Annotation
История Прекрасного Принца из звездного королевства Великой Веги.
Гарольд Бранд
notes
1
Гарольд Бранд
(В. П. Космолинская)
Tabula rasa
Часть 1
«Красив», — подумал я, проходя мимо огромного зеркала. Но что-то было не так. Может, то, как отрешенно и холодно-пусты были глаза, отразившиеся в зеркале? Какая-то внутренняя неподвижность, будто в ожившей статуе, или вялость промелькнувшей мысли, или…
Нет! Я сбился… с шага. Я остановился, а на лбу легкой вялой волной выступила испарина. Не так было то, что я вообще о чем-то подумал!
Но о чем? Что? Нет… Не то. Не помню… Нет, помню… Нет…
Душное облачко сомнения, невесть откуда взявшееся на ясном — всегда ясном — небе, промчалось и унеслось прочь. Все вернулось на круги своя. Я продолжил путь. Но что-то уже зрело во мне. Что-то опасное. Мне оставались считанные часы покоя.
Веранда была залита ярким светом. Солнце золотило привычные предметы и волшебный танец пылинок, напоминавший… что-то далекое, щемящее, переносящее куда-то… в детство? Пришедшее на ум слово показалось чем-то чужеродным, ошарашивающе нелепым. Мой слух с каким-то изумлением отметил звон — у меня в руке был высокий бокал, запотевший, наполненный сияющей золотистой жидкостью, так походившей на это солнце. Он был холоден, в отличие от солнца — в нем теснились, позвякивая, кубики льда. «Они медленно тают, — подумал я. — Медленно тают.» Только не сейчас! — ударило откуда-то из темной глубины мозга, с отчаянной мольбой, изумившей меня самого и сбившей с толку. Но круги на воде пропали. Гладь снова стала зеркальной.
Я протягивал ей бокал, смутно и бесстрастно чувствуя ледяной холод в пальцах. Она смотрела на меня, улыбаясь. Ее улыбка не рождала никаких чувств… Я ошибся. Там был червячок страха. Эта женщина была одной из тех, кто создал меня… таким, каков я есть.
А это было скверно. Теперь… вдруг… я это знал…
Часть 2
Самую неприступную крепость можно взять. С помощью предательства. От этого зла нет защиты, кроме ненависти, рождаемой знанием, что все на свете хрупко и может быть разрушено чьей-то недоброй волей. Предательство слишком просто, и именно поэтому его так ненавидят и, если могут, карают особенно жестоко. Ведь другой настоящей защиты от него нет.
Проклятье павших, и месть уцелевших. Против всех благ, которые можно взять готовенькими, быстро, не тратя на них свою жизнь — достаточно пресечь несколько чужих. И снять урожай. Собрать воедино то, что могло быть не собрано столетиями. Собрать в своих руках, владеть тем, что нельзя создать за одну жизнь, идя шаг за шагом, сконцентрировать силу и власть. Что против этого проклятье павших?
А уцелевших может и не быть.
Ведь и я, строго говоря, не уцелевший…
Часть 3
Великолепное, древнее звездное королевство. Небеса которого усыпаны не только звездами; бесчисленные орбитальные и курсирующие станции, бессчетно снующие корабли, неисчислимые богатства пятидесяти четырех планет и множества астероидов, перемещаемые от одного пункта к другому, как сама жизнь, несомая кровью по нашим жилам.
Бесконечный величественный фейерверк. И, конечно же, власть, которую он мог подарить, переоценить почти невозможно. Власть, что принадлежала безраздельно нам — Фейербластам, старинной династии, правившей когда-то, несколько столетий назад, парой крупнейших планет в системе Веги, теперь же королевство охватывало уже всю систему, и занимало немалые территории и в соседних.
