Комментарий к Архангел Гавриил
* Цитата из рассказа Г. Лавкрафта “Безымянный город” (1921).
** Архистратиг (греч. главнокомандующий). Эпитет обозначающий архангелов, военачальников ангельских небесных сил. В православии только два ангела носят это почётное звание: Архангел Михаил и Архангел Гавриил.
*** «Ego sum Gabriel, qui adsto ante Deum» — лат. Я Гавриил, предстоящий пред Богом (Я Гавриил, тот, кому дозволено стоять перед Богом)
========== Мы в ответе за то, что совершили… ==========
Вернувшись в свою опочивальню, Селин никак не могла найти покоя. Часы неспешно тянулись друг за другом, а разум по-прежнему не мог найти примирения с сердцем. Какая-то часть ее души упорно твердила о том, что она совершила ошибку, отпустив на свободу таких именитых и важных пленников. Не зная в полной мере замыслов Виктора, девушка доверилась интуиции, желая защитить своего наставника, себя и Ван Хелсинга от гнева бессмертных, но, даже руководствуясь такими благими намерениями, она никак не могла перестать ощущать себя изменницей, ударившей в спину того, кто когда-то спас ей жизнь.
Прожив не одну сотню лет, она знала наверняка, что предательство было болью для двоих: и для палача, и для жертвы. Может быть, боль у них была и разная, но разве кто-то наверняка мог утверждать о том, какая из них сильней?! Ее терзали угрызения совести и стыд, а Виктора, пребывавшего в тумане неведения — чрезмерная уверенность в собственном непоколебимом успехе, но девушка даже боялась предположить, какая буря вырвется на свободу, когда бегство узников выплывет на поверхность из тлена подземелий. В этот момент с плеч посыплются десятки голов, и она, Селин, будет тому виной.
Столетия Виктор был главой их клана, будучи мудрым предводителем. Так как же она могла поддаться такому импульсивному порыву? Ответа у нее не было, только голос сердца, загнанный на задворки души, тихонько шептал ей страшную истину, которой она не желала признавать. Разве были у нее до этого основания ему не доверять? Нет! Разве все, что он когда-либо делал, не совершалась в угоду клану? Совершалось! Он построил для них неприступную крепость, но произошло то, чего вампир не мог себе и представить: ворота открылись изнутри, и открыла их та, кого он считал собственной дочерью. Одна эта мысль дамокловым мечом довлела над ней, заставляя метаться между долгом сердца и долгом чести.
Шла война, тень которой преследовала их ни одно столетие. Война преступная и кровавая, идущая в ночи и сокрытая от глаз человека, но, как и в любой междоусобной розни, всегда, во все времена в ней было место не только героизму и слепой жертвенности, но и предательству, подлости, лицемерию и тщеславию. Иначе просто нельзя было воевать, ибо можно было заранее признать свое поражение.
С другой стороны, девушка успокаивала себя тем, что даже предательство становится приемлемым вариантом при правильных обстоятельствах и сейчас ее единственной задачей было повернуть эти обстоятельства в свою пользу. Но как? Виктор поддался тщеславию и совершил ошибку, был лишь орудием в руках истинных убийц, поверить в другое она просто не могла! Селин пресекла дальнейшее его падение, но теперь ее миссия лишь осложнилась, потому как она должна была отвести от него удар древней вампирши, когда истина откроется.
Шум стальных доспехов и нервная беготня по коридору вывели ее из тягостных раздумий и заставили и без того мертвое сердце девушки умереть во второй раз, теперь уже от страха перед разоблачением.
— Они обнаружили их бегство, — прошептала Селин, пытаясь по привычке ухватить медальон на своей шее, но в это мгновение ее душа в очередной раз сжалась в стальном кулаке страха. Подвески в форме летучей мыши не было! — Быть не может! — в порыве отчаяния пискнула она, но, взяв себя в руки, все же решила выйти наружу. — Что там произошло? — прокричала девушка пробегавшему мимо стражу.
— Виктор уезжает вместе со своей спутницей! — не оборачиваясь, отозвался часовой, скрываясь в одном из дальних коридоров.
