Идем с Ириной вдоль площади. В отеле нас ждет третий член делегации - знаменитый режиссер Александр Григорьевич Зархи. Через час будет торжественное закрытие фестиваля, потом традиционный банкет, и там он выйдет на сцену, чтобы получить "Серебряного медведя"...
В поездке, особенно в зарубежной, люди раскрываются быстро. Вот и в данном случае никто не сумел утаить, кто он есть на самом деле.
Купченко меня поразила. Должен признаться, что красивые и умные женщины всегда производят на меня сильное впечатление. В отличие, скажем, от дур, которые даже сексуально не зажигают. В данном случае состоялось именно сильное впечатление.
Чтобы при таком актерском даровании, показанном в "Дворянском гнезде" Кончаловского, "Странной женщине" Райзмана, "Двое" Никиты Михалкова, да и во многих других лентах, так явно являли себя еще и ум, и юмор, и складная точная речь, и поистине покоряющая женственность - не может быть! Не бывает. А вот, оказывается, есть. И ты можешь ежедневно, а в основном ежевечерне с этим явлением общаться, утром вместе позавтракать в кафе при отеле - завтрак входит в оплату, а вечером она сама приходит в твой номер, где уже сидят Зархи и мудрый, все повидавший в жизни постоянный представитель Совэкспортфильма в той и другой Германии обаятельнейший В.Ярославцев. Для него Берлинский фестиваль - особенно страдное время, он все время с нами или где-то рядом, заботится, чтобы все было хорошо и чего-нибудь не случилось. Пьет наравне.
Ежевечерние посиделки в моем номере - и отрада души, треп, и подведение итогов трудового дня.
Во второй, кажется, день, когда Ярославцев уже у меня сидел, по маленькой было пропущено, а Зархи еще не появился, пришедшая с заседания жюри Ирина сообщила, что жюри, отсмотрев картину Зархи "Двадцать дней из жизни Достоевского", признало ее не представляющей никакого интереса и единогласно постановило снять ленту с дальнейших обсуждений. Это означало, что золотые и серебряные медведи скорее сбегут в лес, чем попадут к Александру Григорьевичу Зархи.
Но Ирина не смирилась. Она включила на полную мощность свое обаяние и стала "давить". И зарубежные коллеги дрогнули. Ладно, сказали они, можно дать "Достоевскому" шанс, надо только придумать соответствующую мотивировку для награды, сформулировать, так сказать, "за что". Тогда, мол, к обсуждению, так и быть, можно будет вернуться.
Значит, надо придумать формулировку. Желательно несколько, для выбора. А кто это сделает? Спец по сочинению текстов в нашей делегации, естественно, - ваш покорный слуга. Но я совершенно не обязан это делать!
Я приехал как специальный корреспондент журнала "Советский экран", мое дело создать очерк-репортаж о Берлинском фестивале для ближайшего номера. Я уже и так перестарался: снял телесюжет с Ириной Купченко для "Кинопанорамы" - куда больше!
Но я, конечно, взялся. Из патриотизма, а также ради Купченко. Она впервые член международного жюри, ей нельзя проигрывать. Хотя, если разобраться, в поражении "Двадцати дней из жизни Достоевского" она бы никак не была повинна. Недаром наверное с этого проекта в свое время демонстративно ущел гениальный Олег Борисов - не нашел общего языка с режиссером. А из кувшина, как известно, "может выйти только то, что было в нем". Что вышло, то жюри и отмело.
После того, как вместе со знаменитым режиссером наша небольшая, но целеустремленная компания "добрала" очередную прихваченную из Москвы бутылку коньяка, я залег на диване и принялся сочинять формулировки, изводя бумагу: "за творческое проникновение в мир гениального писателя", "за постижение мира гения", "за любовь и сострадание", "за память о том, что вечно", "за современное кинематографическое прочтение истории" и т.д., и т.п. Не будучи ни в чем уверенным, так, на всякий случай, среди прочего помянул и актерскую работу Солоницина в главной роли, и режиссерскую работу, и операторское мастерство, и костюмы - все шло в дело, лишь бы за что-то жюри зацепилось...
На следующий вечер тайная операция в моем номере продолжилась, с теми же участниками и в той же последовательности. Сначала три мужика допивали привезенный коньяк, потом Зархи с Ярославцевым довольные уходили, а на ночь глядя, появлялась Ирина, рассказывала, что было на заседании жюри, какие формулировки отвергли, какие еще будут рассматривать, я вручал ей новые, и она уходила. К сожалению.
