– Сарай надо построить, забор перенести, – заговорил Андрей Васильевич. – Потом, во время отдыха, землю на огороде вспашем. Скоро уже картошку садить будем. Так что, сынок, работы хватает.

– Ну, Андрей, – запротестовала Галина Михайловна. – Сын еще не успел с дороги отдохнуть, а ты его уже работать заставляешь. Пусть отдохнет денек – другой…?

– Кто? Игорь отдохнет? – усмехнулся ей муж. – Да он только приехал и уже на свои тренировки бегать начал. Не, мать, на нем пахать нужно. Молодой, здоровый…

– Да ладно, мам, чего ты? – вступил в разговор Игорь. – Сделаем с отцом все, что нужно. Для себя же работаем, не для кого-то.

– Ну, как хотите, – улыбнулась женщина, ласково поглаживая его по голове.

Целыми днями Кропоткины обустраивались. Быстро выросли баня и сараи. По вечерам Игорь тренировался в лесу. Мирная жизнь потихоньку засасывала его. Дни пролетали за днями и через пару недель парню показалось, что он живет в Кировске уже давным-давно. Но ему не верилось, что так спокойно будет всегда. Игорь слишком много узнал о своих односельчанах, от случайной попутчицы, чтобы поверить в спокойную жизнь.

Бег прекратился. Стремительный бросок вперед. Резко подпрыгнуть и ударить ногой в голову противника. Развернуться и вложить в апперкот движение корпусом. Коротко пнуть в пах. Добавить боковой удар локтем в зубы. Все. Четыре движения – четыре тела. Простая арифметика профессионального рукопашного поединка. Три секунды, и бой закончился. Никаких угрожающих криков и взмахов руками и ногами. Четко поставленные удары попали точно в цель. Тот, кто никогда не видел профессиональных боев, никогда не поверит, что для поражения противника достаточно секунд. Бой на поляне закончился, и Гепард, приходя в себя от переполнявшей его ненависти, осмотрелся вокруг. Итог поединка – на земле лежат четверо: трое парней и… девушка.

Для Игоря суббота, 28 мая, ничем не отличалась от предыдущих дней. Всё как всегда. Подъем, завтрак, работа по дому, обед, работа на огороде. Все шло своим чередом. Вечером, около девяти, Кропоткин переоделся в тренировочную форму, надел тяжелые армейские ботинки и побежал в лес. Дальнейший ход событий нарушился, как только парень очутился у речки. Выскочив на маленькую поляну, он на мгновение замер, увидев, как трое парней избивают женщину.

Он никогда не бил женщин и ненавидел тех мужчин, которые это делали. По его мнению, настоящий мужчина никогда не должен опускаться до такого. Ему не приходилось видеть раньше, как бьют женщин. Поэтому то, что увидел Кропоткин на поляне, мгновенно его взбесило. Игорь, не раздумывая ни секунды, бросился на помощь незнакомке.

Один из тех, кто бил женщину оглянулся. В его лицо тут же врезался тяжелый каблук ботинка, ломая переносицу и разбивая губы. Через секунду на затылок обрушился безжалостный удар другого каблука, начисто выбивая сознание из головы.

– Какого…, – начал второй и рухнул, получив мощный апперкот в челюсть.

Третий недоуменно уставился на нападающего. Игорь, увидев, что на девушке разорвана одежда и что она вся в крови, рассвирепел не на шутку. Поддерживая расстегнутые брюки, молодой насильник испуганно попятился. Гепард не церемонился и ударил его точно по «орудию преступления», торчащему из брюк. Перекошенное от боли лицо третьего парня двинулось по инерции вперед и наткнулось на жесткий добивающий удар локтем. На поляне осталось лежать четыре тела. Вглядевшись в разбитые лица парней, Кропоткин пробормотал: «А, старые знакомые». Судьба вновь свела его с братьями Брогиными. Девушка застонала. Игорь быстро склонился над ней и, легко подняв, поставил на ноги. Незнакомка, едва ее отпустили, тут же бессильно упала на четвереньки и ее вырвало, прямо на окровавленное лицо насильника. Девушка плакала, сотрясаемая позывами рвоты, и ее не смущало то, что она совсем голая. Остатки ее одежды валялись рядом на земле, но в пьяном мозгу девушки не появилось даже мысли скрыть свою наготу. Она на четвереньках попятилась назад и вздрогнула, когда Кропоткин поднял ее и вытер остатками одежды ей лицо. Они посмотрели друг другу в лицо, и парень невольно поморщился. Девушка оказалась сильно пьяна. В ее глазах начисто отсутствовало понимание всего происходящего. Кропоткин снял с себя тренировочный свитер, накинул его на плечи незнакомки и поднял ее на руки. Та, оказавшись в его сильных руках, молчала и силилась понять, что с ней происходит. Через сотню шагов Игорь остановился и отпустил случайную знакомую до ближайших кустов. Наблюдая, как сотрясается от мучительных судорог это юное создание, он мрачно размышлял о пьянстве на Руси.

