- Доброе утро, господин Ким, - он радушно улыбнулся. - Как отдохнули? Достаточно для того, чтобы ознакомиться с семьёй Луанго?

- Я думаю, это знакомство будет приятным,- дежурно ответил Рудольф.

- Не сомневаюсь, - по тону было ясно, что Виктор на самом деле думает о своих родственниках.

Они зашли в большой банкетный зал, где уже собрались самые знатные представители рода Луанго. Пока Рудольф шёл к своему месту, Виктор полушепотом называл имена присутствующих и разъяснял, кто, где сидит. Рудольф видел эти лица много раз в информатории, поэтому он просто кивал головой.

Во главе стола сидел Нбонго. По правую руку от него было три пустых кресла. Ближайшее предназначалось Рудольфу, следующее - Икацу и Виктору. Слева от руководителя корпорации сидел его старший сын Баако. В отличие от своих родственников, одетых в пёстрые псевдонациональные наряды с большим количеством украшений, на нём был костюм, похожий на военную форму пыльно-песочного цвета.

Сев на своё место, Рудольф обнаружил, что на столе перед ним лежит тарелка, однако она была пуста. Видимо сервировав стол, хозяева так и не придумали, что можно предложить необычному гостю. Икацу еду предложили, и он проворно пережевывал пищу, не заботясь о том, какое влияние окажет такое питание на организм, приспособленный к биомассе.

- Я хочу от лица семьи Луанго поприветствовать нашего дорогого гостя - Рудольфа Кима, - начал речь Нбонго, - я надеюсь, что ваш визит позволит Союзу и корпорации лучше понять друг друга. Раньше, к сожалению, мы не всегда могли найти компромисс в наших переговорах. Надеюсь, что с этого момента наступит новый период в наших отношениях.

- Я тоже на это надеюсь, господин Луанго, - ответил Рудольф.

- Нам всем было бы интересно узнать больше о жизни в Новом Союзе, - Нбонго обвёл взглядом окружающих. - Мы были бы очень рады, если бы вы поведали нам, как живёт такое необычное для нас общество.

- Я готов удовлетворить ваше любопытство.

- Правда, что вы всю жизнь провели в изоляции от мира? - спросил солидный упитанный африканец, троюродный племянник Нбонго. - И что с рождения ваш мозг отделён от тела?

- Я бы не стал называть это изоляцией от мира, скорее наоборот, я живу в информационном потоке, я вижу мир непрерывно. Думаю, что если бы я жил в своём первоначальном теле, моя жизнь не была бы такой насыщенной.

- Почему?

- Человеческие органы восприятия несовершенны. Человек способен воспринимать лишь малую часть реальности непосредственно вокруг себя. А я могу видеть в ультрафиолете и инфракрасном спектре, слышать ультразвук. С помощью информатория я могу видеть, как вживую, то, что происходит за тысячи километров от меня. Мои границы восприятия намного шире, соответственно я воспринимаю мир объективнее, чем вы.

- А какое было ваше первоначальное тело? Вы что-то помните о нём?

- Обычное тело новорожденного младенца. После появления из инкубатора, некоторое время я жил, как обычный человек. Затем мой мозг был изъят и помещён в камеру. Стандартная процедура для большинства граждан Союза. Разумеется, я не помню того времени, но в информатории можно найти информацию о моей жизни в обычном теле.

- Скажите, а сейчас вы можете испытывать какие-то эмоции? - спросила пожилая худощавая женщина, двоюродная тётка Нбонго.

- Возможно, если ввести в искусственную систему кровообращения какие-либо гормоны клетки мозга среагировали бы на них. Но многие нейроны в моём мозге уже заменены на искусственные. Так что, скорее всего, никакой реакции не будет.

- Тогда мне не понятно, какова мотивация граждан Союза, - повернулся к Рудольфу Виктор. - Обычным человеком руководят его инстинкты и потребности, но у вас ведь их нет. Что заставляет вас совершать те или иные поступки?

