- Да, но тут совсем другое, - защищалась брюнетка. – Мне этот вопрос о ее ориентации кажется вторжением в личную жизнь.

- Хорошо, тогда просто поцелуй ее, - невозмутимо предложила Кэтрин. - Видишь, вопрос уже не кажется таким уж и невежливым. Хотя этот метод менее приятный.

Реджина тяжело вздохнула и спрятала лицо в ладонях. Она была благодарна Кэтрин в этот момент. Рядом с ней не нужно было держать маску. Можно быть самой собой. Она наклонилась и облокотилась на подругу. Кэтрин сразу же обняла ее.

- Что же мне делать? – простонала Миллс, утыкаясь в шею блондинки.

- Милая, - прошептала Кэтрин с улыбкой, гладя девушку по спине. – Это любовь. Все будет хорошо.

***

Уложив Генри спать, Эмма почти полностью оправилась от недавней травмы. Девушка ожидала, что голова будет раскалываться еще много часов, но в голове пульсировала лишь тупая боль. И Свон догадывалась, что голова болит вовсе не от удара. Как бы она не старалась, ее мысли возвращались к одному: Реджине нравятся девушки. Это буквально съедало девушку изнутри. Она не могла прекратить думать об этом, хотя и не понимала, почему это так ее волнует. Ну не знала она этого раньше. Что сейчас-то изменится? Свон была уверена, что такая женщина, как Реджина Миллс, никогда не заинтересуется ею. Реджина была богата, очень богата. Чего точно не скажешь об Эмме. Еще у Миллс была семья, дружная, крепкая семья. А Свон у этой семьи была всего лишь няней. У Реджины был статус. Она была успешна, красива, обворожительна, как картинка из гребаного руководства по идеальной жизни. Эмма чувствовала, как сама была далека от всего этого. Свон была умным человеком и знала, что и когда стоит говорить. И хоть она была упрямая и целенаправленная, вряд ли ей удастся достичь в жизни таких же высот. У Миллс был целый особняк, не то что жалкая комната в общежитии. Реджина добилась всего того, что никогда не удастся сделать Эмме. Не было ни единого шанса, что такая девушка заинтересуется ею.

- И почему я вообще думаю об этом? – пробормотала блондинка себе под нос. – Я ведь не влюблена даже в нее. Я не… я имею в виду… Господи, я разговариваю сама с собой.

Эмма решила пройтись по дому и немного отвлечься. Чем меньше она будет думать об этом, тем лучше. Так будет намного благоразумнее.

В этой части дома няня еще ни разу не была. По правде говоря, в этом огромном особняке она была только в спальне хозяйки, двух санузлах, на кухне, в комнате Генри, гостиной и игровой. На второй этаж она никогда не поднималась.

Эмма бродила из комнаты в комнату, внимательно их осматривая, стараясь запомнить каждую деталь. Стоило признать, что вкус у Реджины был безупречным. Каждый дюйм ее дома был прекрасно спроектирован и оформлен. Каждая деталь подчеркивала статус владельцев. И при этом удалось создать ощущение комфорта и уюта. Эмма не знала, было ли это благодаря маленькому ребенку, игрушки которого были в каждой комнате, или из-за каких-то личных вещей, например, семейных фотографий в красивых рамках или рисунках Генри. Все это создавало теплую атмосферу дома, настоящего дома.

Через некоторое время Свон добралась до самой последней двери в конце коридора на втором этаже. Комната оказалась довольно большой и, к удивлению девушки, в ней хранились музыкальные инструменты.

- Не может быть, - подумала блондинка. – Реджина музыкант?

Свон осторожно провела пальцами по клавишам рояля, но долго не задержалась возле него и направилась к другим инструментам. Увидев на стене несколько акустических гитар и даже банджо, девушка восторженно присвистнула. Присмотревшись, она потянулась за одной из гитар. Устроившись поудобнее на черном кожаном диване, Эмма провела рукой по струнам. Несколько струн были расстроены. В одной из приемных семей Свон научили играть на гитаре, и сейчас она без проблем на слух настроила гитару. В эту семью она попала, когда ей было одиннадцать лет, и прожила с ними два года. Глава семейства был пьяницей, но при этом довольно неплохим музыкантом. Он научил играть ее на гитаре и клавишах. Девушка до сих пор любила играть на них, это помогало успокоиться и привести в порядок свои мысли.

