- Вранье!

   Холод все сильнее сковывал его тело, мышцы завибрировали и он упал на плитку, скрутившись в комок и издав пронзительный крик.

   - Не убивай меня. - молил он.

   - Почему я должна послушать тебя? - она не сдвинулась с места.

   - Я...я...могу дать тебе.... все что у меня есть.

   - Деньги меня не интересуют. Ты же знаешь это. Даже твоя власть сейчас кажется уже теряет собственный вес. Я отобрала ее у тебя. Те люди, что так долго работали на тебя, теперь принадлежат мне. Они ждут только приказа и, услышав его, сметут все на своем пути.

   - Что ты им обещала такого, чего не могу дать я?

   - Надежду. Этого было достаточно.

   Оливия вдруг вышла в центр комнаты и начала приближаться к лежащему мужчине. Холод все еще держал его мертвой хваткой, но вскоре стал постепенно уходить прочь, наполняя мышцы теплом.

   - Ты забыл, дорогой мой, что есть в нашем мире куда более сильные вещи, чем деньги и власть. Нечто незыблемое, чья сила не может быть измерена количеством монет и разноцветных банкнот. Чувство, тлевшее внутри них, было раздуто мною до пылающего огня, который ты сам лично превратил в сплошное пожарище. Ты даже не представляешь на пороге каких громадных перемен стоит сегодняшний мир и что произойдет в ближайшее время.

   - Ты уничтожишь нас?

   - Да.

   - Это как-то связано с той стелой?

   Сергей встал на дрожащие ноги, но все еще ощущал холод в конечностях.

   - Ты все увидишь сам. Лично. Твоя империя рухнет на твоих глазах и ты ничего не сможешь с этим поделать.

   Оливия развернулась и направилась прямо к выходу, где в скором времени пропала, растворившись в темноте.

   12.

   Старк не солгал, когда сказал, что попасть в законсервированный тоннель будет делом проблематичным. Все подходы, ведущие прямиком к заветной цели, были либо плотно заварены стальными дисками непробиваемой толщины, либо залиты растворной смесью, что за долгие годы "схватилась" и окрепла до состояния близкого к неразрушимому. Поиски не давали никаких результатов. Горг прошел почти двенадцать километров смежных тоннелей, исследовал на предмет вентиляционных шахт каждый подозрительный лаз, пытался пробиться сквозь окаменевшую породу, плотным кольцом окружавшей Подземелье, но все оказалось тщетным. Древний тоннель быль надежно спрятан от посторонних глаз и почти недосягаем для проникновения. Почти. Именно "почти", ведь держа в руках старые пожелтевшие чертежи, Георгий виде последний путь, способный пропустить его внутрь этого огромного комплекса, строившегося так давно, что в Мегаполисе остались единицы помнившие о нем.

   Небольшое ответвление, тянувшееся от самого края подземного водохранилища, затопленного до самого потолка еще во время первых работ над строительством, оно напоминало собой огромный бассейн, где раньше проводились опыты над морскими обитателями глубин. Обитый плиткой, обставленный по периметру странной техникой и фильтрами у самого основания, хранилище находилось в таком неприкосновенном состоянии уже многие десятилетия. Откачка воды была остановлена по причине бессмысленности столь объемной и дорогостоящей операции. Основные линии снабжения будущей подземной магистрали проходили далеко и не могли быть повреждены даже при полной разгерметизации, поэтому идею забросили, сконцентрировавшись на строительстве путей.

   Георгий всматривался в нарисованный тоненьким карандашом путь. Линия тянулась от западной части хранилища, упиралась в бетонную перегородку технического канала, примыкавшего к Подземелью, и резко уходила в сторону магистрали. Около трехсот метров, может больше, отделяли место "стыка" с Подземельем и выходом к заброшенной магистрали. На всем остальном пути были выставлены заглушки и другого пути просто не оставалось.

