой сын Тони вывезет вас в безопасное место.

Эмма бросилась вверх по лестнице к своему номеру. Побросав свои немногочисленные вещи в сумку, она бегом спустилась и буквально столкнулась с молодым черноволосым парнем. Он взял ее сумку и молча вывел через черный ход. Во дворе стоял маленький потрепанный грузовичок.

Сев в машину женщина прошептала:

— Спасибо.

— Не стоит, мэм, — улыбнулся в ответ молодой человек, — не вы первая, и не вы, увы, последняя.

Эмма с удивлением наблюдала, как ловко Тони вел машину. Автомобиль нырял в переулки, едва протискиваясь по задним дворам ресторанчиков и магазинов. Судя по словам парня, она не первая, кто, сломя голову бежит из отеля, и маршрут эвакуации отработан до мелочей.

Минут через десять они въехали в большой заброшенный ангар.

— Вот и все, мэм, — с гордостью произнес Тони. — Доставил вас в лучшем виде. Вы сидите в машине, а я покурю на входе. Будем ждать вашего друга.

— Какого друга?

— Но это, мэм, вам виднее.

Молодой человек ушел, и Эмма осталась одна. «Что за друг? Наверное, это Мартенс. Какая же я дуреха, подвела людей, которые мне помогали. И сын хозяина рискует, но вида не подает. Но позвонить надо было. Правда, Мартенс, наверняка, придумал бы другой способ, как сообщить матери, что со мной все в порядке…».

Свист тормозов испугал, а затем и успокоил женщину, это была машина детектива. Поравнявшись с грузовичком, он жестом пригласил Эмму пересесть в свою машину.

— Ну и наделали вы шуму, мисс Рунге! Теперь вам нельзя оставаться в городе!

— И что же мне делать?

— Бежать, мисс Рунге, пока все окончательно не прояснится. Мне удалось договориться с начальником отдела ЦРУ, который вами интересуется. Он утверждает, что все ученые из бывшей нацистской Германии находились под особым контролем специально созданного для этой цели подразделения. Все их контакты среди гражданских американцев проверялись, и при первом же подозрении эти люди попадали в тщательную разработку. Ваш дед последний из этой блестящей плеяды ученых. Начальник отдела, Курт Тейлор, и трое его подчиненных пытались на меня давить, чтобы узнать ваше месторасположение, но два убийства это чересчур, и я попытался с ними поторговаться. Тейлор мне показался честным человеком, умеющим держать слово. Они сами не знают, кто за вами охотится, и не хотят дальнейших осложнений.