Вначале он принялся с силой раскачивать веревочную лестницу, так что с каждым махом она подлетала все ближе и ближе к сетке такелажа. Как только она оказалась достаточно близко, он тут же вцепился в нее одном рукой, другой продолжая изо всех сил удерживать лестницу. Он слышал доносившиеся снизу крики, трескотню пулеметов и хлопанье громадных крыльев, но все его внимание сейчас было сосредоточено на том, чтобы держаться за такелаж, не выпуская из рук лестницы. Почувствовав, что крепко удерживает и то и другое, он начал думать, как перебраться на сетку окончательно, но тут его подстерегала новая беда. Как раз в тот момент, когда он уже перенес одну ногу на сетку такелажа и теперь был словно распят между нею и веревочной лестницей, корабль сильно тряхнуло. Лестницу резко дернуло в сторону, и буквально в мгновение нужно было решить остаться на лестнице или на сетке. Он выбрал последнее и теперь висел на одной руке, пытаясь зацепиться ногой, которая в последний момент соскользнула.

В довершение всего порывом ветра взметнуло его килт, закрыв ему лицо. Ослепший, висящий между жизнью и смертью, он чувствовал, как руки слабеют и просмоленный канат такелажа выскальзывает из его потной ладони.

«Ну и постыдное же зрелище ты из себя устроил, — проник вдруг в его сознание голос Кларинды. — Висишь там, выставив напоказ все свои достоинства, и шокируешь бедных девушек тут, внизу».

— Нужно нечто гораздо большее, чем мужские достоинства, чтоб шокировать тебя! — вырвалось у него прежде, чем он до конца осознал происходящее. Но уже секундой позже раздался его крик: — Кларинда! Помоги, Кларинда!

«Ну, я не имела в виду, что шокирована именно я, — звучал ее голос, да вот бедная леди Элис залилась краской аж до самого турнюра».

— Кларинда!

«Говорила я тебе, что ты не способен карабкаться, как обезьяна?» сварливо произнесла она.

— Поможешь ты мне или нет?! — его крик, казалось, заглушил шум ветра.

«Я пытаюсь. Или ты думаешь, что я собираюсь остаться вдовой прежде, чем стала женой? Но твои вопли мешают мне сосредоточиться».

Его охватило внезапное ощущение сомкнувшихся вокруг него женских рук. Он уловил тот особый, присущий только Кларинде, экзотический аромат и тепло ее тела, которое, казалось, окружило его со всех сторон.

«Оп-ля! — раздался голос Кларинды, и он почувствовал, как ее руки еще более крепко и даже как-то интимно обнимают его, слегка приподнимая и подталкивая поближе к сетке такелажа. — Ну, вот он, в целости и сохранности, и юбка уже на своем месте».

— Спасибо, — отрывисто бросил Дилан, карабкаясь на сетку со всей возможной быстротой, на которую он был способен.

Добравшись до покатой, но широкой верхней плоскости дирижабля, он побледнел от представшего перед ним зрелища. Три грифона, казалось, соревновались между собой — кто из них вырвет самый большой кусок из плотной наружной обшивки аэростата. Они драли ее когтями и клювами с каким-то злобным удовольствием. Один из них, оторвав кусок ткани длиной около двадцати футов, засунул в образовавшуюся щель свой громадный клюв, пытаясь добраться до оболочки внутреннего газового баллона. Положение становилось критическим.

Дилан расставил ноги пошире, чтобы удержаться на вибрирующем дирижабле, поднял свой револьвер и, прицелившись как можно точнее, выстрелил. Он попал монстру в правый глаз, и блестящий зрачок тут же заволокло красным. Раненая тварь заревела от боли и ярости и двинулась к нему, в то время как сверху с хриплым клекотом на него уже падал второй грифон.

Выхватив брусок динамита и выстрелом из револьвера запалив фитиль, Дилан что есть силы швырнул его вверх, прямо в отверстую глотку падающего страшилища. Голову и верхнюю половину туловища разнесло взрывом в мелкие клочья; покрытые черной копотью куски мяса падали вокруг Дилана, кровь и нечистоты заливали все вокруг. Пытаясь увернуться от этого кровавого потока, Дилан поскользнулся и не сумел удержаться на ногах. Это спасло ему жизнь, ибо второй напавший на него грифон промахнулся, и его страшный клюв пронесся мимо.

