Бен пожал плечами.
— Не знаю.
— Как это не знаешь, кто тебя вообще просил встревать?
— Никто! — огрызнулся Бен, сам уже жалея, что не подумал, прежде чем действовать.
— Ну так хули ты сделал? Ты что, не можешь слушать, как другие ругаются? Мама с папой комплексы натворили?!
— А чего ты так злишься, я не понял? Ну подумал он, что я твой парень, чего орать-то?
Джон что-то пробурчал и, махнув рукой, ушел в столовую. Бен отстранено порадовался, что его не прибили за самодеятельность, зато оставалась опасность, что Купер пойдет и застрелится, не выдержав его глупости.
— Нет, ну а что ты от меня ожидал? Что я останусь в стороне? — крикнул он, следуя за ним.
— Да! — не думая, ответил Джон, упершись обеими руками на столешницу и не поднимая глаз.
— Манда! — рявкнул Бен, и на секунду воцарилось абсолютное молчание.
Затем Купер фыркнул и, потерев глаза, устало улыбнулся.
— Эти ваши тупые шутки за триста. Ладно, иногда это действительно смешно. — Он показал на Бена пальцем, предупреждая. — Но не используй слишком часто.
========== Глава 3. Союз ==========
от слова Desmos (греч.) — связь, узел, узы
Этот день он хотел поставить на полку «удачных»: они арестовали наркодилера прямо на парковке в отеле Шератон — один из постояльцев оказался настолько туп, чтобы купить дозу под камерой наблюдения; они спихнули арест семи проституток Дьюи и его новой протеже по имени Сандра Ньявес — больше бумажной работы, чем толку; и обед вышел без происшествий.
А затем их вызвали к дому Луиса Вальдеры, где все, что могло пойти не так, пошло по пизде.
Родительскую комнату кто-то планомерно разнес на куски: разбитое окно, сломанная мебель и прикроватная лампа, разбросанные вещи. На огромной, все еще целой кровати лежала женщина вверх тормашками — ноги на подушках, голова свисала к полу. Ее темные волосы разметались в стороны и свисали клоками из-за засохшей крови. Молодая латиноамериканка с желтоватой кожей в розовой футболке с надписью «Ты достойна лучшего» и логотипом Тиффани. Из ее шеи под прямым углом торчал военный нож с широкой рукояткой.
Бен сглотнул и нажал кнопку на рации.
— А-57, видим мертвое тело, продолжаем осмотр дома. Вызовите подкрепление и детективов.
— А-57, вас поняла. К вам скоро прибудут А-35 и А-54, держитесь.
Алекс осторожно заглянул под кровать, не опуская оружия, пока Бен проверил кладовку. «Чисто», показал он, когда оба услышали плеск в ванной. За закрытую дверь уходили красно-бурые отпечатки ног. У Бена похолодели пальцы на пистолете и вспотели ладони. Он прислонился к двери с правой стороны, а Алекс с левой.
— Полиция, мы открываем дверь! — громко предупредил он, дергая ручку, и неожиданно та поддалась.
Он присел на колено, уходя с линии огня, наставил пистолет и чуть было не нажал на курок.
— Не подходи! — закричал бородатый толстый мужчина, сидя в углу на бортике ванны, наполненной горячей водой. На колене у него сидела маленькая девочка лет пяти-шести. — Не подходи, или я вас, суки, нахуй порежу!
Бен оценил ситуацию за доли секунды. Вальдера ничего не соображал, зрачки были расширены, дыхание учащенное, нож в руке возле шеи малышки дрожал, будто его колотило от холода, однако лицо было красным, опухшим, и пот стекал у него по виску.
— Немедленно опустите нож, или я буду стрелять! — приказал Бен, на всякий случай прицеливаясь тому в голову. Пусть только попробует двинуть ножом чуть ближе к ребенку.
— Шерман, погоди, — Алекс выдвинул над дулом раскрытую ладонь. — Мистер Вальдера, мы не причиним вам вреда. Пожалуйста, опустите нож. Это же ваша дочь, вы же не хотите сделать ей больно?
По-хорошему О’Доннел должен был предупредить диспетчера о заложнике, но тихо сделать это бы не удалось, ситуация и так была напряженная, и нервировать Вальдеру не хотелось никому. Но вылезать вперед, как какой-то супермен?
— Луис? — Бен подозревал, что это был профессиональный голос пожарного, который только и делал, что успокаивал людей в истерике. — Могу я звать вас Луис?
