— Могу предложить прекрасное слабительное, — сладким голосом сказала Элис.

Кларинда сглотнула и поспешно прикрыла рот рукой.

Дилан решил, что самое время переменить тему разговора.

— Послушай-ка, — обратился он к Кларинде. — Ты говорила мне, что Керидвен и другие древние боги поместили Сайтрола в пещеры. А зачем они это сделали?

Прежде чем ответить, Кларинда некоторое время, постанывая, делала глотательные движения. Наконец, немного придя в себя, она сказала:

— Понимаешь, там была борьба между теми, кто представлял Сайтрола и хаос, и сторонниками Керидвен и остальных богов. Сайтрол потерпел поражение и утратил большую часть своего могущества. Однако с течением столетий он вернул многое из утраченного. Он создал джогов, и они обслуживали его. Вообще-то, как и многие существа древности, Сайтрол не бессмертен, но он способен поддерживать в себе жизнь, высасывая жизненную силу из других существ, и чем больше он ее высосет, тем сильнее станет.

— Кстати, мне рассказывал Чакворд, — вспомнил Дилан, — что Стражи Мерцающих Врат тоже берут с каждого путешественника пошлину жизненной силой.

— Ну да. Стражи принадлежат к древней расе, — подтвердила Кларинда. А Врата были созданы богами очень давно для каких-то их собственных целей.

Незаметно подошедший к ним Син с интересом прислушивался к беседе. Ухватив, главным образом, то, что касалось Сайтрола, он спросил:

— Но если Сайтрол столько веков был погребен под песками Бэшема, то как же он выжил?

— Его кормили джоги, — объяснила Кларинда. — Они кормили его пленниками, а также выращивали рабов специально ему на корм. В тяжелые времена, когда у них не было ни пленников, ни рабов, они скармливали ему собственных детей. А если и этой пищи не хватало, то жрецы Себулы призывали каждого второго добровольно принести себя в жертву, чтобы удовлетворить его чудовищный аппетит. И Сайтрол высасывал из своих жертв жизненную силу и впитывал ее в себя до тех пор, пока…

— Какой ужас! — вырвалось у Элис. Она вся дрожала.

— Право, девочка, — глаза Кларинды недобро блеснули, — не стоит осуждать чью бы то ни было религию только за то, что края ее мантии несколько запачканы кровью, не так ли?

— Ммм… возможно, — сквозь зубы процедила Элис и, возмущенно взмахнув юбками, резко двинулась к пилотской кабине, таща за собой Сина.

— А что, милашка смотрится, — снисходительно заметила Кларинда. — Вот только плохо, что она пялит свои васильковые глазенки на чужого мужика.

— На кого это — чужого? — с подозрением спросил Дилан. — Кого ты имеешь в виду?

— Тебя, мой мальчик, тебя, — нисколько не смущаясь, ответила Кларинда. — Она, видимо, не знает, что ты уже приговорен, да к тому же еще в храме Керидвен. А если Керидвен на ком-то поставила свою метку — это навсегда. Так-то, миленький. — И своими длинными тонкими пальцами, от которых до сих пор, несмотря на проведенные в сражениях последние дни, исходил какой-то диковинным аромат, она нежно потрепала его по щеке.

Дилан только собрался напомнить ей, что Элис предназначена Сину, как громкий крик впередсмотрящего приковал их внимание. Бросившись к пилотской кабине, они увидели там Ноэля, и Дилан вопросительно взглянул на него.

— С севера приближаются три воздушных корабля, — ответил Ноэль на его немой вопрос. — Возможно, еще держится кто-то из наших, и это они послали корабли на юг.

Кларинда отрицательно покачала головой. Ее глаза были полуприкрыты, но она и без них видела все, что нужно.

— Это не имперские суда, — сказала она. — Это из тех, что джоги захватили в Килливике и Эбейдосе и посадили на них свои экипажи под командованием жрецов из Себулы.

— Боевая тревога! — еще не дослушав ее, крикнул Ноэль.

Дилан взял у старшего лейтенанта бинокль, чтобы рассмотреть вражеские суда. Это были полужесткие суда с двумя двигателями, меньше по размеру, чем «Возмездие», но более быстроходные. На борту каждого из них была изображена эмблема: золотистый кракен,[49] охватывающий своими щупальцами весь мир.

— У них на носу и на корме установлено по 37-миллиметровой пушке, передал он Ноэлю свои наблюдения, — и они идут в атаку.