Устроившись на работу после выхода из системы и получив первую зарплату, Эмма сразу же купила поддержанную гитару. На летней распродаже всего за пятьдесят баксов. Инструмент был совсем старым, но на новую так и не удавалось накопить. Может быть удастся накопить сейчас, ведь Миллс ей неплохо платит. Эмма часто играла на гитаре в своей комнате в общежитии, когда были тяжелые периоды или просто, спасаясь от одиночества. Еще девушка любила петь, и это, надо сказать, у нее недурно получалось. У Лейси был друг, который работал в одном из баров в Бруклине, и девушки часто там играли и пели на вечерах свободного микрофона.

Закончив настраивать струны, Свон устроила гитару удобнее на одно колено и начала играть первое, что пришло на ум. Пальцы словно танцевали по струнам. Одна мелодия сменяла другую. Игра была идеальным отвлечением от мыслей о своем работодателе. Девушка долго играла, закрыв глаза и улыбаясь чему-то своему. Так увлекшись музыкой, Свон не заметила, как прошло время, не услышала шагов, эхом прокатившихся по всему дому.

***

Первым делом Реджина проверила сына. Генри сладко спал в своей постельке. Сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, девушка пошла на поиски няни. На кухне и в столовой ее не оказалось. Миллс уже было направилась в гостиную, как ее внимание привлек приглушенный звук…

Удивленно приподняв брови Реджина поняла, что слышит музыку. Следуя на звук, брюнетка оказалась на пороге комнаты на втором этаже. Именно в этой комнате хранил свои музыкальные инструменты ее отец. Осторожно заглянув в комнату, девушка увидела студентку, сидевшую на диване спиной к двери. В руках у нее была одна из гитар старшего Миллс. Но еще больше Реджину удивило то, как девушка умело обращается с этим инструментом. От того, как легко и в то же время красиво она играла, напевая что-то без слов, в животе Реджины разлилось тепло. Неосознанно она сделала пару шагов в сторону дивана.

Цоканье каблуков, наконец, привлекло внимание Свон. Она остановилась и быстро вскочила на ноги, разворачиваясь к двери.

- Черт, Реджина, - щеки Эммы покраснели. – Извини, мне не стоило брать без спроса твои вещи, просто… Я очень люблю музыку, а тут увидела их и …

Миллс подняла руку, призывая Свон замолчать.

- Успокойся, - сказала она с улыбкой, стараясь скрыть свое волнение. – Все хорошо.

- Т-ты играешь? – спросила Эмма все еще держа гитару в руках и неловко переступая с ноги на ногу. Ей было чертовски неловко сейчас разговаривать с Реджиной, учитывая события сегодняшнего вечера. И что еще хуже, Свон отлично понимала, что виновата была в этом сама. Почему ты так глупо себя ведешь? Просто будь собой. Что изменилось? Ну нравятся ей девушки, и что? Это ничего не меняет. Просто перестань вести себя как идиот.

- Не так, чтобы очень хорошо, - покачала головой Миллс. – Немного на фортепиано. Это музыкальная комната моего отца. Дом принадлежал моим родителям сколько я себя помню. Лет пять назад они купили новый и переехали туда, а этот подарили мне на выпускной. Музыкальные инструменты папа с собой не взял. Но он любит играть на них вместе с Генри, когда приходит в гости.

- Понятно, - с улыбкой сказала Эмма. Девушки стояли на расстоянии пары шагов друг от друга и неловко переглядывались. – Хороший подарок на выпускной.

- Конечно, - согласилась Реджина с мягкой улыбкой. – Но первое время мне было тяжело жить самой в таком большом доме. Несколько месяцев со мной жила Кэтрин, но все же видеть друг друга двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю нам тяжело.

- Правда? – рассмеялась Свон. – А со стороны кажется, что вы очень близки.

- Так и есть, - подтвердила брюнетка скорее на автомате. Ее мысли сейчас были далеки от дома и того периода пять лет назад. Реджина внимательно рассматривала девушку напротив, стараясь запомнить каждую деталь. Она не могла поверить, какой же слепой была раньше. Чем больше она смотрела сейчас на Эмму, тем яснее понимала какая она красивая, даже несмотря на темный синяк на лбу.