Вальдера вжался в стену, не выпуская дочь с колен. Он пачкал ее кровью с собственных рук, и Бен с трудом удерживался, чтобы не вырвать ее у него силой.
— Луис, что случилось с вашей женой?
— На нее напали, — выдавил тот, утирая слезы со щек и всхлипывая. — Напали эти уроды, я пытался ее защитить.
Алекс многозначительно глянул на Бена.
— Кто-то ворвался в ваш дом?
— Да, прямо через окно! Я кинул в них стулом, но они слишком быстрые. Убили Микелу прямо у меня на глазах, господи, — Вальдера закрыл глаза рукой с ножом, — господи.
Бен сжал зубы, заметив, как нож в руке стал подрагивать сильнее.
— Алекс, — тихо позвал он, — съеби нахуй с обзора.
— Шерман, не надо, — О’Доннел покачал головой. — Луис не виноват, ведь так? — тот судорожно кивнул. Девочка на его коленках сидела тихо, лишь огромные карие глаза выделялись на испуганном личике. — Ведь так, Луис? Вы просто хотели помочь. Грабителей больше нет. Вы можете выйти спокойно.
— Не могу, — завертел головой Вальдера. — Не могу, не могу, не могу. Они тут же услышат.
— Алекс, блять, отойди. У него белая горячка.
— Что? — его напарник снова обернулся. — Он же сказал, что на них напали.
Но Бену не нужно было других доказательств, кроме тех, что он уже видел. Когда мать однажды пила четыре дня, он закрыл ее в подвале, и она выла, как раненое животное. Не было никаких грабителей, не было неизвестных убийц. Вальдера явно даже не соображал, где они находятся, шепча своей дочери, что они обязательно выберутся из этой пещеры.
Он словно ждал затишья, громко заорал и начал отмахиваться ножом, как сумасшедший.
— Алекс! — крикнул Бен, чтобы хоть как-то убрать напарника с линии огня. Вальдера заорал совсем отчаянно, махнул рукой и задел занавеску, сбросив ее на себя.
Раздался хлопок. Бен не понял, как кинулся вперед, столкнув полку с расческами. Мельтешение рук, кипяток на коже, пальцы скользили по занавеске сначала из-за пота, затем из-за крови. Кровь хлестала среди складок, малышка, захлебываясь, пинала Бена по рукам, но каким-то образом он вытащил ее из кокона и тут же метнулся в спальню.
— Бля, да твою ж мать.
Он пытался остановить кровь вечность, заталкивая в перерезанное горло простыню, и не ощущал, не видел ничего, кроме ее маленького тела перед собой. Безвольно опрокинутая голова, вялые ручки, вдвое меньше его собственных, и темная, такая теплая венозная кровь. Опьяняющий запах меди.
Cквозь пижамную рубашку Бен нащупал длинный порез на ее животе. Секунды, вот что ей оставалось. Он наклонился и обхватил ее голову скользкой рукой. Она смотрела молча, кровь заполнила ее рот и выступила через быстро бледнеющие губы. Бен даже не знал ее имени, чтобы успокоить. Да и что бы он сказал? Все хорошо? Я с тобой? Мне жаль, что так вышло?
Десять секунд, двадцать. Бен не отпускал ее взгляда, пока она не перестала дышать. Кровь все еще текла по его рукам, он отпустил ее тельце и сполз на пол. Там он и оставался, пока из ванны не вышел О’Доннел — тоже весь в крови в компании Вальдеры в наручниках.
Можно ли найти ад в обед понедельника?
Сидя на бордюре возле дома, Бен смотрел, как подъехала одна патрульная машина, вторая, третья. Тишину спального района прорезали сигналы рации, переговоры и голоса людей. Дом оцепили лентой. Выставили охрану.
— С тобой все в порядке? — спросила у него детектив Адамс, зайдя за ограничительную ленту и поправляя пиджак над пистолетом на поясной кобуре.
— Да, все нормально, — он улыбнулся и махнул рукой. Она скрылась в доме вместе с медэкспертами, и его улыбка потухла.
Он не был в прострации или неадеквате. Бен с удивлением чувствовал себя хорошо. Немного болели руки после кипятка, холодило плечи и спину — форма промокла, жилет скорее всего тоже. Ничего близкого с тем звоном в ушах и пьяной, качающейся действительностью после перестрелки в спортзале полгода назад.
