Монстр-ребенок? О подобном я даже не слышала. Кто она, почему пыталась помочь мне, и что, Войя возьми, происходит в Королевстве?

Ко мне приблизился Слэйто.

– Думаю, мы должны оставить этих двоих, теперь мы им уже ничем не поможем. А у тебя из спины торчит болт. – Он положил руку мне на плечо. – Если это увидит Аэле, она в обморок упадет.

– Я сама в обморок упаду, – раздраженно ответила я. – По ее дурацкой прихоти мне пришлось ввязаться в драку.

– Но все же. Стрелу надо достать. На ней может быть яд.

Он говорил спокойно, но уверенно. Правда, смысл его слов я воспринимала с трудом.

– Достать? Ты же не.

Одной рукой упершись мне в плечо, другой он потянул арбалетный болт на себя, и стрела вышла из моего тела через насквозь пробитую броню. Меня пронзила резкая боль, и я пошатнулась. Однако Слэйто поддержал меня, не позволив упасть, и заключил в объятия. Сердце гулко билось, сильное жжение разлилось у меня под лопаткой, а еще я чувствовала холодное дыхание Слэйто на своей щеке. Холодное, как его руки.

Происходящее казалось то ли кошмаром, то ли горячечным бредом. Дети-монстры, мой лисий шлем и этот чудак, коварное предательство моей брони и стрела у меня в спине. Я засмеялась, запрокинув голову и видя, как над нашими головами разлился тонким слоем холодный розовый рассвет.

Это все, конечно, было чересчур. В меня и раньше летели стрелы, но обычно лисья броня, изготовленная Бороном в токане из самого крепкого заокраинского серебра, выдерживала. Сегодня же то ли расстояние оказалось совсем небольшим, а арбалет достаточно мощным, то ли просто богиня удачи Горуда на миг отвернулась. Лишь кончик стрелы вошел мне в тело, в моей жизни бывали травмы гораздо серьезнее. Но пострадала моя гордость.

Меня наняли для защиты Аэле, а я успела поймать арбалетный болт в спину, еще даже не доехав до проклятой обители Поглощающего. Великолепно. Аэле, узнав о случившемся, разумеется, принялась корить себя, как и положено доброй душе, и пожелала немедленно промыть и перевязать рану. Я твердо возразила, и девушка согласилась подождать до привала через пару часов.

Так мы и ехали. Я – в печальных раздумьях о своей позорной невнимательности, Аэле – сходя с ума от беспокойства за мою жизнь, а Слэйто – уткнувшись в книгу. Вся его любезность ограничилась вытаскиванием арбалетного болта. У меня было дурное настроение. А обычно именно в этом расположении духа люди пристают к другим с неприятными вопросами. Я даже не могла толком себе объяснить, почему на него злюсь: Слэйто сделал правильно, вынув короткую стрелу из раны. На наконечнике и вправду мог быть яд, да и не дело ходить с болтом в спине. Но я злилась, поэтому и прицепилась к нему.

– Почему ты постоянно в шлеме?

Он закрыл книгу и взглянул на меня удивленно. Вернее, я подумала, что удивленно, так как разглядеть в прорезях шлема, что выражают его глаза, было невозможно.

– А почему бы и нет?

– Это глупо – все время носить шлем.

– Но ты именно так и поступала, когда им владела.

Я стиснула зубы. Он не мог знать таких вещей. Как именно я носила лисий шлем, то, что я убила его предыдущего владельца. Не мог – и точка! Но он знал, и откуда, спрашивать было бесполезно. Слэйто был сильно пропитан магией: белые всполохи вокруг него не прекращали своего танца ни на минуту. Возможно, мой наниматель обладал даром предсказаний и чтения прошлого, как многие ока?

– Я носила его, чтобы скрыть, что я девушка. Ты же не девушка?

– О боги, надеюсь, что нет, – сказал Слэйто и снова уткнулся в книгу, словно считая разговор оконченным.

Я в отчаянии обернулась к Аэле, но та лишь пожала плечами:

– Он его не носил все наше путешествие. Напялил только в Лароссе. Сказал, что его могут узнать.

– Узнать без шлема… или узнать в шлеме?