— Мы должны подняться над ними, — сказал Ноэль. — Мы можем сражаться только имея преимущество в высоте. Из-за газовых баллонов вверх стрелять нельзя — продырявишь свой же аэростат.

Дилан поднял глаза вверх, на сигарообразный, наполненный газом баллон и невольно задумался о том, сколько же попадании сможет он выдержать, прежде чем вспыхнет и испепелит их всех.

— Конечно, газ содержится в нескольких изолированных друг от друга герметичных отсеках, помещенных внутри общего жесткого каркаса, — как бы отвечая на невысказанную мысль друга, пояснил Ноэль. — Попадание во внешнюю матерчатую оболочку не нанесет серьезного ущерба. А вот попадание в отсеки может привести к потере или уменьшению подъемной силы и… возможно, к взрыву.

— Проклятье на мою голову, и я позволила этому человеку уговорить себя бросить мое теплое уютное гнездышко в Трогтауне и моих милых малюток, — услышав слова Ноэля, сразу же снова запричитала Кларинда. — Ох, вздохнула она, — бабы Мак-Таг всегда были дурами, когда дело касалось мужчин.

Тем временем джоги начали боевые действия. Перед носом гондолы их передового корабля появился клуб дыма, и в уши ударил звук выстрела.

— Они открыли огонь! — крикнул старшина.

— Недолет! Большой недолет! — секундой позже радостно воскликнул Ноэль. — Однако у нас, к сожалению, нет большого преимущества перед ними, — озабоченно добавил он. — Не хотите ли пострелять из носового рэтлера, Дилан?

Через небольшой туннель Дилан пролез в открытый сверху отсек, где на треноге был установлен пулемет Гатлинга. Там уже стоял наготове молодой матрос, чтобы исполнять обязанности заряжающего, когда Дилан начнет стрельбу.

— Передовой корабль разворачивается, чтобы зайти нам с левого борта, — услышал Дилан через переговорную трубу голос Ноэля. — Я сейчас тоже немного разверну корабль, чтобы дать вам возможность попасть в них.

От резкого маневра «Возмездия» у всех, находившихся в носовой части гондолы, закружилась голова. Горизонт вздыбился и запрыгал; земля, казалось, ринулась на них. Дилан судорожно глотнул и прикрыл глаза, чтобы обрести равновесие.

— Мы подходим к нему, — говорил Ноэль. — Вы видите его, Дилан?

Вражеская пушка несколько раз отрывисто рявкнула. Дилан увидел впереди длинную серую массу в клубах голубого дыма от выстрелов всего в сотне ярдов от носа их корабля.

— Они приближаются, — сказал Ноэль. — Вы сможете как следует прицелиться?

— Сейчас я им дам! — пообещал Дилан. Он навел рэтлер и, повернув рукоятку, отправил навстречу вражескому кораблю первое смертоносное послание.

Пули пробили газовый баллон джогов насквозь, выйдя с другой стороны. Однако ни пожара, ни взрыва, как он надеялся, не последовало, и Дилан пожалел, что в числе боеприпасов к рэтлеру не было каких-нибудь зажигательных пуль.

Вражеский корабль быстро приближался, выстрелы его орудия следовали один за другим. Дилан отвел дуло пулемета от аэростата и прицелился в висящую под ним гондолу. Эта цель была существенно меньших размеров, и кроме того, не успел он нажать гашетку, как там замелькали вспышки выстрелов. Не обращая на них внимания, он дал длинную очередь и с удовольствием смотрел, как пули его рэтлера пробили легкий металл гондолы и вдребезги разнесли окно в пилотской кабине.

— В яблочко! — торжествующе сказал заряжающий, устанавливая очередной магазин.

— Да, но они стали тоже лучше целиться, — возразил с беспокойством Дилан, когда несколько снарядов прошли так близко, что их корабль тряхнуло.

— Ну что там с пулеметом? — отчаянно закричал Ноэль. — Эти снаряды разнесут нас в клочья!

Дилан сосредоточил весь огонь на носовой части вражеской гондолы, всадив туда целый магазин. Пушка рявкнула еще раз-другой и смолкла. Последний снаряд разорвался всего в нескольких футах от Дилана, и шрапнелью насквозь пробило борт его кабины. Заряжающий матрос, судорожно взмахнув руками, рухнул прямо на пулемет. Подняв его, Дилан с ужасом смотрел на то, что было раньше его лицом. Однако времени на переживания не было. Поэтому, аккуратно отодвинув тело матроса в сторону, Дилан потянулся за следующим магазином.