Почувствовав, что он вот-вот скатится с покатой и скользкой поверхности аэростата, Дилан поспешил ухватиться за сетку, но, не подумав, сделал это той рукой, в которой держал револьвер. Тот вывалился у него из руки, и Дилан увидел, как револьвер полетел вниз, в море. В этот момент грифон, громко вопя, напал снова. Дилан встретил его своим клеймором, вонзив его в грудь по самую рукоятку. Монстр заскрежетал, забился и ударил Дилана своими огромными крыльями. Дилан вновь всадил клеймор в грудь чудовища, и хлынувшая из раны зловонная кровь залила его с головы до ног.

Не успела сдохнуть эта тварь, как еще две, опустившись на поверхность аэростата, сцепились между собой, оспаривая друг у друга право покончить с Диланом. Схватив другой кусок динамита, он попытался запалить фитиль, но громадный коготь зацепил его за плечо, и он снова, потеряв равновесие, свалился с ног. Динамит улетел в пространство, и теперь у него для защиты остался один-единственный клеймор. Оба грифона подступили к нему, грозя своими кошмарными когтями и клювами. Клеймор дважды нашел свою цель, смертельно ранив одного из монстров, и тот, затрепыхавшись, стал падать, однако второй тут же ринулся в атаку, и Дилану стало казаться, что положение его безнадежно. Тем не менее он продолжал рубить своим клеймором, пока на лезвии не появились зазубрины, а рука не онемела от усталости. С победным клекотом тварь нависла над ним, и…

Словно чертик из табакерки, рядом с ним вдруг возникла Кларинда, хрипло вопя не хуже самого грифона:

— Во имя священных ягодиц Керидвен, ты только посмотри, во что ты теперь превратился!

— Только без болтовни, Мак-Таг, давай магию! — закричал Дилан. Выдай самое сильное колдовство, на которое ты способна!

— Колдовство, да? И это все, что от меня здесь хотят? Ты что думаешь, я тут колдовать собралась? Такие вещи, знаешь ли, труда требуют. И подготовки.

— Лучше бы ты поколдовала, — сказал Дилан, — иначе нас разорвут в клочья.

Кларинда вдруг засмеялась. Дилан с удивлением посмотрел на нее.

— Да опасности-то нет, — сказала она, продолжая смеяться. — Совсем нет.

«Кажется, она окончательно сошла с ума», — мелькнуло в голове у Дилана, в то время как он увертывался от лязгающего клюва и страшных когтей монстра.

— Я имею в виду, — настаивала она, — что эти твари на самом деле не существуют, они не реальны… если ты в них не веришь.

Увернувшись от очередного злобного удара клювом, Дилан выругался.

— Они достаточно реальны, чтобы разорвать в куски и корабль и меня с ним в придачу.

— Да нет же, смотри! — И Кларинда не спеша шагнула навстречу грифону. Дилан вскрикнул от ужаса, когда безжалостный клюв этой жуткой твари ударил Кларинду… и прошел сквозь ее тело, словно оно было соткано из воздуха.

— Видел? Эти твари — фантомы, вызванные к жизни колдовством жрецов Себулы только для того, чтобы преследовать нас. Если ты сможешь посмотреть сквозь них, как будто их не существует, они сразу же лишатся всей своей силы и власти над тобой.

Посмотреть сквозь них Дилан не успел. Сокрушительный удар клювом в спину сбил его с ног, и он кубарем покатился прямо к плавно обрывающемуся краю поверхности аэростата. Кларинда взвизгнула и, вцепившись ему в ноги, сумела удержать его. Какое-то время он висел вниз голован, удерживаемый визжащей женщиной, беспомощно глядя, как грифоны, реальные или мнимые, слетаются, чтобы покончить с ним.

— Керидвен! Дай мне силы сейчас, Керидвен! — вознесся к небу вопль Кларинды. — Дай мне силы для…

Оглушительный рев, словно от дюжины железнодорожных экспрессов, мчащихся на предельной скорости, раздался в воздухе, и рядом с кораблем возникло страшилище величиной с небольшую гору. Оно было таких необъятных размеров, что закрывало собой половину неба. От взмахов его могучих, перепончатых, как у летучей мыши, крыльев, казалось, содрогалась земля, а его огромная, словно пещера, пасть изрыгала пламя. Два грифона были тут же испепелены в этой огненной струе, а третий — буквально расплющен мощным ударом длинного хвоста. Четвертого постигла еще более страшная участь: он был перекушен пополам зубами, которые размерами напоминали сталактиты. Оставшиеся твари позорно бежали, трусливо поджав свои львиные хвосты.