— Конечно! А что такое? Тебя проводить? — забеспокоился МакКормак.

— Нет, всё нормально, до завтра, — превозмогая дурноту, Билл вновь шагнул в камин. Одного стакана виски ему сегодня явно недостаточно.

*****

Люциус проследил взглядом за Биллом, исчезнувшим в зелёном пламени, и, обессиленный, опустился в кресло. Сердце все так же бухало где-то в горле, руки противно дрожали. Он закрыл глаза, стараясь дышать глубоко и ровно, усилием воли отгоняя страшные видения разгромленной гостиной; он уже практически успокоился, когда из соседней комнаты вдруг раздался вскрик:

— Люциус!

Вскочив, он бросился в гостиную. Эльфы убрали и искорёженную люстру и осколки, но те трое всё так же теснились рядышком на узкой софе. Бледная Нарцисса звонко смеялась. Мерлин, неужели истерика? Но она, угадав его мысли, успокаивающе подняла руку:

— Я в порядке. Люциус, у нас будет ещё один внук! Уже два месяца, представляешь? — она прижала к себе Асторию, которая, несмотря на измученный вид, широко улыбалась. Люциус, склонившись, тоже крепко обнял невестку и Драко, сидевшего рядом.

— Подарок вам на серебряную свадьбу, — засмеялся тот.

— О-о, приём! — застонала Нарцисса, в панике обводя взглядом гостиную. Мельком глянув на изуродованный потолок, она вздрогнула, но тут же озабоченно нахмурилась.

— Люциус, нужно срочно заказать новую люстру и вызвать реставраторов, а этот ковёр…

— Завтра, — твёрдо сказал тот. — Всё завтра. Сегодня будем отдыхать.

— Но люстра…

— Ладно, её закажу прямо сейчас. Утром будет здесь. А пока предлагаю пообедать — в Лондоне. У нас сегодня есть повод для праздника, — он улыбнулся детям.

— Отлично, — одобрила Нарцисса, поднимаясь. — Мы будем готовы через полчаса.

Мужчины обречённо переглянулись.

— То есть, часа через полтора-два? — уточнил Драко.

Астория рассмеялась и легонько шлёпнула его веером.

— Подождёшь!

— Вы, кстати, тоже переоденьтесь, — велела Нарцисса.

— Хорошо, — послушно кивнули они.

Малфои чудно провели время в Лондоне, отмечая замечательную новость. Об утреннем происшествии никто не упоминал, новая люстра прибыла уже вечером того же дня. Следующая неделя была заполнена приятными хлопотами: уборка, подготовка к празднованию, встреча гостей, прогулки, пикники — у Нарциссы все были при деле. Приём, по мнению гостей, был «charmant»; Малфои получили множество подарков, в том числе и совершенно чудовищный фонтан из розового мрамора, о котором Нарцисса позже сказала «Это нужно пожертвовать министерству, а то у них теперь в Атриуме пусто», чем изрядно повеселила мужа. Про розы никто не вспоминал, и, нагостившись, родственники отбыли — очень довольные. Драко с Асторией уступили уговорам родителей и решили остаться в Мэноре на весь июль. Словом, всё было благополучно.

Но однажды Нарцисса не вышла к завтраку.

Спустившись в столовую, Люциус удивился: обычно супруга уже поджидала их, разливая кофе. Однако сегодня Драко с Асторией сидели вдвоём.

— Доброе утро, — поприветствовал он их, берясь за салфетку. — А где же мадам Малфой?

Они синхронно пожали плечами.

— Может, мигрень? — предположил Драко.

— Завтракать без хозяйки — дурной тон, — Люциус взмахнул палочкой, вызывая патронуса. — Что такое, дорогая? Всё в порядке? Мы тебя ждём!

Получив послание, сияющий белый лис скользнул было в дверь, но вдруг остановился, потоптался на месте, метнулся в другую сторону. А потом замер и рассыпался тающими белёсыми искрами. Тяжёлая серебряная ложечка выпала из пальцев Астории, оглушительно громко звякнув о фарфоровое блюдце. Такое поведение патронуса могло иметь две причины: либо адресат был под чарами Ненаходимости, либо же… Они вскочили из-за стола, бросились по лестнице наверх.

— Нарцисса!

— Мама!

— Мадам Малфой!

Спальня была пуста, в ванной её тоже не оказалось. Люциус выглянул в окно — нет. Он обернулся к детям.

— Так, я осмотрю парк, а вы — дом.

Те кивнули и разбежались в разные стороны.