Впрочем, последнее "к сожалению" написалось для красного словца. Такие, как она, - не для интрижек.
Обычно наш брат командированный прихватывал с собой парочку бутылок крепкого, больше провозить не разрешалось: подарить или самим употребить под настроение. Настроение появлялось каждый вечер и припасенное с удовольствием выставлялось на общий стол.
Так было и сейчас: выпили мое, потом Купченко, что касается Ярославцева, то он никогда без бутылки не приходил. А вот Зархи, неизменно участвовавший в застольях, ничего не выставлял. Но какие тут могли быть претензии? Спасибо, не брезгует компанией, классик все-таки.
В последний день, заглянув к Александру Григорьевичу в номер, успел увидеть, как, укладывая вещи в обратную дорогу, он быстро убрал в чемодан непочатую бутылку. Сберег.
Купченко аки львица боролась за честь Александра Зархи, за его киносочинение: хотя бы что-то дали! Она даже придумала пригласить весь состав жюри на обед в шикарный ресторан, потратив на эту пиар-акцию добрую половину того, что получила за свое членство в жюри.
И своего добилась! На заключительной пресс-конференции, о которой я упомянул в начале, объявили: серебряный медведь за лучшее исполнение мужской роли присуждается Анатолию Солоницину в фильме "Двадцать шесть дней из жизни Достоевского".
На заключительном приеме Зархи выглядел эффектно - белая копна волос, в белом костюме. При входе в зал недовольно буркнул Ярославцеву: можно было получить и больше, если бы делегация лучше занималась фильмом...
- Пойдемте в кафе, посидим, без него, - предложил Ярославцев, - я угощаю...
На следующий день уже в Восточной зоне, откуда через три часа предстояло улетать в Москву, в офисе "Совэкспортфильма" был накрыт прощальный стол. Настроение у всех было приподнятое: поработали славно, скоро будем дома, говорили, шутили, произносили тосты. Ирина Купченко тоже захотела сказать. Высокая, ладная, глаз лукавый. С юморком прошлась по каждому, а в конце обратилась к Зархи:
- Александр Григорьевич, поздравляю, это - победа Солоницына, и ваша, конечно. Вы наверняка счастливы. Но, знаете, мы гораздо счастливее вас. Знаете, почему?
Зархи смотрел, не понимая, к чему она клонит.
- Мы потому счастливее вас, что вы все дни переживали только за себя, а мы переживали за другого.
Какими же умными бывают иной раз красивые женщины!..
На орбите - Евгений Матвеев
В 1979 году шумно отмечали 60-летие советского кино. Тогда же впервые официально объявили, что, в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР, 27 августа объявляется праздником - Днем советского кино.
Заблаговременно к 60-летию стал готовиться и журнал "Советский экран". В это время в космосе летали Владимир Ляхов и Валерий Рюмин. А что, если взять у них интервью? А, может быть, даже получить от них приветствие всем кинематографистам? Было бы лихо! Коллеги-журналисты просто позасыхали бы от зависти!
Предварительно я заручился поддержкой Евгения Матвеева: попросил всенародно любимого артиста исполнить роль нашего специального корреспондента.
Потребовалось не мало всякого рода организационных усилий, чтобы такая необычная беседа состоялась, но в конечно итоге все сладилось.
Если открыть 15-й номер "Советского экранао" за 1979 год, то в нем можно прочитать: "В одну из суббот конца июня специальный корреспондент "Советского экрана", народный артист СССР, лауреат Государственной премии РСФСР, секретарь Правления Союза кинематографистов СССР Е.С.Матвеев и главный редактор журнала Д.К.Орлов вышли на прямую связь с космическим комплексом "Салют-6"-"Союз-34"... Стрелки часов на мониторе в одной из студий Останкинского телецентра напротив столика с микрофонами отсчитывают время: минуты, секунды... Все вроде обычно, но как велико волнение! В студии находятся сотрудники Института медико-биологических проблем Министерства здравоохранения СССР (директор института академик О.Г.Газенко). Предстоящая встреча космонавтов с кинематографистами - это один из участков их большой и многогранной научной работы, связанной с изучением рационального использования свободного времени космонавтов в экстремальных условиях длительного полета. В наушниках слышится: "ЦУП вызывает "Протоны". ЦУП - центр управления полетом, "Протоны" - позывной наших космонавтов. На экране появляется цветная "картинка" - мы видим В.А. Ляхова и В.В. Рюмина!... Предлагаем вниманию читателей запись беседы с героями космоса".
