- Что за чёрт?

Он что по-быстрому траванулся какой-то дурью? Вот идиот старый. Не мог подождать пока они уедут совсем? Надо, пожалуй, вызвать скорую и полицию. Пусть зафиксируют. А главное не трогать ничего. И убраться отсюда как можно скорее. Фёдор Маркович поспешил прочь с пасеки.

Выбежал за калитку и тут увидел, навстречу нёсся Тимур. Пришёл в себя, похоже. В глазах появилось знакомое выражение тупой решительности.

- Прибью. Где эта сволочь? Чем он меня опоил? Какими мухоморами? Что это за мёд пьяный такой?

- Всё, успокойся, Тимур. Ничего не надо уже. Мы всё сделали.

- Какого хрена? Он мне ответит.

- Тимур, договор подписанный уже у меня. Нам шума не надо.

- Он нам три машины разбил, ребят покалечил.

- При чём здесь он? Ты что правда думаешь - он колдун?

- Он - покойник. Какая мне теперь разница кто он такой? И всё это здесь вокруг меня осточертело. Получил договор? Так давай спалим тут всё к чёртовой матери. И деревню эту и пасеку. Ребятам скажу, пусть оставят одни головёшки. Перебьём здесь каждую тварь.

Толстые губы Тимура двигались бесформенной массой, выплёвывая ругательства и самые страшные угрозы в адрес пасечника и всего Васильково. Фёдор Маркович смотрел и ощущал, как в нём поднимается волна неудержимого раздражения. Врезать бы ему по этим мерзким губищам, чтобы заткнул поганый фонтан.

- Замолчи, скотина, - с необъяснимой ненавистью подумал Фёдор Маркович и едва не произнёс этого вслух.

Зато налетевшая вдруг пчела ужалила Тимура в нижнюю губу.

- Ай. Дерьмо. Больно-то как. Видишь, что происходит? Говорю, спалить эту пасеку надо.

И вторая пчела ужалила его в веко. Тимур заорал пуще прежнего. Схватился за пистолет. Третья пчела ужалила в руку. Ещё одна во второй глаз. Следующая опять в губу. Тимур запрыгал, закрутился как бешеный и с бешеным рёвом побежал прочь от пасеки.

В небе, оглашая воздух торжествующим карканьем, кружил ворон.

- Прочь. Прочь.

Фёдор Маркович застыл в тревожном раздумье, посматривая то на ворона, то оборачиваясь на пасеку, то поднимая к глазам акт на оборотной стороне которого было перечислено всё его такое знакомое ещё по детству имущество.

- Как же это?

Нет, этого не может быть. Он, должно быть, путает что-то. Всё это ему снится. Пусть его укусит в щёку пчела, чтобы скорее проснуться...

- Ай.

Нет, он всё же не спит.

- Чёртов пасечник. На что же ты меня подписал?

Крик его поднялся высоко в небо, подхваченный ветром разнёсся по округе и вернулся к нему неясным шёпотом трав, жужжанием пчёл, пением птиц. Все они обращались к нему, приветствовали его - нового хранителя. Пасечника. И он слышал всякого из них. И это было великое знание - огромная сила.

Издалека, донеслись хлопки пистолетных выстрелов. Туда как раз и полетел ворон. Фёдор Маркович усмехнулся и направился в ту же сторону. В голове было ясно. В сердце закипала злость.