— Мадам Малфой!

— Мама!

— Нарцисса…

Конечно же, нашёл её именно он. Издали увидел в траве нечто, похожее на яркую бабочку со смятыми шёлковыми крылышками. Она лежала, уткнувшись лицом в траву, — так доверчиво и расслабленно, словно спящий ребёнок. Но он мгновенно понял — по положению головы, по слетевшим туфлям… И всё равно опустился на колени рядом с ней, позвал по имени. Приподнял, обняв за плечи, осторожно отвел с лица золотистые пряди и звал, звал. Наверно, он кричал, потому что в какой-то момент обнаружил, что рядом стоят Драко с Асторией, замерев и взявшись за руки, точно испуганные ребятишки. Астория тихо, как-то беспомощно ахнула и прижалась к мужу, пытаясь удержаться на ногах и не в силах отвести взгляд от Люциуса, прижимающего к груди безвольное тело Нарциссы. Тот поднял на них страшные пустые глаза.

— Уведи Асторию. Вызови авроров, Мунго. Вызови кого-нибудь.

— Папа… — Драко застыл, поддерживая жену, глядя на него отчаянно, неверяще.

— Уведи. Асторию.

Тот кивнул и, с усилием отведя взгляд, повёл её в дом. А Люциус остался с Нарциссой. И был рядом даже во время недолгого осмотра колдомедиков и авроров. Потом, когда они попытались накрыть её какой-то белой тряпкой, оттолкнул их и взял Нарциссу на руки — не как тело, но как женщину, как родного человека, и отнёс в дом. Дополнительное освидетельствование в Мунго не требовалось, в чём он и расписался, кое-как поводив пером по пергаменту, протянутому колдомедиком. Авроры пытались о чём-то спрашивать, но потом лишь сказали, что пришлют вызов на допрос. «Необходимая процедура, вы понимаете?» Он понимал. Последующие дни слились в мутный предутренний сон: какие-то люди, какие-то вопросы, какие-то соболезнования. Лишь краешком сознания он отметил: Астория, которая, по словам Нарциссы, тяжело переносила третий месяц беременности, взвалила на себя все обязанности хозяйки дома. При помощи Драко и родителей она занималась подготовкой к похоронам, отвечала на письма, принимала соболезнования. А позже, после двух недель траура повелела убрать чёрный креп из комнат, сказав лишь: «Нарциссе бы это не понравилось». Раньше она немного стеснялась Малфоев-старших, даже по имени их не называла, но теперь Люциус ощущал её поддержку и понимал, что его сын выбрал себе достойную жену — так же, как и он когда-то…

Нет, он хорошо держался. Малфои всегда хорошо держатся. Никаких слёз, никаких истерик. Даже когда маразматичная французская тётушка провозгласила «Надо ведь, то по десять лет у вас не бываем, а тут два раза в месяц», он промолчал. Он просто молчал в эти дни, ощущая смутную благодарность детям и Гринграссам, которые беседовали с гостями и проводили панихиду. Всё вполне благопристойно, за исключением одного: в том гробу, похожая на маленькую фарфоровую куклу со строгим лицом, лежала она, его Нарцисса. И это было совсем не благопристойно и чертовски неправильно. В это невозможно было поверить. Лишь когда тишину пасмурного дня заполнил неумолимый стук молотка по дереву, Люциус понял, что это происходит наяву. Происходит с ними. Растолкав стоящих вокруг могилы людей, он поспешно покинул кладбище под понимающими взглядами родни и уже не увидел, как Астория удержала Драко, тихо покачав головой. Ворвавшись в кабинет, Люциус кинулся к бару, налил себе виски и вдруг замер. В ушах всё стоял этот глухой стук — самый ужасный звук на свете. Стакан треснул в судорожно сжатой руке, осколки впились в ладонь. Он разжал пальцы: виски, перемешиваясь с кровью, жёг, словно огонь. Такая смешная боль. Такая маленькая. В тот день его никто не тревожил. И на следующий тоже. А на третий он спустился к завтраку.

— Доброе утро.

Драко и Астория, оба бледные и измученные, глянули на него с нескрываемым облегчением.

— Гости отбыли?

— Да, — кивнул Драко. — Хочешь… чаю?

— Лучше кофе. Как ты себя чувствуешь, дорогая? — обратился он к невестке.

— Хорошо, спасибо, — вымученно улыбнулась та.

— Знаешь, тебе нет нужды носить чёрное, — сказал Люциус, задумчиво глянув в окно. — По-прежнему очень жарко.