Это конец.

Смутные догадки выбивают меня из колеи. Джоанна молчит, а я тереблю край футболки. Ну не томи…

Она оглянулась, чтобы убедиться в том, что их никто не слышит, а потом невнятно бормочет.

— Прими мои соболезнования, но твоя мать… — пауза. — Она умерла.

И мое сердце падает в пятки, а земля уходит из-под ног. Воздуха не хватает. Кто-то кричит, кто-то подхватил меня, но я ничего не слышу. Все как в тумане…

Твоя мать умерла…

Одна фраза, а столько боли.

Бывают такие моменты, когда не хочется жить, а хочется кричать и бить кулаками в стенку…

========== Глава 5 ==========

…А еще и самой умереть.

В последнее время я часто плачу. Слишком часто. И это меня расстраивает еще больше. Я становлюсь замкнутой и слишком сентиментальной. Мои мысли частенько носят суицидальный характер. Ну и что? Не проще ли просто покончить с этим, спрыгнув вниз? Покончить с этой неразберихой, с этими унижениями.

Как заманчиво звучит…

И я никому не нужна здесь, на этом свете. Да и на том тоже, в принципе. Я как изгой. Хочется просто забыться, перестать существовать. Но какая-то немыслимая сила держит меня здесь, не дает уйти. Цепями привязала меня к этому миру.

А я и не хочу уходить…

Меня вынуждают.

Последнее, что я помню – озабоченные взгляды людей, Джоанну, взволнованно трясущую меня за плечи, крепкие руки Дэвида, хватающие меня, когда я, видимо, упала. И пустоту в сердце.

Помню, что бежала долго. Подальше от всех, даже от самой себя. Мне было очень больно и плохо. Она умерла вместе с моей душой.

Не знаю, как оказалась здесь. Я в тренажерном зале. Здесь пусто, но скоро будет тренировка. Не у нас. У нас просто завтра последний день первой части инициации. И вы не представляете, как я нервничаю. Я даже думать боюсь и сразу же настраиваю себя на худшее. А другого−то быть и не может…

Как она могла вот так просто взять и умереть? Почему? Ну почему? За что?! Я хватаюсь за голову. Ненавижу жить в этом мире. В мире беспощадном и уничтоженном самими людьми. Как же хочется на мгновение забыть обо всем этом и просто жить. Жить радостно и безмятежно. Чтобы люди не умирали.

Я хнычу около часа. Пора уже и успокоиться. Надо жить. Точнее, выживать.

Да как тут жить? Как можно жить, зная, что ты один на всем свете? Твои проблемы никому не нужны, ты — пустое место. Точка на огромной карте. Ха. Нет, преувеличила. Одна миллионная от этой точки, не больше.

Так. Все. Хватит.

Я встаю и иду в… Назову так − столовую. Там сейчас должен быть обед. Но я не обедала и вообще не ела около четырех суток. Спросите: почему? А я и не отвечу — не обязана. Я просто не хочу. Болезнь берет надо мною верх.

Быстро передвигаю ногами, по пути утирая слезы. Около прохода к «столовой» перевожу дыхание и стараюсь вести себя непринужденно. Захожу внутрь, но никто не оборачивается и не смотрит на меня. Ну и хорошо. Разносится смех, гул, гам и все в этом роде. Подхожу к большому коричневому столику. Там сидят Тори, Макс, Четыре, Дэвид и остальные. Но мне нужен именно Четыре.

Я аккуратно хлопаю его по плечу, и он оборачивается. Смотрит с презрением, но не с ненавистью. Остальные тоже смотрят на меня, и от этого мне не по себе. Особенно меня прожигает взглядом Макс. Он — лидер Бесстрашия. Один из них.

Ой. Я это уже говорила. Кажется, я схожу с ума.

Взмахом зову Четыре поговорить, он встает нехотя, будто его заставляют. Странно, но за столом я не вижу Эрика. Мы отходим в один из туннелей, и он останавливается, прислоняется спиной к стене. Он прожигает меня взглядом, а его лицо в этом свете становится более устрашающим.

— Что тебе надо? Еще внимания ко своей персоне хочешь? — грубо рявкает он.

— Что? — я не понимаю, что он несет. — О чем ты?

Он глубоко вздыхает.

— Не прикидывайся белой овечкой. Как только ты здесь появилась, самой интересной темой для обсуждения стала ты и твоя болезнь, — Четыре сказал это так холодно, будто ему это чуждо.