- В основе воспитания наших граждан лежит единая образовательная программа. С самого раннего возраста человеку внушаются два базовых принципа: всегда развивать свой интеллект и служить основной цели Союза.

- Значит, ваша воля несвободна? И вы не осознаёте себя отдельно от вашего общества? - Баако тоже вступил в разговор.

- Воля любого человека несвободна. Все решения, которые принимает человек за свою жизнь, определены психологическими установками, полученными им в детстве. У нас это просто выражено более чётко. Я действительно с трудом представляю себе жизнь вне общества Союза, однако, это не означает, что такое в принципе не возможно. Сейчас я ведь нахожусь в вашем обществе.

- А можно спросить, какова основная цель Союза, если это не тайна, конечно? - задал вопрос Виктор.

- Не тайна, разумеется. Цель Союза - сохранение человеческой цивилизации. Этой цели подчинена вся деятельность нашего государства.

- Ого, вот это сильно, - улыбнулся Нбонго. - А что по вашему, угрожает человечеству?

- Есть много рисков. Но главная опасность состоит в том, что на Земле рано или поздно закончатся природные ресурсы. Когда это случится, человечество больше не сможет развиваться и, соответственно, скатится в первобытное состояние без возможности выйти из него когда-либо. И тогда люди станут беззащитны против любых угроз. В конце концов, какая-нибудь катастрофа прекратит существование вида Homo.

- Мрачная перспектива, - Нбонго повертел вилку в руках. - Но пока что ресурсов достаточно. У нас много тория для ваших реакторов.

- Много или немного, он всё равно кончится, - покачал головой Рудольф. - А мы стремимся, чтобы человечество устойчиво развивалось вечно. Ну, по крайней мере, пока существует вселенная.

- И на что вы готовы пойти для достижения этой цели? - спросил Виктор.

- Потенциально на многое, - сдержанно ответил Рудольф. - Разумеется, только в том случае, если мы будем уверены, что для достижения цели нет этически приемлемых решений.

- И какие же этические принципы у вас есть?

- Для тех из нас, чей мозг отделён от тела, строгие правила не нужны. Мы мыслим прагматично и не станем причинять вред окружающим, если этого не требует цель. Что же касается остальных граждан Союза, то для них выбраны те моральные принципы, без которых само существование общества невозможно, например, запрет на убийство или кражу.

- Значит, граждане Союза не равны? - спросил племянник Нбонго, задавший первый вопрос.

- Юридически равны. Разумеется, наше положение очень различно. Однако это не значит, что жизнь обычного человека менее ценна, чем жизнь модифицированного человека, так называемого "носителя сознания".

- А почему вы всех людей не делаете "модифицированными? - снова вступил в разговор Виктор.

- Наша жизнь невозможна без цивилизации. Если поддерживать технологический уровень станет невозможно, мы не выживем. Но человечество должно сохраниться и в такой ситуации. Обычные люди выступают гарантом того, что человечество попробует выжить и восстановиться после упадка.

- Смысл переноса мозга в искусственное тело в достижении личного бессмертия?

- Говорить о бессмертии можно только условно. Заменяя живые нейроны искусственными, мы сохраняем память, но мы не знаем, означает ли это полное сохранение личности. Во всяком случае, когда мой мозг станет полностью искусственным, я прекращу своё существование как биологический объект. Продолжится ли моя жизнь в искусственной форме или же вместо меня будет существовать моя копия - вопрос философский.

- И вы готовы рискнуть? - спросила тётка Нбонго.

- Ну, у меня и нет особого выбора.

- Я бы рискнул, - сказал Виктор. - Бессмертие стоит даже того, что придётся превратиться в машину.

- Да ты и так как машина. Всё человеческое из тебя вынули инженеры Союза, - бросил Баако.

По залу пронесся шёпот. Мышцы на лице Виктора напряглись, он хотел что-то сказать, но в это время Нбонго поднял руку.

- Баако твои заявления не уместны, - он посмотрел на сына. Тот отвёл взгляд. - Ты выставляешь нашу семью в невыгодном свете перед гостями.

- Прощу прощения, - буркнул Баако и затих.