Не в силах более сдерживать желание, которое вновь заполонило мое существо, я приступила к решительным действиям. Устроившись верхом, осторожно опустилась, вбирая его плоть, насколько это возможно. На секунду встретилась глазами с потемневшим взглядом дракона. По его лицу то и дело пробегали черные змейки чешуи. Ноздри трепетали от шумного дыхания, а искусанные губы так и манили впиться в них поцелуем.
Знал ли он, как потрясающе красив в такие мгновения? Я вот никогда уже этого не забуду.
Он наполнил меня собой до предела. Это было безумно приятно и немного страшно. Удовольствие граничило с едва терпимой болью. Казалось, надави он чуть сильнее, и мне потребуется медицинская помощь. Но все же, я медленно двигалась, приподнимаясь и опускаясь, стоная и вскрикивая, лаская и подчиняя, устанавливая свои ритм движений и правила. В какой момент выдержка дракона дала сбой, даже не успела понять. Просто осознала, что лежу на спине, а Ксавьер с грудным урчанием и жадностью целует, ласкает, сминает в объятиях, вбивая мое тело в жалобно скрипящую кровать.
Мы стали единым целым. Сплетенным клубком страсти, в котором мало просто обладать друг другом. От зверя, таившегося внутри моего мужчины, веяло ненасытностью, голодом. Ему требовалось нечто большее, чем просто секс. Острое ощущение опасности, хлестающей по венам, адреналин и боль, которая поднимала грань удовольствий на новый уровень. Сама не заметила, как поддалась дикой скачке. Движения ускорялись, разгоняя бешеный темп. Пальцы впивались в спину дракона всякий раз, когда он погружался на всю глубину, срывая с моих губ то ли стон, то ли всхлип. Мыслей не было, только ощущение огромного желания умопомрачительного финала. И он не заставил себя ждать. Трепетные волны опутали тело приятной пронизывающей дрожью. Мышцы сократились, впрыскивая огненные потоки в мои вены. На некоторое время я выпала из реальности, превратившись в тугую спираль, которая медленно разжималась под все еще крепким напором Ксавьера. Он тоже был близок к разрядке. Стиснув мои бедра до синяков, вошел так глубоко, что у меня перехватило дыхание. Даже слезы выступили на глазах, срывая с губ болезненный вскрик. Дракон загасил его нежным поцелуем, коснулся губами дрожащих ресниц, собирая соленую влагу, а после с утробным рычанием уткнулся мне в шею и обмяк.
– Моя птичка, – охрипшим голосом прошептал Ксавьер.
Чтобы не придавить своим весом, он чуть отстранился, но меня из рук не выпустил. Я забралась сверху, устроившись на его груди. Тупая боль внизу живота уже прошла. По телу разлилось блаженное чувство удовлетворения. Если не считать маленького инцидента в конце, то все было просто изумительно.
Но он обещал! – я отодвинулась на край кровати. Снова кто-то жалобно пискнул.
– Тарлинг! – мы подскочили. В пылу страсти совершенно забыли о нем.
Зверек забился под одеяло и боялся высунуть нос. Я почувствовала, как заливаюсь краской. Схватила край покрывала и натянула на себя. Ксавьер вытащил тарлинга из укрытия.
– Ах ты, маленький негодник! Разве не знаешь, где твое место?
– Не надо, – вступилась я за маленького помощника. – Он же не виноват, что мы…
Животное жалобно посмотрело на меня в поисках защиты. Я забрала пушистика у Ксавьера, положила себе на колени, прошлась пальцами по его шерстке. Он замурчал, словно кошка, вытянул шею, показывая, где еще погладить.
– Хитрюга, – почесала зверька за ушком. «После схватил это самое ушко, чуть потянула», – скажи-ка дружок, а где моя одежда? Верни ее немедленно!
Обиженный тарлинг нехотя слез с кровати и направился к шкафу. Открыл дверцы. Внутри на вешалке висело платье. Я поспешила достать его.
– Невероятно!
Многочисленные дырочки и порезы были искусно заштопаны. А чтобы швы не бросались в глаза, на ткани красовалась вышивка. Серебристые нити сплетались в затейливый рисунок, превращая практически испорченную вещь в настоящее произведение искусства.
– Какая красота! Как же удалось сделать все это так быстро? – тарлинг смущенно уставился в пол. Не поднимая головы, зверек выдвинул ящик в нижней части шкафа. Там я увидела свое нижнее белье. – Спасибо, что вернул, – погладила зверька.