— Но… − я вылупляю глаза. — Я не…

— Что, слов не находишь? — прерывает он меня. — Не волнуйся, остался всего один день. Завтра же свалишь.

Я смотрю в его глаза, но ничего не нахожу.

— Почему… — мой голос хрипит. — Почему вы все так со мной общаетесь? Чем я хуже вас всех? — я срываюсь на крик, и он эхом разносится по тоннелю.

— Не смей так со мной разговаривать! – рычит он, и мне становится по−настоящему страшно. — Ты — обуза для всех нас, понимаешь? Ты не способная ко многим вещам, и это чудо, что ты всего лишь на шестом месте в списке. Не хватает одного балла. Обидно, не так ли?

Я отвожу взгляд в пол, и глаза наполняются слезами.

— Ясно, — бормочу я, хлюпая носом, и уже разворачиваюсь.

Но Четыре хватает меня за плечо.

— Эллен… — говорит он, но я вырываюсь из его рук.

— Где Эрик? — также холодно говорю я.

Парень вскидывает брови и говорит:

— Я не могу тебе сказать, — говорит он, а меня пробирает злоба.

— Где Эрик? — более громко говорю я.

Он вздыхает и ухмыляется.

— Второй тренажерный зал.

Я резко ухожу в направлении этих залов, а парень уходит за стол. Вот идиот.

***

Минут через пятнадцать нахожу эти чертовы залы. Значит, я была в первом, а он во втором. Совпадение?

Я захожу в помещение и тут же в стену рядом вонзается острый нож. Буквально в сантиметре от моей головы. В сантиметре! Мое сердце замирает в предвкушении смерти.

А вдалеке я вижу Эрика. Мои глаза округляются, а Эрик подходит и ухмыляется. Его «стальные» глаза не по−доброму смотрят на меня. Он очень красивый. Вот глупышка, Эллен. Влюбилась в лидера Бесстрашия. Дура.

— Зачем пришла? – говорит он насмешливым тоном.

— Можно тебя попросить? – бормочу я и только сейчас замечаю, что он… Он без футболки, только джинсы. Его торс… Мм… Но от сладостных мыслей меня оторвала его реплика.

— Попытайся, — ухмыляется он.

— Мне нужно в город, — уверенно говорю я.

Он стоит и пару минут просто смотрит мне в глаза. Не решаюсь отвести взгляд, наверное, именно поэтому он и заговорил:

— Иди, если нужно, — бурчит он, а я удивляюсь.

— А как же «Ты никчемная обуза, иди нафиг» и тому подобное? Я−то думала, вы все сговорились, — говорю я обычным голосом. — Или ты чем−то отличаешься от них? — это я сказала надменно, а вот почему – не знаю.

В его глазах я видела только одно — презрение. Холодный отблеск стального взгляда вызывает у меня тысячи мурашек по коже. Его губы кривятся, и я знаю одно — мне сейчас влетит.

Он медленно подходит почти вплотную ко мне. Руку с ножом заносит над моей головой таким образом, что нож впивается в стену в двух сантиметрах от макушки. Я непроизвольно сжимаюсь, а он улыбается.

Все происходит слишком быстро. Я не успеваю ничего предпринять, как он резко впивается мне в губы. Язык проникает мне в рот, а я стою, как последняя дурочка, и не шевелюсь. У его жестких губ приятный вкус яблок. А я обожаю яблоки. Мама любила мне их срывать прямо с дерева, что росло на заднем дворе моего участка. Они были сладкие и такие… манящие. Как и Эрик. Одной рукой он зарывается мне в волосы, а я обеими своими руками цепляюсь ему за шею, чтобы не упасть.

Презрение растворяется с каждой секундой. Он начинает нежно покрывать мои губы поцелуями. А после впивается мне в шею. Ах. Наверное, засосы останутся. Я прикрываю глаза.

— Эрик… − невнятно бормочу я, а он смеется мне в шею.

Он не торопится продолжать, будто у нас в распоряжении вечность. Но у всего есть конец. Парень дышит мне в шею, отчего мне становится спокойнее. Я стараюсь двигаться по минимуму.

— Ладно… Пошли в город, — он отстранился от меня и потянул за собой.

И в этот момент я чувствую себя счастливой…

Комментарий к Глава 5

Ну где вы, мои 118 читателей? Мне бы было приятно, если бы каждый чиркнул мне пару строк. Приятно было бы, даже если бы вы написали “Мне нравится. Жду проду” или что-то в этом роде. У вас это не займет больше минуты, а мне приятно.