— Знаю, — Лекса проводит руками вверх и вниз по спине Кларк. — Один парень поздно принял свою смену.

— Тьфу, — издевается Кларк. — Давай жить вместе?

Лекса, кажется, сперва не понимает значения слов, и Кларк задерживает дыхание. Секундой спустя, она отходит на безопасное расстояние и смотрит на сконфуженный (но не неодобрительный!) взгляд.

— Ты сперва издеваешься, а потом просишь меня жить вместе?

— Ну, вообще, да, но издёвка была на то, что сказала ты, а не на то, что произнесла я.

— Кларк.

— Я знаю! — стонет Кларк и пытается взять Лексу за руки, но брюнетка не даётся. Она удерживает её на расстоянии вытянутой руки, взгляд сосредоточен на Кларк, будто девушка оценивает, насколько она серьёзна. — Я знаю, ладно? Мы вместе даже не шесть месяцев, и это кажется безумно, что я прошу тебя жить вместе, но думаю, я просто такая ненормальная, потому что это — то, чего я хочу больше всего на свете сейчас. Это — то, чего я хочу.

Лекса смягчается:

— Хочешь?

— Хочу, — потянувшись, Кларк берёт в ладонь щеку Лексы и просто целует её. — Мы в любом случае каждую ночь друг к другу в общежитие пробегаем.

— Верно.

— Лекса?

— Кларк?

Кларк склонила лоб ко лбу Лексы и закрыла глаза, шепча следующие слова как молитву:

— Скажи да.

— Да.

***

Переплетя пальцы рук, Кларк и Лекса поднимаются по каменным ступеням университетской библиотеке.

— Думаешь, они наc впустят?

— Это библиотека, Кларк.

Голос стал обычным, грудь очистилась, но Кларк всё ещё чувствует, как ей время от времени необходимо прокашляться.

— У нас нет больше студенческих пропусков.

— Нет, но мы выпускники. Они нас впустят. Прекрати волноваться.

— Не могу поверить, что мы делаем это.

— Это наша годовщина. Ну, одна из годовщин.

— Одна из многих, многих годовщин.

Лекса засмеялась и сжала руку Кларк.

— Почему мы решили устраивать годовщины для всех важных моментов, которые произошли в наших отношениях?

— Больше секса в библиотеке? — предлагает Кларк, пожимая плечами, и один уголок губ Лексы поднимается, превращаясь в улыбку.

Она открыла дверь для Кларк, и они прошли без каких-либо препятствий. Тихий смешок вылетел из губ Лексы, когда Кларк с тревогой осмотрелась вокруг, словно охранники их вот-вот застукают, и блондинка толкнула девушку в плечо.

Третий этаж пуст, как и всегда, и поход до их старой студии заставляет Кларк вернуться во времени. Сердце подпрыгивает в груди, и она отпускает руку Лексы, чтобы пропустить её вперёд. Они идут параллельно друг другу, разделённые полками, полными книг, и когда они проходят до конца, Кларк разворачивается и оказывается прямо перед Лексой.

Она кладёт руку ей на бедро и ухмыляется, как беззаботное дитя:

— Так, так, это никто иной, как та самая милая дурочка, которая оскорбила меня в первый же день здесь.

С тихим смехом, Лекса говорит:

— О, глупая блондинка, занявшая моё место.

Кларк берёт её за руку, сжимает пальцы и толкает вперёд. Она прижимает её к двери студии и шепчет:

— Именно здесь и положено наше начало.

При повороте ручки, Кларк делает шаг в комнату, затягивая Лексу за собой, и закрывает дверь. Замок едва успевает защёлкнуться, как она встаёт перед брюнеткой и впивается в её губы.

Это крепко и интенсивно, и глубоко, глубоко, и Кларк чувствует, что могла бы утонуть в этом поцелуе, словно никогда не хотела вдыхать воздух и никогда не захочет. Пальцы проникают в волосы Лексы и мягко поглаживают её голову, вызывая тихий стон. Кларк улыбается на этот звук. Она облизывает нижнюю губу Лексы и всасывает её, руками она расстёгивает пальто девушки. Откинув материал, она снимает его с плеч брюнетки и откидывает.

— Ты серьёзно хочешь это сделать? — шепчет Лекса в губы Кларк. — Нам почти тридцать.

Кларк смеётся и приближает указательный палец к губам девушки:

— Тихо, — говорит она. — Ты же не хочешь привлечь чьё-то внимание, — она прикусывает шею Лексы. — Дверь не закрывается, помнишь?