Схватив вещи, я направилась в ванную комнату. Ополоснувшись, с наслаждением надела трусики и бюстгальтер, почувствовав приятное давление на бедрах и груди.
– Что это такое? – Ксавьер, наблюдавший за мной с кровати, теперь стоял в дверях. Его взгляд был прикован к полоскам из красных кружев на моем теле. Глаза дракона снова горели желанием. Он приблизился ко мне, провел рукой по ткани у самой ложбинки. Затем чуть отстранился и, опустившись на колени, поцеловал край кружева на животе.
– Э-это нижнее белье, – пролепетала я, – можно подумать, первый раз видишь его на женщине.
– Да, именно так. Наши женщины не носят белья. По крайней мере, те, которых я знал.
Его слова подействовали так, будто на меня ведро холодной воды вылили. Все желание, которое он вызвал у меня своим восхищением, мгновенно спало.
Ну, кто говорит о бывших, да еще в такой момент? – неприятное чувство ревности змеей ужалило в сердце. Я отстранилась.
– Я поняла. Здесь не носят подобных вещичек.
– Подожди. Ты что обиделась? – Ксавьер вскочил на ноги и ухватил меня за руку, – эти кружевные штуки на твоем теле сводят с ума. Я не понимаю, почему ты злишься?
– По-твоему, упоминание о том, скольких голых девиц ты видел, должно меня порадовать?
– Ревнуешь? – дракон расплылся в самодовольной ухмылке.
Сколько наглости и бахвальства. Что он о себе возомнил? Дает понять, что я одна из его многочисленных побед? Ну, нет.
– Ревную? Вот еще! Я считаю все, что произошло между нами, ошибкой. Забудь об этом.
И зачем я это сказала?
Лицо Ксавьера вмиг окаменело, стало равнодушным и бесстрастным. Только в глазах читалась боль. Радужка снова наливалась чернотой. Я уже пожалела о своих словах, но отступать было поздно. Дракон выскочил из ванной, как ошпаренный. К тому моменту, когда я надела платье и зашла в комнату, его и след простыл.
Спустившись в зал, я вышла на площадку перед башней. Долго вглядывалась в небо, в надежде увидеть его. Несколько часов провела на солнце, ожидая, что вот-вот надо мной нависнет черная тень. Словно изваяние, стояла у перил, созерцая один и тот же пейзаж.
Я очень корила себя за неосторожные слова. Мне хотелось задеть Ксавьера. И это получилось. Ну, конечно, у него были другие девушки. Дракон также не первый мой мужчина. Только воспоминаний о том, с кем я была, к сожалению, не осталось.
Грустные слова лирической песни сами вырвались на волю вместе с предательски навернувшимися слезами. Сквозь застилавшую глаза пелену я сразу не заметила, как блеснули в лучах солнца золотисто-синие крылья. Когда порыв воздуха окатил меня теплой волной, я бросилась навстречу дракону.
– Прости! Я сожалею о том, что сказала. Эта ночь была самой лу… – я осеклась. Передо мной стоял незнакомец с гривой смоляных волос, крупным подбородком, придававшим грубости приятным чертам лица. У него был пронзительный изучающий взгляд, заставивший мои щеки запылать.
Я почувствовала себя раздетой перед ним. К тому же было в мужчине нечто угрожающее. Я невольно отступила. Почему-то вспомнились слова Ксавьера, что женщина не должна говорить первой. Это кстати. И пусть в моей голове назрела куча вопросов, торопиться с ними не следовало.
Дракон же обошел вокруг, рассматривая меня со всех сторон. Он шумно вдыхал воздух, отчего крылья его носа трепетали.
Темно-синий камзол, брюки, такие же, как и у Ксавьера, только расшитые золотыми нитями, подчеркивали мощную фигуру. Мышцы так и играли под тканью. Краем глаза я следила за движениями мужчины, непроизвольно отмечая горделивую осанку и уверенность в себе.
– Кто ты такая? По виду – человек. Но человеческие женщины более крупные и чаще темноволосые. Рыжий цвет присущ только гномам. Вот только гномы тебе по пояс будут. У них белая кожа, как у эльфов. Но ты не эльфийка, – мужчина рассуждал так, будто меня не было рядом. Я чувствовала себя неуютно. Его послушать, так я, вообще, непонятно кто. – Это ты пела? – незнакомец обратился, наконец, ко мне.
