Вот только привычные увещевания и напоминания о кумире детства плохо помогали. Амелия с трудом заставила себя встать на ноги, мужчина поддержал ее за плечи и помог дойти до его телеги.
Он усадил Амелию на козлы рядом с собой, стегнул волов, и телега плавно покатила по широкой дороге.
"Может, это тот самый тракт, который мы с Зелом видели на карте", - безучастно подумала Амелия.
Воспоминание о Зелгадисе болью отозвалось в сердце, отправило ее в путь по новому витку, сотканному из сожалений и тоски.
Ее спутник о чем-то говорил, кажется, даже представился, но Амелия не запомнила его имени. На его вопросы она отвечала односложно или молчала. Он практически силой впихнул ей в руку какую-то лепешку и еще раз заставил попить.
Вкус у воды был другой, какой-то сладковатый. Амелия не обратила на это внимания. И только когда почувствовала головокружение, в разум закралась смутная догадка. Но было уже поздно.
Амелия провалилась во мрак.
Примечание: прототипом для Азерет послужила Винни Мандела, бывшая жена президента ЮАР Нельсона Манделы, которую сторонники называют "матерью нации". Организовала под предлогом помощи беспризорным детям футбольный клуб, на самом деле "футболисты" были ее личной бандой.
Глава 9 . Павшие герои.
You're so cold
Keep your hand in mine.
Ты такая холодная.
Твоя рука в моей .
(Breaking Benjamin "So Cold")
Зал канпачи полнился гулом голосов. Смешиваясь с облаками кальянного дыма, звуки чертили в воздухе причудливые узоры.
Здесь человек, закутанный в балахон и прячущий лицо за шарфом ни у кого не вызывал удивления - одна из немногих приятных черт внешнего мира. Устроившийся в темном углу Зелгадис протягивал крепкий чаршаф и внимательно прислушивался к разговорам. Уже неделю он пытался выяснить что-нибудь об Амелии, но она будто сквозь землю провалилась. Зелгадис старательно гнал мысль, что она погибла. Амелия - опытная путешественница, сильный маг и хороший боец. Она не пропадет... Вот только пребывая в расстроенных чувствах, любой может угодить в неприятности.
Зелгадиса грызло чувство вины. Когда схлынули эмоции, он смог рассуждать разумно и понял, какую глупость совершил. Прогнал Амелию, оставил ее наедине с опасностями внешнего мира. А ведь она, не побоявшись замарать руки в крови, спасла его, вытащила из болота, в которое его затягивала Азерет. При воспоминании о матушке Зелгадис ощутил гремучую смесь из разочарования и злости. Раз он превратился обратно в химеру после смерти Азерет, значит, ее магия была не слишком надежной. Возможно, все это было очередной иллюзий, только более качественной, чем та, которую два года назад слепил Вальц. В любом случае, Азерет вовсе не собиралась бескорыстно помогать Зелгадису. Она использовала его как мальчика на побегушках, а он радостно вилял перед ней хвостом. И ведь ему все казалось таким правильным. Работорговля, наркотики... Азерет будто загипнотизировала его своим низким, грудным голосом и по-матерински ласковой улыбкой. Может быть, она действительно использовала какую-то магию подчинения сознания? Но скорее всего, никакого колдовства не было. Зелгадис просто хотел ей верить. Неужели Амелия права, и он подсознательно ищет замену Резо? Точнее не самому Резо, а идеальному образу святого, которому Резо соответствовать не смог. Зелгадис где-то читал, что циничные, разочарованные в жизни люди особенно сильно жаждут поверить в добро, справедливость и благородство. Какая злая ирония: из них двоих именно Зелгадис, а вовсе не помешанная на героизме Амелия, оказался падок на иллюзии.
Из-за своей зацикленности на исцелении, из своей близорукости и эгоизма он лишился драгоценного друга.
Амелия была одной из немногих, кому нужен был не сильный маг и искусный мечник, и не химера для опытов, а просто он - Зелгадис Грейвордс. Со всеми его тараканами и комплексами.
Он должен ее найти. Во что бы то ни стало.
Вряд ли Амелия осталась после всего произошедшего в Амбассе, Зелгадис надеялся встретить ее на большом торговом тракте. Они ведь хотели вместе отправиться в порт на западном побережье - Макаомбо, наверняка она решила продолжить путешествие одна. Зелгадис прошел по тракту до Медиго, но не нашел ни следа Амелии. Расспрашивал о ней в придорожных кампачах, говорил с крестьянами, работавшими на тянувшихся вдоль тракта полях. По логике вещей белая девушка в стране чернокожих бросается в глаза и, если бы Амелия проходила по тракту, ее бы наверняка кто-то да запомнил. Но все упорно твердили, что не видели ее.
Зелгадис нутром чуял неладное, ему казалось, что ему чего-то недоговаривают. Вспомнилось, как Фархуд попытался опоить их с Амелией снотворным. Возможно, она попалась в такую же ловушку другого торговца рабами? Она ведь такая доверчивая...
Решив не задавать прямых вопросов, Зелгадис просто ходил по кампачам и тщательно прислушивался к разговорам. Эта была уже третьим заведением, которое он посетил в Медиго. Но здесь, как и в других местах, говорили только о поголовье скота, смерти матушки Азерет и повышении налогов. И еще о новом правителе Амбассы.
- Кто-то замочил старуху Азерет, а этот парень поднял ее из земли, и теперь она ему служит. Правда, воняет жутко, - так описывали ситуацию слухи.
Об убийце Азерет - ни слова.
Похоже, придется вспомнить времена службы у Резо и прибегнуть к таким методам получения информации, о которых Зелгадис предпочел бы забыть. Но чтобы найти Амелию, он был готов поджаривать пятки любому.
- ... говорю тебе, кожа у нее белая, как молоко!
Зелгадис поперхнулся чаршафом и уставился на двоих мужчин, сидевших через три столика от него. Один что-то втолковывал другому, размахивая кружкой, из которой во все стороны летели золотистые капли местного вина - теджа.
- Ну, не совсем белая, а скорее розовая. И такая мягкая! Прям шелковая. Не то, что у наших баб.
Его собутыльник скептически прищурился, неспешно отпил из своей кружки.
- Брешешь. Не бывает белокожих баб. Или она какая-нибудь уродина. Слышал я, иногда рождаются такие: бледные и красноглазые. Страшные, аж жуть. Шаманы их сразу убивают, чтобы не мучились.
- Да чтоб у меня все хозяйство отсохло! - первый запальчиво брякнул кружкой об стол. - Белокожая баба. И красивая. Сиськи такие... ух... Правда, за то, чтобы их потрогать аж двадцать золотых дерут!
- А чтоб трахнуть ее, сколько надо отвалить?
- Сотню...
Скептик присвистнул и покачал головой.
- Не, пусть она хоть десять раз белокожая красотка, не стоит оно того. Между ног все бабы одинаковые, что белые, что черные.
- Ну-у-у... может у нее и между ног все не как у наших баб.
- И что же у нее там? Лепестки роз? Или челюсти? - скептик пьяно заржал.
Зелгадис застыл, словно прирос к месту. По венам растекался мертвенный холод, каждое слово похабного разговора набатом отдавалось в опустевшем сознании.
Белая женщина, которую можно потрогать, а за большие деньги и... трахнуть.
Все еще не до конца осознавая услышанное, Зелгадис поднялся из-за стола и направился к болтающим приятелям. Тело двигалось само, как заводной автомат, работающий от пружинки.