   Он свернул старую бумагу, положил ее во внутренний карман куртки и направился к месту. Дорога вела его по узкому коридору, где в свете старых люминесцентных ламп еще можно было увидеть отметины шахтеров и горняков, оставленных на каменных стенах ручным инструментом. Эти древние артефакты испещряли буквально каждый метр стен и не заканчивались даже у самого низа. Записи сотен погибших при строительстве рабочих, как отражение прошлого, смотрели на него и заставляли задумываться над тем, что же тут происходило на самом деле.

   Откровенно говоря, никто толком не знал этого. История строительства всего этого места была окутана тайной. Люди так часто умирали на строительстве подобных объектов, что вся земля вокруг была подобна кладбищу, на костях которого, как на прочном фундаменте, держалось все в Подземелье. Работы велись почти двадцать лет, люди копали землю по ночам, чтобы не быть замеченными охраной и дронами разведки. Поначалу Подземелье больше напоминало нору, где в ночное время могли собираться единомышленники и обсуждать насущные проблемы, не боясь быть арестованными за неудобные мысли. Но вскоре, по мере того как людей внутри становилось все больше, росли и размеры самой норы. Она углублялась, становилась шире, укреплялась металлическими отбракованными балками, выброшенными сталелитейным заводом и не подлежавшими переплавке. Люди подбирали на улице все, что могло так или иначе способствовать развитию этого места. Каждый болт украденный и принесенный сюда был частью Подземелья, которое к середине своего существования уже обрело такие размеры, что правительство было вынуждено реагировать на это. Несколько безуспешных попыток проникнуть и уничтожить его изнутри завершились провалом. Взрывы на поверхности едва ли давали нужный эффект. На один обрушенный завал, шахтеры отвечали быстрыми восстановительными работами, позволявшими в кратчайшие сроки вернуть все в надлежащий вид. С каждым месяцем Подземелье росло и увеличивалось. Оно все сильнее углублялось в землю, когда окончательно не остановилось на отметке, которая могла почти полностью гарантировать безопасность жителям внутри, начнись завтра на поверхности война.

   Попытки уничтожить его прекратились. Люди на верху решили оставить все так как есть. Поговаривали, что в какой-то момент там обсуждался план ликвидации Подземелья изнутри при помощи мини ядерного заряда, но чтобы все это провернуть понадобилось слишком мощное взрывное устройство, да и близость к основной части Мегаполиса грозила отправить под землю все на поверхности в радиусе нескольких километров.

   Вскоре впереди появилась развилка. Маленькая щель уходила резко вниз и практически не освещалась. Все, что было дано, так это метр-полтора впереди себя и несколько тлевших ламп у стен, оставленных здесь давным-давно и питавшихся от толстых кабелей, тянувшихся по потолку и закрепленных на металлических кронштейнах.

   Холод постепенно брал его тело в тиски. Непривычная для Горга температура слишком сильно сказывалась на его движениях. Легкие кололо от неприятного влажного воздуха. Чувствовалось, что где-то рядом находится огромный резервуар с водой.

   Он сделал шаг вперед - почва под ногами слегка просела; затем еще один, потом еще. Мужчина осторожно ступал на мокрую и хлипкую почву, где отсутствовало какое либо мало-мальское уплотнение из бетонных плит и асфальтового покрытия.

   В такие минуты Георгию всегда становилось не по себе. Дорога все глубже уходила вниз и ему приходилось буквально вцепляться в перила, предусмотрительно оставленные здесь еще со времен работ. Не то чтобы он страдал клаустрофобией или не мог справиться с давящей со всех сторон темнотой, но когда позади него пропал последний видимый источник света, а в руках зажегся переносной фонарик, он в полной мере ощутил какого это быть погребенным заживо глубоко под землей. Этот страх, первобытный, проснулся в нем и хваткой покойника в предсмертной судороге, схватил его и сжал так сильно, что ему пришлось на время остановиться и перевести дух.

   На руке появилось едва заметное свечение. Старый номер, нанесенный еще тогда, много дней назад у входа в Подземелье, он продолжал светиться во тьме, используя свой фосфорецирующий эффект и невольно окрашивая руку в цвета от ярко зеленого, до темно бирюзового.