— Как уезжает?! — не веря своим ушам, Селин кинулась к зубчатой башне, увидев во мраке ночи лишь растворяющиеся силуэты двух всадников. — Одни, без эскорта! Такого раньше не было!
С каждой минутой девушка все меньше понимала то, что происходило вокруг нее. Это был какой-то нескончаемый клубок интриг, распутать который мог только самый изощренный и пытливый разум. Виктор всегда посвящал ее в свои планы, а теперь намеренно сторонился, будто чувствуя в ней какую-то угрозу. С каждой секундой уверенность ее рассеивалась, оставляя в душе место только для сомнений и страхов.
— Паника — это верный вестник смерти! — проговорила она, пытаясь успокоить сама себя. — Сейчас, первым делом, я должна найти медальон.
Спустившись по винтовой лестнице, ведущей в подземелье, девушка направилась по ответвленному коридору, уходившему вглубь скалы узким тоннелем, где находился потайной ход, через который она провела беглецов. Обшарив каждый дюйм пола, но так и не найдя заветную вещицу, Селин обреченно сползла на каменные плиты, обхватив голову руками. Казалось, что в это мгновение против нее и против ее решения воспротивились высшие силы преисподней, все сильнее подталкивая ее к бездонной пропасти в аду, где должны гореть предатели.
— Не это ли ищешь? — проговорил надменный мужской голос в нескольких метрах от него.
— Крэйвен? Что ты здесь… — закончить она не смогла, потому что сверкнувшая во мраке стальная цепь, на которой будто в полете зависла летучая мышь, раскинувшая в стороны свои перепончатые крылья, заставила ее в ожидании прикусить язык. Знал ли Крэйвен о том, что узники сбежали из серебряной клети? Или же просто проследил за ней, пользуясь ее рассеянностью? Как бы то ни было, дела ее были плохи. В обоих случаях приговор ей — смерть, с той лишь разницей, что второе позволит ей выиграть немного времени.
— Да, даже не заметила, как обронила его где-то в замке… — изобразив глуповатую гримаску на лице, ответила она слегка улыбнувшись.
— И решила поискать ее в тоннеле, которым не пользовались, по меньшей мере, пару десятилетий? — не унимался он, подойдя к ней настолько близко, что Селин могла почувствовать едва заметный аромат лаванды и бергамота, окружавший его ореолом притягательного магнетизма. Если бы она не знала того, кому принадлежал этот парфюм, то непременно сочла бы этот запах привлекательным, но теперь ее дурманил не его одеколон, а страх перед угрозой разоблачения, повисший над ней.
— Я люблю уединение! А где, как не здесь его искать? — совладав с собой, прошептала Селин, чувствуя, как его настойчивая рука обхватила ее за талию и притянула к себе. Их глаза находились так близко друг от друга, что девушка могла разглядеть мельчайшие узоры на его радужной оболочке, а тела практически вплотную прижимались друг к другу.
— Не замечал раньше за тобой подобных желаний…
— Возможно оттого, что плохо меня знаешь! — отозвалась она, желая увести его мысли в противоположную сторону.
— Что ж, это легко исправить! Может, ты позволишь мне разделить с тобой эти мгновения? — практически касаясь ее губ, прошептал он.
— Если уж ты оказался прозорливее меня и нашел медальон, я думаю, что нам стоит пойти к остальным! Сейчас не время и не место для подобных разоблачений, — выхватывая у него цепочку, произнесла девушка и уже порывалась направиться к выходу, когда почувствовала, что он прижал ее к стене, практически поднимая над собой. Его холодная ладонь сомкнулась на ее шее, впиваясь ногтями в нежную кожу.
— Отчего же? На мой взгляд, это как раз-таки самое подходящее место для… разоблачений! По этому тоннелю ты вывела их? Ты помогла им бежать? — прошипел мужчина, глаза которого зажглись синим пламенем.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь! — пропищала Селин, пытаясь отвести его руку.
— А по-моему, очень даже понимаешь! Уезжая, Виктор приказал нанести визит нашим узникам… И что ты думаешь? Их там нет!
— Этого не может быть! Они не могли сломать клетку! К тому же у дверей стояла стража! Или же ты был настолько глуп, что оставил их наедине с пустыми тоннелями? — почти задыхаясь, прохрипела девушка.