На спецкурсах их, бойцов спецназа, заставляли силой испытывать на себе «пагубное воздействие» наркотических веществ. Потом им показывали фильм, и они – курсанты – видели себя со стороны. Все шло по-настоящему. Доза. Блаженство. «Отключка». А то, что происходило после этого, они смогли увидеть по телевизору. А как не хотелось смотреть на себя, точнее на то, что ты представлял собой. Но инструкторы не зря ели свой хлеб. Заставили-таки полюбоваться. У них это легко получилось. Привязали к массивному стулу, надели стерео – очки и наушники. Сиди, курсант, и смотри. Слушай, как ты орешь и что говоришь, когда пьяный. Что, не нравится? А кому охота осознавать себя свиньей? Никому не охота. Что, не веришь, что болтун – находка для шпиона? Так посмотри на себя, как ты, пьяно улыбаясь, разглашаешь военную тайну. Тебя, голубчик, за это расстрелять надо. Что, страшно, да? А что ты с резиновой бабой сделал, которую тебе вместо живой подсунули, а? Что не помнишь? Ну, так посмотри. Любуйся! Да тебя после этого расстрелять надо, садист. Что, пьяный был? Ничего не помнишь? Смотри! Вспоминай! Любуйся! Запоминай!

На спецкурсах они досконально изучили виды и типы наркотиков, стадии опьянения, силу воздействия того или иного препарата на человеке. Хорошо изучали курсанты, так как очень уж не хотелось им смотреть на себя по телевизору. И еще меньше хотелось стать «легендой кино». Не хотелось, уж поверьте. Одну из таких «легенд» им показывали. Вроде нормальный мужик, но ты попробуй предложить ему выпить. Он тебе шею сразу свернет, одним отработанным движением. А почему, спрашивается? Попался он однажды, во время службы, в пьяном виде, инструкторам. А они его мягко пожурили: «Какой плохой, невоспитанный мальчик. Плохо так поступать, малыш». Добрые инструкторы «ласково» усадили провинившегося на стул, привязали к нему, разумеется, и попросили открыть рот. Хорошо попросили, кулаком в зубы. Ну, а дальше, по методу Павлова. Капля спирта в рот и… удар током. Капля – ток. Капля – ток. Через десять капель курсанта рвать начало. Но пришлось выпить еще десять капель. Для закрепления изученного материала, так сказать. Всё – другой человек. Трезвенник на всю оставшуюся жизнь. Отбили у человека желание пьянеть.

Их, курсантов спецназа особого отдела, обучали не пьянеть. Всю силу воли направлять на то, чтобы голова оставалась ясной. А если голова «поплыла», то приборы тут же это зафиксируют. Не смог выполнить задание – получи разряд. После таких варварских, но очень действенных тренировок, любой курсант мог долго оставаться трезвым, вливая в себя спиртное. А если доза превышала допустимую, то они… «легко» выводили алкоголь из организма. Одним хорошо отработанным рвотным упражнением они освобождали свой желудок от всего лишнего. Неприятная процедура, конечно, но что поделаешь? Ну, а если и это не помогало, тогда выход один – «искусственная отключка», сознательная потеря сознания. Звучит абсурдно, но их научили терять сознание… усилием воли, по особой тибетской методике монахов. Зачем? Чтобы оказаться бесполезным в руках противника. Чтобы боец не смог сообщить ему важную информацию.

Физические процедуры на спецзанятиях чередовались с занятиями по психологии. Опытный психолог втолковывал им, как симулировать ту или иную стадию опьянения, объяснял причины появления пьянства и менял… сознание.