— Он не мёртв, — ровно говорит Сэм.

Дин подхватывается с дивана:

— Я не собирался говорить «мёртв», Господи Боже, Сэм, — рычит он, — я хотел сказать «в беде»! Какого лешего ты сразу начинаешь с «мёртв»?

— Я просто подумал… — Сэм осекается, увидев лицо Дина. — Я уверен, с ним всё в порядке. Он же не щенок, чтобы где попало перебегать улицу.

Мда. Глядя на брата, Сэм точно знает – не помогло.

Сэм сдаётся и пытается решить, подозрительна ли массовая пропажа кошек. Уж если что и спасёт Дина, так это шанс кого-нибудь прикончить – вот только крохотный городок Америка не спешит им помочь. Учитывая, что их привели сюда знамения апокалипсиса, тут прям-таки пугающе тихо.

Но Сэм всё равно не станет «пробивать Люцифера на инфу», как посоветовал Дин.

Уже хотя бы потому, что брат едва смог выговорить это сквозь хихиканье.

Сэм уже и забыл, как трудно охотиться без интернета. Да, Дин сказал, одно дело. Одно дело – и Сэм вернётся к современным технологиям. Но Сэм держит уговор лишь потому, что Дин битый час топчется вокруг, как шизофреник разрываясь между волнением, злостью и виной. Нет, к чёрту, всё, что угодно, лишь бы свалить из номера!..

— Я за новым компом. Ланч купить?

Дин фыркает, будто его это нисколько не заботит. Хотя Сэм зуб даст: стоит только вернуться без обеда, Дин его сожрёт.

Закатив глаза, Сэм сгребает ключи и куртку и распахивает дверь.

Та громко хлопает у него за спиной.

~~~

Дин проводит полчаса, доделывая работу Сэма, только забрасывает сеть шире. Он уверен: всё началось с пропажи кошек, и дважды обводит статью, а от неё рисует стрелку вбок, к самодовольной роже бизнесмена, который уж слишком смахивает на Захарию.

А потом оставляет наработки на столе и идёт в душ.

Сэм везде разбросал своё барахло, и сколько бы он не отпирался, он точно использует девчачий шампунь, чтобы волосы были гладкими и блестящими. Впрочем, всё равно без толку, так что Сэму пора бы перестать швырять деньги на ветер.

Не потрудившись высушить волосы, Дин затягивает полотенце на бёдрах и вываливается из ванной. Он забрызгает водой все шмотки Сэма. И лучше бы тому не истерить, что Дин не бережёт чужие вещи – выйдет себе дороже.

Впрочем… хорошо бы брат вернулся с едой – Дин зверски голоден…

Дин поднимает глаза, едва видит плащ, встрёпанные патлы и ясное, внимательное лицо, как мгновенно пересекает комнату, даже не замечая шагов, точно вдруг открыл в себе способность к телепортации.

А потом в руках у него оказывается ангел.

Который сначала цепенеет, но очень быстро расслабляется, становится мягким и земным… и льнёт к нему.

Дин запоздало понимает, что обнимает Кастиэля. И, пожалуй, делает это с излишним энтузиазмом.

К тому же, на нём одно полотенце.

И он весь мокрый.

Намерение вести себя как ни в чём не бывало с треском провалилось.

— Здравствуй, Дин, — говорит Кастиэль ему в ухо, и от его голоса по коже пробегают мурашки.

Не похоже, чтобы Кас так уж спешил отстраниться. На какой-то миг Дин успокаивается, но тут же вспоминает, что вообще-то у Кастиэля не слишком большой опыт мужественных объятий. Всё, что тот знает – это может длиться вечно.

И, наверно, пора бы Дину запротестовать. Они и так уже обнимаются достаточно долго, чтобы вызвать неловкость, а то и вовсе спалиться. Ещё немного – и даже Кас заподозрит неладное.

— Я прошу прощения, что пропал. Там, где я был, нет телефонного покрытия, — медленно произносит Кастиэль.

— И где же? — спрашивает Дин в воротник рубашки.

— В Марианской впадине, — спокойно отвечает тот.

Дин хрюкает – отличное местечко для поисков Бога.

— И как оно?

— Холодно, — тихо говорит ангел. И по голосу кажется, он рад вернуться.

Кто-то откашливается.

Через плечо Кастиэля Дин замечает Сэма – тот замер в дверях со всеми своими дурацкими конечностями, сумками и выражением веселья на лице.

— Мне зайти попозже? — интересуется Сэм.

Заворчав, Дин очень неохотно разрывает объятия. А отстранившись, видит, что наоставлял мокрых пятен по всей рубашке Кастиэля и примял ему волосы с одной стороны.

Отчего Кас выглядит полным придурком – и так похож на них самих, что это уже даже не смешно.

— Привет, Кас, рад, что ты вернулся.

— Я тоже рад вернуться, Сэм, — кивает ему Кастиэль, и похоже, именно это и хочет сказать.

Сэм кидает Дину ланч – тот ловит его, не потеряв полотенца – водружает другую коробку на стол и с самодовольным видом раскрывает её:

— Я вернул интернет.