Когда они опускаются на пол, дыхание Кларк сбивчиво и часто, и она уверена, что взлетает. Руки Лексы всё ещё погружены в её джинсы, и лоб Кларк прижимается к щеке брюнетки. Они дарят друг другу ленивые, усталые поцелуи на щеках и ушах, вне зависимости от того, какая часть тела находится в пределах досягаемости, и Кларк бормочет:

— Давай съедемся.

Лекса опирается на локоть и смотрит сверху на неё. Она вырисовывает круги вокруг ещё чувствительного клитора Кларк и наклоняет на бок голову:

— Я уже с тобой.

— Но твои вещи — нет, — сказала Кларк, слегка задыхаясь, бёдра всё ещё подёргиваются. Она тянется вниз, захватывает запястье Лексы и тянет, вытаскивая пальцы из себя. — Я об этом, Лекса. Все твои вещи, всё, что у тебя есть, всё, что олицетворяет тебя. Я хочу, чтобы ты перевезла их домой. По-настоящему, навсегда.

Лекса закрыла глаза, борясь со слезами, и Кларк привстала, чтобы уложить выпавшую прядь за ухо.

— Нажми один раз, если «да» и два раза, если «нет».

Влажный смешок вышел из губ Лексы, и она покачала головой. Она положила руку на грудь Кларк, пальцы оказались чуть выше сердца. Заполненный слезами взгляд — это целая вселенная для Кларк, пока она чувствует, как пальцы двигаются к сердцу.

Один маленький нажим.

***

Тёплый воздух стремится сквозь кончики пальцев Лексы, пока она стоит у холодной стены здания и наблюдает за тем, как грузчики разгружают её вещи из маленького фургона: каждую маленькую вещицу, которая у неё есть и кое-какая мебель, которую она решила перевезти. Её указательный палец рассеянно проходит по старой лампочке, и она чувствует, что может просто стоять и быть.

Она держит кружку напротив своего сердца, её тепло совмещается с теплом груди, с теплом, которое обосновалось между дыханием Кларк на её губах и кистью, проходящей по её ноге.

Тело, кажется, свободное и лёгкое, каждый его дюйм гудит от удовольствия и возможностей. Вкус Кларк всё ещё остаётся на её губах, и Лекса не может не думать о том, что ещё никогда не чувствовала она себя настолько здоровой, настолько живой.

— Хэй.

Лекса выходит из размышлений, часто моргая, и улыбка медленно появляется на её лице.

— Привет, — говорит она, раскрывая свои руки, когда Кларк обнимает её, и целует её по линии челюсти, после чего блондинка кладёт свою голову на ключицы.

— У тебя всё ещё есть эта кружка.

— Конечно.

— Можно мне получить ватт ватт? — шепчет Кларк, её дыхание создаёт пары, которые плывут по воздуху и рассеиваются.

Лекса посмеивается и сжимает девушку в своих объятиях:

— Никогда не устареет.

— Куда это поставить, мэм?

Лекса и Кларк посмотрели на грузчика, разгружающего большую, прямоугольную картину. Упаковка всё ещё не тронута, и Кларк начинает задыхаться при виде этого.

— Где угодно, где найдёте место, — сказала ему Лекса, размахивая руками. — Просто будьте очень осторожны с этим, пожалуйста.

Когда она посмотрела обратно на Кларк, голубые глаза были широко раскрыты и излучали интерес и уважение, и этот единственный взгляд — всё, что нужно Лексе, чтобы знать, что она делает всё правильно. Чертовски правильно.

— Лекса, — это произнесено с затаившемся дыханием, внезапно потерянным напряжённым голосом Кларк, и Лекса улыбается.

— Кларк.

— Как ты…

Лекса касается рукой волос Кларк, слегка подёргивая её хвостик.

— Женщина, которой ты продала её, Рэйчел, она — мой секретарь, — признаёт она, — и я сказала ей купить картину для меня.

Слёзы выстраиваются в её глазах, Кларк вздрагивает в туманном дыхании и поворачивается в руках Лексы. Она кладёт голову на грудь Лексы и обвивает свободную руку брюнетки вокруг себя, смотря на движение, машины и людей, суетящихся по морозному городу.

— Я знала, что она особенная ещё с тех пор, как впервые увидела, впервые поняла… — Лекса вздохнула и поцеловала затылок Кларк. — Я смотрела на эту картину, и я видела тебя, Кларк. Я видела всё, что ты не высказала вслух, и я признала каждую мелочь, которую не высказала сама. Все моменты, все чувства, все слова — я сдерживала слишком долго.