Вопрос остался без ответа. Мы запланировали привал около полудня, когда солнце войдет в зенит, и поспать немного. Гостиниц и постоялых дворов не предвиделось. Мы двигались заброшенным старым трактом, по которому раньше, еще до развития портовых городов, на юг отправляли соль из северных карьеров, а в Ларосс с юга везли янтарь. Сейчас по этим тропам бродили редкие местные жители да залетные птицы вроде нас.

Мне не хотелось жаловаться своим компаньонам, но я всерьез начала опасаться, что наконечник болта был чем-то смазан. Несмотря на небольшую ее глубину, рану жгло, и появилось жуткое желание почесать вокруг нее кожу. Видимо, мой несчастный вид вынудил Слэйто и Аэле спешиться и устроить привал раньше запланированного времени.

Мы остановились в живописной липовой рощице, которая была вся в цвету. Запах среди деревьев стоял густой, словно мед. Пока Слэйто стреноживал лошадей, Аэле, будто маленький генерал, командовала мной: сними броню, задери рубашку. Я бы не назвала себя скромницей – точно не после двух прошедших лет, – но раздеваться при Слэйто мне совсем не хотелось. Однако он поклялся даже не смотреть в нашу сторону и уселся на другом конце рощицы со своей книгой.

Рана, к счастью, действительно оказалась незначительной. Моя новая знакомая своими нежными пальчиками аккуратно промыла ее вином из походной фляжки, потом наложила повязку и велела мне отдыхать. Но заснуть я не могла: в голове теснились беспокойные мысли.

Девочка-выдра. Монстр, ощерившийся на меня, вновь и вновь махал своей когтистой лапой. Откуда-то из глубины памяти всплыло воспоминание о сыплющихся сверху голубиных перьях. «Коронация, коронация», – твердил разгоряченный разум. Мне вспомнился Гардио, человек, которого я знала не так долго, но расставание с которым разбудило во мне первую грусть. Он ведь пообещал Атосу порасспрашивать людей о монстрах и коронации на какой-то ярмарке у Врат Ремира. Справился ли он? Узнал ли что-то?

Хотелось бы повидаться с Гардио – вновь увидеть его насмешливые ярко-голубые глаза и золотые слегка вьющиеся волосы. Мой «отвратительный блондин». Но ведь если я его увижу, мне придется рассказывать. О том, что произошло с Атосом и кем я стала. Голова разрывалась от мыслей, и я сжала виски ладонями и тихо застонала.

– Не спится?

Открыв глаза, я увидела удивительную по нежности картину: Аэле склонила голову на колени к своему жениху и сладко посапывает, приоткрыв ротик; рука Слэйто покоится на плече девушки, словно ее оберегая. В Лароссе я и забыла, что такое возможно. Пылинки кружились между липами в лучах солнечного света. Пыльца падала с распустившихся цветов на лицо. Я провела пальцами по щеке, оставляя на ней липкие дорожки, и ответила как можно тише:

– Нет, не привыкла спать днем.

– Что было с девочкой, которая пряталась за повозкой? Ты от нее так отшатнулась.

Теперь настал мой черед молчать. Я не знала, что рассказать этому странному человеку. О людях-монстрах, которые наводнили Королевство? О том, что среди них есть и дети? Не покажется ли ему это выдумкой и сумасшествием?

Видимо, заметив мои колебания, Слэйто решил не ни о чем меня не расспрашивать и переключился на другую тему:

– Может, чтение тебя развлечет и позволит разуму расслабиться?

Он передал мне книгу, которую так увлеченно читал всю дорогу. Маленький томик, переплетенный в добротную кожу. На обложке были вытиснены скалящийся волк и надпись красивыми буквами: «Записки охотника на волков».

– Это сказки? – Я попыталась вернуть ему книгу, но Слэйто отклонил мою руку. – Я уже говорила Аэле, что не люблю сказки. Могу повторить и тебе.

– Это настоящий дневник человека, который ездил по стране. По нашей стране, – уточнил мой спутник. – Он, видимо, был охотником, но не слишком удачливым. Он жил пару сотен лет назад, однако его рассуждения об устройстве наших некоторых городов и политические мысли… довольно здравые. Мне было интересно читать. Попробуй.

Я посмотрела на книгу с сомнением, но прежде чем ее открыть, спросила:

– Как ты выглядишь под шлемом? Какой ты? На самом деле.

– После Перешейка я тебе отдам шлем в качестве оплаты. Мне так или иначе придется снять его. Тогда и увидишь, – произнес он с улыбкой.