~~~

Сэм вместе с ланчем забирается в угол и учит их ноут ходить, говорить, рассекать на байке и прочим важным вещам, которые должен знать новорожденный компьютер. До того, как ангел заполонит его порнухой, картами и рецептами черничных блинов.

Дин же вполне доволен жизнью, обедом и ангелом, который оказался не мёртв.

— Мы волновались за тебя, — пеняет Дин, пережёвывая бургер, — обычно ты звонишь, когда отчаливаешь искать Бога, по крайней мере, дважды в день, а то и чаще.

Лицо Кастиэля становится мягче:

— Прости, Дин.

— Забей, — легко кивает Дин, как будто это пустяки, большое дело. Решительно игнорируя тот факт, что часом раньше содрал бы шкуру с любого, только бы узнать, где ангел. — Просто, знаешь, звони, чтоб мы знали, что ты в норме.

— Порой бывает сложно отследить ход времени, каким оно течёт для вас. Иначе я бы убедился, что вы знаете – я молчал не потому, что меня заставили молчать.

— А потому что был на дне морском, — бормочет Дин.

Кастиэль кивает:

— Не самая лучшая зона покрытия.

Дин глядит ему в лицо, спокойное, усталое и чуточку разочарованное, как бы тот ни старался это скрыть.

— Мне жаль, что ты ничего не нашёл, — тихо говорит он, — там, внизу.

— Там очень мирно, — признаётся Кастиэль. — Холодно, тяжело и мирно.

— И мокро, надо думать, — добавляет Дин.

Уголок рта Кастиэля чуть-чуть приподнимается вверх:

— Да, и очень мокро.

Дин тянет из пакета последнюю картошку и размышляет, голоден ли Кас, бывает ли он голоден вообще – или же ест только ради вкуса.

А ещё Дин уверен, у него в сумке были сладости, которые теперь куда-то делись.

Наверно, Сэм отдал их Люциферу.

~~~

Кастиэль стойко выдерживает до тех пор, пока наутро Сэм не уходит в прачечную. Дин ещё дремлет, ткнувшись носом в руку, когда сквозь сон слышит тихий звук загрузки.

Он благодушно ворчит и заставляет себя проснуться, перевернувшись и приподнявшись на локтях.

Кастиэль расстался с плащом и пиджаком, и даже с ботинками на этот раз, и, устроившись на Сэмовой кровати, балансирует ноутбуком на коленках. Экран слишком далеко, изображение размыто, и Дин не знает, чем тот занят.

Дин отбрасывает простыню, поднимается и, попутно хлопнув Каса по плечу, скрывается в ванной.

Итак, у него три варианта: а) рассказать Касу, что он случайно обнаружил некоторые неподходящие реакции… чувства, по отношению к нему; б) проигнорировать тот факт, что между ними что-то есть, раз уж в реальной жизни всё так или иначе не случится; или в) и дальше страдать в ванной, как последняя плакса.

Дин глядит на себя в зеркало; на щеке красуется влажная полоса от зубной пасты.

Класс, Винчестер, высший класс.

Когда Дин появляется из ванной, натягивая футболку и рассеивая кругом пар и брызги, ангел по-прежнему зависает с компьютером. И с такой пугающей интенсивностью таращится в экран, что там с равным успехом может быть нечто занятное или кошмарное.

Кас всё-таки странный, офигенный, но странный.

И пожалуй, Дину это нравится.

Одно он знает наверняка. Если притворяться, будто ничего не изменилось, между ними всё станет очень, очень странно. Вариант б – просто катастрофа, которая только и ждёт, чтобы случиться. И если Дин не соберётся с духом и не расскажет всё, как есть, всё закончится неловкостью, и ангел решит – это его вина. Потому что Кас всегда винит себя во всех неловкостях.