Не теперь. Когда-то. С тех пор изменилось многое… А тогда…
Большинство этих пространств не было завоевано. Великая Вега была процветающим королевством. Экономическим раем, благодаря… возможно, это хвастовство — приходу к власти династии Фейербластов, некогда просто успешных промышленников, и в то же время политиков и философов. Да, наверное, бывают общественные системы лучше. Но весьма многие стремились присоединиться к Веге, вдохновленные самим ее успехом, получить защиту от иных, более агрессивных соседей.
Не знаю, сколько в этой легенде правды, а сколько приятной розовой сказки, но Вега, которую я знал, заслуживала названия Великой.
А потом случилось то, что случилось. Стоит ли слишком вдаваться в подробности?
Часть 4
— Хороший песик, — промурлыкала она из глубины своего шезлонга. — О боже, говорят, со временем все приедается, но до чего же приятно, когда есть что-то живое, всегда напоминающее тебе о твоем триумфе! — Она музыкально рассмеялась, забирая из моих пальцев запотевший высокий стакан. — И до чего же приятно говорить об этом с тобой, зная, что ты все равно ничего не помнишь, и ничего не понимаешь!
Да, это верно, в ее глазах плясало игривое наслаждение, почти ласкающее, почти любимое…
Я ведь любил ее когда-то. Поэтому мой мир и рухнул.
Ну, и к чему бы это, а? То, что я теперь это помню?
Думаю, к смерти.
Ведь ко мне стала возвращаться способность думать.
Она прикрыла глаза полями легкой кружевной шляпки и что-то тихо мурлыкала себе под нос. Мелодию, одновременно легкомысленную и загадочную. Мелодию, под которую когда-то мы танцевали…
Часть 5
— Ты ведь даже не знаешь, кто я, — прошептала она, когда мы кружились в вальсе в Зале Парящих Колонн. Конечно, колонны вовсе не парили, это всего лишь название — парили танцующие. Сложная система гравитационных полей позволяла и парить по воздуху, и скользить по стенам, колоннам, и даже по потолку. Не спрашивайте меня, как это выходило. Спросите лучше наших инженеров.
Кто она? Разве это не очевидно? Одна из не самых богатых наследниц, но зато одной из самых звучных фамилий Веги. Прекрасная как смертный грех, немного смущенная, умная… и — кто может объяснить, чего именно бывает достаточно для того, чтобы мужчина потерял голову? Разве это можно объяснить словами? Неуловимые и неповторимые оттенки движений, взглядов, слов, мысли… которые, как нам кажется, мы угадываем, и которые, сливаясь с нашими собственными начинают звучать небесной музыкой, завораживающей и заколдовывающей…
— Мне все равно, — ответил я. — Какая разница? Сегодня такой прекрасный вечер.
— Прекрасный вечер, — повторила она. — А ты — прекрасный принц?..
Я засмеялся, покачав головой.
— Поверь мне, этот титул я слышал много раз!
И она негромко рассмеялась в ответ. А вокруг рассыпались звезды и вихрились туманности, порожденные укрощенным светом…
— Я люблю тебя, — сказал я.
— Что ты знаешь обо мне? — снова спросила она чуть грустно. — Только мое имя. Ведь я — никто.
— Лорелей, — сказал я. — Это волшебное имя.
— Бард, — произнесла оно мое имя в ответ. — Боже, мне кажется, я от тебя без ума.
— А я — от тебя, о Прекрасная Дама Без Пощады! — сказал я смеясь.
Она вздрогнула, прежде чем натянуто улыбнуться.
— Ты действительно так обо мне думаешь?
— Конечно. Кажется, это так романтично.
Последовавший за этим поцелуй был так долог и нежен, как рассеянная яркими блестками тьма.
— Расскажи мне, каково это — быть принцем? — шепнула она мне через некоторое время. — Пожалуйста…
Да… Это был волшебный вечер…
Часть 6
Лучше не помнить ничего, чем помнить это!.. Я застыл, согнувшись над сверкающей белизной и хромом раковиной. Счастье, что в ванной комнате никого не было, и никто за мной не следил — зачем следить за заводной игрушкой?! Что она может сделать? Ни шага в сторону! Верно?!!
