— Это моя вина … Моя вина … Это моя вина, — словно в лихорадке повторяю я.

— Шшш, — Стайлз всё ещё обнимает меня одной рукой, тогда как второй начинает гладить мои волосы.

Мои лёгкие снова пронзает боль, потому что не хватает воздуха. У меня нет сил вдохнуть полной грудью из-за слёз, которые застряли в горле.

— Всё хорошо, всё будет хорошо …

Ложь во благо — самый губительный вид вранья.

Потому что ничего и никогда не будет хорошо.

Такова жизнь. Особенно в этом городе.

========== // anything сould happen ==========

— Ты хороший друг, Стайлз, — я смотрю на свои колени, потому что не могу поднять взгляд на парня.

Возможно, из-за того, что мне стыдно за свою слабость, но скорее всего потому, что я странным образом успела почувствовать себя в безопасности в тот момент, когда руки Стилински обхватили меня, обнимая.

— Не волнуйся, я сохраню это втайне. Я не дурак, понимаю, что тебе нужно держать маску сурового и непробиваемого человека.

— Не в этом дело …

Мы сидим в джипе, который Стилински остановил у дороги напротив департамента шерифа. У него возникла идея попробовать отыскать моего брата, и в этом, согласно его плану, нам с удовольствием поможет его отец.

— Ты сегодня уже ставил себя на моё место, так сделай это ещё раз — представь, что МакКолла убили. Что бы с тобой стало?

— Наверное, я бы попросту сошёл с ума.

— Вот я и сошла …

— Это не так, — Стилински тянет ко мне руку и осторожно касается моей ладони, пальцами которой я нервно тарабаню по собственной ноге. Видимо, он думает, что я могу ударить его, и потому сжимает мою руку лишь спустя десяток секунд. — Просто всё это время ты была одинока.

— Тот факт, что сейчас я рядом с вами не означает, что я — часть вашей стаи, Стайлз.

Я поднимаю глаза на парня. Я вижу, как он слегка хмурится.

— Ты не рядом с нами, Брук! Ты вместе с нами. И если ты собираешься продолжать и дальше гнуть свою линию, то в этот раз я точно оставлю тебя одну и уеду.

Я улыбаюсь, хоть и не планировала это делать, не планировала улыбаться так, словно смотрю на безупречное произведение искусства.

Я улыбаюсь, а затем в ответ сжимаю ладонь Стайлза.

И в этот момент я понимаю, почему с ним рядом я чувствую себя так комфортно. Он был с Эрикой, когда меня не было рядом. Он даже мог, возможно, спасти ей жизнь … Она доверяла ему. Она всегда ему доверяла. И сейчас, когда её нет, я знаю, что то же могу сделать и я.

И я снова тянусь к Стилински, чтобы обнять его. А он снова отвечает мне тем же.

Я кладу подбородок на плечо парню, и чтобы хоть как-то отвлечься от глупых мыслей, начинающих посещать мою голову, я концентрирую взгляд на полицейском участке: свет горит в приёмной и ещё нескольких окнах, а так большая часть помещения погружена в темноту. Затем я обращаю внимание на парковку: две полицейские машины и одна гражданская. Даже в ночной темноте я тут же узнаю её.

— Чёрт! — я отстраняюсь от Стилински и тут же ловлю на себе его вопросительный взгляд. — Тут мои предки!

Стайлз поворачивает голову в сторону участка. Мы видим, как открывается входная дверь и оттуда выходят три человека — наши родители.

Шериф что-то говорит моим, в то время, как отчим обнимает мать за плечи.

— Жаль, что среди нас нет оборотней, — шепчет Стайлз. — Могли бы послушать, о чём речь.

— Я и так догадываюсь, — произношу я.

Мы сползаем на сидениях в надежде на то, что на нас не обратят внимания.

— Нас видели. Я уверена на тысячу процентов, что нас видели …

— Шшш! — шикает Стайлз, прикладывая указательный палец к губам.

Спустя некоторое время мы слышим звук работающего двигателя, а затем скрип шин проезжающей мимо машины. Я собираюсь уже шумно выдохнуть, когда резких хлопок прямо по крыше джипа заставляет меня вскрикнуть и подпрыгнуть на месте.

Мистер Стилински переводит взгляд со своего сына на меня и разочаровано покачивает головой.

Стайлз успевает лишь немного приоткрыть дверь, как шериф сам с силой распахивает её, а затем хватает сына за ухо и вытаскивает из машины.

