К 18.00 вышли на исходный рубеж, откуда расходились все улицы села (задача же состояла в том, чтобы прочесать их все до конца). Наши думали, что это будет, как прогулка и по Шали, без сопротивления, ведь старейшины убедили их в отсутствии там боевиков. В 18.30, перед наступлением темноты, в центре села все 250 человек попали в страшную засаду. Это был бой почище Сталинграда: группы были разбиты — остались единицы, которые и держали всю ночь круговую оборону. Вот что такое Самашки на самом деле, вот что такое карательная операция! Потери — гигантские: убитых и раненых — около 70 человек из 250, остальные почти все контуженные. Вооружение боевиков было таким же, как у российских войск: те же гранатометы «Муха», те же ДШК (крупнокалиберные пулеметы), огнеметы и автоматы. Даже одеты они были так же.
Мы провели парламентские слушания на тему Самашек, куда пригласили Ковалева, жителей села, солдат, участвовавших в этом бою, множество экспертов, которые объяснили нашим «миротворцам» элементарные вещи, типа «это не мина, какими рушили дома, а хвостовое оперение осветительного снаряда», что обгоревшие косточки, которые жители Самашек выдают за останки своих родственников, скорее всего, кости наших солдат — «до такого состояния человек может обгореть только в танке или бронетранспортере, где взрывается боекомплект…». И так далее… Об ампулах промедола и говорить нечего, без них солдат не может в атаке, потому что каждому раненому их вкалывают, ибо это единственное антишоковое средство. Про мародерство сегодня уже и чеченцы не говорят — это все выдуманная чушь, ведь даже если бы наши солдаты брали что-то, где бы они все награбленное хранили? Поджигать дома бензином — у них и бензина нет, потому что БТР работает на солярке. Единственное, правда, «мародерство» — брали иногда одеяло или покрывало, чтобы положить раненого. То есть ни одного доказательства того, что наплели газеты и наши «миротворцы», мы не нашли. Доказательство обратного — да, в частности, — засада, и, наконец, нам представили через Сергея Ковалева список якобы убитых мирных жителей, составленный сельчанами. Цифра потерь (поначалу было — 500, затем — 300, потом — 200) вылилась в итоге в некруглое число — 92 человека.
Все равно, конечно, ужасно. Но можно ли верить и этой цифре? Я лично не верю. Списочек составлен наспех, непродуманно. В нем нет ни одного ребенка! (А как же рассказы о 30 повешенных детях? Об отрезанной у девочки голове? О гранатах, которые бросались в подвалы, где прятались женщины и дети?) Хорошо, а где раненые? Если столько погибло, должны быть и раненые. По опыту войн их должно быть вдвое-втрое больше. У нас же нет ни одного. И если я в своем докладе о Самашках говорил, что цифра, названная «миротворцами» — 300 человек, явно преувеличена и, скорее всего, надо будет отнять «0» от нее. За это подвергся просто страшному гневу с их стороны. Но дело-то не в данной кровавой арифметике, важно другое — выдумано все! Зачем, спрашивается, это делается? Вот теперь, после Буденновска, объяснимо. Чтобы продолжать напряжение, нагнетать эскалацию войны, перенести ее на территорию России, раздробить и, в итоге, погубить Россию. Теперь все понятно.
Вызывает недоумение другое: как могут СМИ так вести себя? Ведь некоторые газеты, получается, выступили в роли убийц. После того, как они наплели про Самашки, был объявлен мораторий, во время которого погибло огромное количество российских солдат и ранено множество. Ибо чеченец, услыша или прочтя такое, обязан взять автомат и, повторяю, пойти убивать русских. Это просто газеты-убийцы!
