и вдоль

берега. Из Усу караванные пути вели по долинам рек Леонтеса и эль-Бика в

среднюю

Сирию (Келесирию) и вдоль Вади-айн-Типе на галилейское нагорье в области

Зебулона и

Нафтали, в районы Геннисаретского и Меромского озера. Недаром греки

называли город,

расположенный на материке против Тира, «Старым Тиром». Благодаря

выгодному

географическому положению здесь уже в глубокой древности возник довольно

значительный город. Так, в древнеегипетских «черепках проклятия», относящихся ко

времени Среднего царства, упоминается название города cIw3tci, которое

можно

сопоставить с древним названием Палай-тироса — Усу. Немецкий

исследователь Альт,

обративший внимание на это географическое название, полагает, что моряки, торговцы и

иные частные жители Гебала и Палайтира, вернее Усу, могли уже в эту эпоху

бывать в

Египте и даже участвовать в народных восстаниях против фараонов. 83) Однако такого рода

объяснение не находит никакого подтверждения в надписях этого времени и

является

неудачной попыткой реакционного историка объяснять народные движения

«иноземными» влияниями. Гораздо проще было бы предположить, что

египетские

фараоны считали Усу важным для Египта опорным пунктом своего влияния в

Сирии и

поэтому, опасаясь отпадения Усу от Египта, принимали меры «магической»

защиты

против «врагов из Усу». Название Усу, которое иногда сопоставляется с

египетским

названием id, встречается в клинописных текстах амарнских писем в форме

Uzu, Usu, Usû

и Ušû и возможно, соответствует библейскому

. 84) Усу уже в те времена был

главным связующим звеном между Тиром и материком, ибо из Усу в Тир

доставлялись

различные предметы первой необходимости, в частности пресная вода, дерево, солома,

глина и т. д. Аби-Мильки, правитель Тира, в образных словах определяет

значение Усу

для Тира: «Усу, как посуда для воды для него, чтобы пить».85) О

необходимости

получения целого ряда предметов первой необходимости из Усу пишет в своем

письме к

фараону Аби-Мильки, правитель Тира, в следующих словах:

«Пусть обратит свое лицо, царь, мой господин и даст воду для питья своему

слуге и

дерево для своего слуги. И пусть знает царь, мой [218] господин, что мы

поставлены

перед морем. У нас нет воды и нет дерева».*) В другом письме Аби-Мильки сообщает фараону о том, что Тир в

экономическом

отношении зависит от Усу. Поэтому Аби-Мильки просит фараона отдать ему

Усу,

поставив его под власть Тира:

«Пусть царь обратит свое лицо на своего слугу и поручит своему

наместнику, чтобы он

передал Усу для воды для своего слуги, для доставки дров, для соломы, и

для глины...»

Далее Аби-Мильки жалуется фараону на то, что Зимрида, правитель Сидона

«взял Усу у

слуги (который) покинул ее. И у нас нет воды, нет дерева, и мы уже не

можем хоронить

покойников».86) Таким образом, Тир в сильной степени зависел от своей

материковой базы

снабжения, главным центром которой был Усу.

В последующие времена эта зависимость Тира от Усу несколько уменьшилась, так как

Тир соединился с материком полосой наносной земли, а также вследствие

того, что море в

этом месте отступило назад. Тир в результате этого потерял свое островное

положение, но

зато стал теснее связан со своей материковой базой.87) 171

В амарнскую эпоху Тир уже играет довольно значительную политическую роль.

Название

Тира в форме aluS

ṣur-ri, соответствующей библейскому названию

и современному Сур,

часто встречается в амарнских письмах. Очевидно, уже в эту эпоху Тир был

крупным

торговым городом, тесно связанным в экономическом отношении с Египтом, а

также с

городами финикийского побережья и областями континентальной Палестины и

Сирии.

Так, Риб-Адди, правитель Гебала, пишет египетскому фараону, что он послал

всю медь,

которую он имел в своем распоряжении, царю Тира. Египетское влияние

должно было

быть довольно сильным в Тире, так как он подобно Гебалу входил в группу

финикийских,

сирийских и палестинских городов, сохранявших верность Египту. Этим

объясняется до

некоторой степени та близость, которая иногда устанавливается между

князьями Гебала и

Тира, связанными между собой в экономическом отношении. Так, Риб-Адди, правитель

Гебала, отправляет в минуту опасности свою сестру и своих детей в Тир.

Положение Тира

среди ряда конкурирующих, постоянно враждующих между собой торговых

городов

финикийского побережья требовало от правителей Тира ведения такой внешней

политики,

которая позволяла бы им в случае необходимости опираться на помощь

крупной

иноземной державы, как, например, Египта. Этим объясняется та

проегипетская политика,

которую, судя по некоторым письмам, пытался проводить Аби-Мильки, правитель Тира.

В одном из своих писем к фараону Аби-Мильки выражает ему свои

верноподданнические

чувства и говорит, что он защищает «Тир, великий город, для царя, моего

господина».88)

Будучи окружен врагами Египта, среди которых видную роль играл аморито-

сирийский

князь Абд-аширта, Аби-Мильки, правитель [219] Тира, пытается в течение

некоторого

времени сохранять верность Египту и поэтому добросовестно сообщает

фараону все

последние новости политической жизни Сирии. Аби-Мильки пишет фараону о

том, что

целый ряд финикийских городов и областей Сирии присоединился к племенам

СА-ГАЗ и

объединился для захвата Тира:

«Тот, кто вверг в отчаяние страну царя — это царь Сидона. Царь Хазуры

покинул свой

город и присоединился к народу СА-ГАЗ».89)

«Зимрида из Сидона и Азиру, враг царя, и народ Арвада поклялись и

повторно заключили

соглашение между собой, и они собрали свои корабли, свои колесницы, свою

пехоту,

чтобы завоевать Тир, служанку царя».90)

Когда правитель Сидона стал теснить Тир, захватив Усу, Аби-Мильки

обратился за

помощью к египетскому фараону, прося у него помощи, воды, дерева, а

также, чтобы он

вернул ему власть над Усой.91) Однако Египет был в эту эпоху слишком

слаб, чтобы

оказать эффективную помощь финикийским и сирийским правителям и князьям.

Поэтому

в Тире вспыхивает восстание против Египта и против его союзников, и Тир в

результате

этого начинает играть двойственную роль по отношению к Египту. Во всяком

случае, Тир

в эту эпоху играл в политической жизни Финикии и Сирии крупную

политическую роль.

Поэтому египтяне проявляли большой интерес к Тиру и к тому, что в нем

происходило.

Этот интерес нашел свое отражение в известном литературном споре двух

писцов,

сохранившемся в тексте папируса Анастази I. Один писец пишет другому.

«Они рассказывают о другом городе, лежащем на море, носящем название

Тир... воду

привозят в него на кораблях; рыбой он богаче, чем песком».92) Севернее Тира между устьями Захерани и Бостренус лежал Сидон, один из

крупнейших

городов Финикии, расположенный подобно Тиру на острове, который отделен

от суши

узким проливом. Из Сидона важные торговые пути вели по долине реки

Захерани в

северные области Палестины, в Галилею, а по долине реки Бостренуса в

долину реки

172

Латани и далее вдоль Оронта в области средней и северной Сирии. Столь же

важные

торговые пути вели через Сидон по морю и по суше в Египет. Поэтому уже в

очень

глубокой древности Сидон выдвигается в качестве важнейшего торгового, политического

и религиозного центра Финикии. Древние евреи называли Сидон (библейский