— Вы оба, — он указывает на меня пальцем, делая движение, говорящее о том, что мне лучше самой выйти из машины, — попали в такие неприятности, о которых вам даже не снилось!

***

Мы сидим на скамейке в кабинете шерифа. Он сам стоит напротив, облокачиваясь о стол и скрестив руки на груди, и переводит взгляд то на меня, то на Стайлза.

— Ну, кто будет говорить? — нарушает молчание мистер Стилински. — Кто возьмёт на себя такую ответственность? Может, ты, Брук? Я так понимаю, ты достаточно взрослая для этого, раз сбегаешь из больницы, оставляя мать и отчима в неведении.

Я поджимаю губы.

— А к тебе у меня вообще отдельный разговор … — первую часть предложения мужчина произносит таким же злым голосом, а затем я улавливаю разницу.

Я вижу, как шериф смотрит на своего сына. Ему тяжело злиться на него потому, что сейчас тот самый редкий момент, когда Стайлз — действительно Стайлз, а не ногицунэ.

— Вы не звонили моей матери? — спрашиваю я.

— А я должен? — вопросом на вопрос отвечает шериф, на что я отрицательно качаю головой.

— Пап, я всё объясню тебе … Если хочешь, то даже этой ночью. Но сейчас нам нужна твоя помощь.

Мужчина хмурит брови в ожидании продолжения.

— Вы можете помочь мне найти моего брата?

— Не знал, что у тебя есть брат …

— Я тоже. До сегодняшнего дня.

— А что случилось сегодня?

Стайлз встаёт с места и делает шаг навстречу отцу.

— Пап, ты помнишь шахматную доску? — мужчина кивает. — Так вот, — Стайлз разворачивается вполоборота и указывает на меня, — Брук тоже есть на ней.

Шериф приподнимает одну бровь.

— Оборотень?

— Нет, сэр, — отвечаю я.

— Канима?

— Нет.

— Банши?

— Снова мимо, пап, — Стайлз хлопает мужчину по груди. — Рейко.

— Рей … что?

— Рейко. Японский демон. Он не такой злой, как ногицунэ, но и не такой добрый, как кицунэ.

Шериф тяжело вздыхает, а затем трёт переносицу.

— Ладно. До тех пор, пока все вы живы, мне всё равно, кто вы, хоть единороги, хоть феи, хоть демоны, — он обходит стол и присаживается на стул, — Поэтому давайте просто попробуем найти твоего брата. Он ребёнок твоей матери или отца?

— Отца, — тут же отвечаю я, вставая с места.

— Хм, — шериф чешет затылок. — Я плохо знал твоего отца … Он уехал из города спустя месяц, как Тереза родила тебя. Мама рассказывала тебе про него?

— Не то, что бы очень много … Всё, что я знаю — это то, что у него такие же глаза, как у меня. А ещё он много работал, пил и часто пропадал.

А ещё, он оборотень. Но этим фактом, похоже, я ещё не скоро смогу с кем-то поделиться.

— Ник Роджерс был хорошим парнем. Несмотря на то, что я плохо его знал, было то, о чём знали все — он безумно любил твою мать. И, если честно, за всё время я ни разу не видел его пьяным.

— Мама была обижена на него за то, что он ушёл … Могла и придумать, наверное, чтобы в моих глазах сделать его ещё более ничтожным, — я пожимаю плечами.

Шериф откидывается на спинку стула.

— Пэрриш! — кричит он, обращаясь к кому-то за дверью.

Я слышу шаги, а затем дверь открывается, и на пороге оказывается молодой человек со светлыми волосами. Я бы не сказала, что он похож на полицейского … Не с таким красивым лицом, по крайней мере.

— Шериф?

— Мне нужна твоя помощь … Найди все, что можешь, о человеке по имени Николас Роджерс. Раньше он проживал здесь, в Бэйкон Хиллс, но уже 17 лет от него никаких вестей.

Юноша кивает. Перед тем, как уйти, он улыбается Стайлзу, а затем смотрит на меня. Наши взгляды встречаются, но я тут же отвожу свой. Не знаю, почему, но мне становится неловко.

— Это ваш помощник? — спрашиваю я, как только Пэрриш закрывает дверь с той стороны.

— Недавно перевёлся из Джерси. Славный парень, правда, не хочу, чтобы из-за этого он пострадал. Бэйкон Хиллс не лучшее место для него.