«Известия» — абсолютная гадость, за такую ложь их судить надо, так же как и «Комсомольская правда», «Московские новости», «Московский комсомолец». Можно ли так врать? Всегда в любой лжи есть доля правды, а здесь, получается, нет никакой доли. Можно, у нас сейчас можно все. Другой случай, точно такой же, который прошел незамеченным, его народ «скушал», как любую другую «дезу». После чего стали возможны «откровения» репортеров по Самашкам. Это случай об Ассиновской…
В начале февраля с.г. высокопоставленный человек из соседней республики рассказал, что в Ассиновской казачки хотели, чтобы вошли российские войска, а сейчас, когда они вошли, то изнасиловали не только чеченок, но и их. Услышав это, я из Грозного полетел туда. Мне дали две статьи, одну — в «МК», другую — в «Комсомолке», почти одинаковые, суть которых: в Ассиновскую вошли наши войска, изнасиловали всех женщин, невзирая на национальность, в том числе 15-летнюю Малику всем взводом, убивали пленных и сбрасывали их с вертолетов.
Прилетев туда, мы с помощником пошли по селу, расспрашивая буквально каждого жителя, и ничего не подтвердилось. Спрашиваем русских, те горько усмехаются: «Да вы что? Ничего подобного!» Спрашиваем чеченок, те тоже смеются: «Как можно? Нет!» На вопрос, где живет Малика, все в один голос утверждают, что нет такой. У чеченцев-стариков тоже к войскам не было претензий. Все это у нас записано, запротоколировано и снято на пленку. Ведь сколько жизней наших солдат на совести тех журналистов, которые писали заведомую ложь! Вот я вам и говорю: газеты-убийцы! Ведь пока разберутся, что это неправда, дело будет сделано. И оно сделано — погибло огромное количество людей, появился Буденновск, по всей загранице волна от Самашек прошла крутая, до сих пор кричат, перебивая друг друга, радиостанции: «Русские — варвары!» Вот что такое Буденновск! Он обязан был возникнуть, и во многом вина за него лежит на СМИ, которые нам преподносили эту войну совсем по-другому: российские солдаты — мерзавцы, они все время держат под прицелом мирное село, а чеченцы встречают смерть, как невесту, ибо свобода для них — превыше всего. Именно журналисты разжигали межнациональную ненависть, и это самый страшный противник, с которым мы столкнулись в этой войне. Пострашнее чеченцев, с ними-то все-таки можно договориться. Они храбрые воины, что там говорить. Их особо даже обвинять нельзя за их действия, но никак нельзя объяснить действия продажных журналистов, своими лживыми опусами стреляющих в спины нашим солдатам, которые только честно и мужественно исполняют свой долг.
Записала Галина СЕДЫХ, «Советская Россия», 27 июня 1995 г.
«МЫ ЕМУ ОБЯЗАНЫ ЖИЗНЬЮ»
Когда следователь майор юстиции Игорь Чайкин прибыл на место происшествия и стал опрашивать свидетелей, вокруг него собралось много народу. Да вы что, на Сашу дело завели? Его награждать надо! Если бы не он, мы все в заложниках оказались бы. Мы ему жизнью обязаны…
С трудом удалось Чайкину успокоить людей. Он объяснил, что по факту применения оружия проводится служебное расследование. Так положено. Никто Александра Овсяникова ни в чем обвинять не собирается.
Однако через некоторое время на стол Чайкину все равно легло официальное заявление от жителей города Буденновска, проживающих по Ленинской улице, в доме 60:
«Убедительно просим Вас обратить внимание на героический поступок жителя нашего дома лейтенанта милиции Овсяникова Александра Викторовича, который 14 июня во время террористического акта, совершенного чеченцами в нашем городе, рискуя жизнью, отвлек на себя нападавших чеченцев, убив при этом одного из них и ранив другого…»
Саша заметно волнуется, видимо, заново переживает недавние события. Работает он оперуполномоченным отдела по борьбе с экономическими преступлениями в местном линейном ОВД. 14 июня, в тот роковой день, он пришел домой на обед. С улицы донеслись выстрелы. Попробовал позвонить в отдел, связи не было.
Быстро переоделся в милицейскую форму (на службе был в этот день в «гражданке»), взял пистолет, вышел на улицу. Возле угла дома отпрянул назад: по Пушкинской улице наискось, по газонам, через кусты, мчалась машина с выбитыми стеклами. В ней сидели вооруженные люди.
Бандиты заметили человека в форме. В его сторону ударило сразу несколько очередей.
Из подъездов и окон дома выскакивали и высовывались любопытные: что происходит?
