Пока Санса исполняла свои необходимые обязанности: ответить матери на письмо, организовать поминальный звон колоколов по бывшему Деснице, Арья думала о Джоне Сноу. Может, Рэйгар и был его настоящим отцом, но именно Нед Старк вырастил его таким - братом, которого Арья безумно любила. Знал ли он? Был ли он еще жив?
Хотя снег был ей по колено, Арья пошла в богорощу и молилась о том, чтобы никто из тех, кого она любит, не присоединился к ее отцу в криптах.
_____________________
Люди бежали из Королевской Гавани, пытаясь перебраться еще южнее. Как только пошли слухи о том, что Иные продвигались все дальше на юг, и что даже драконы Таргариенов не могут удержать их, люди собирали все свои ценности и направлялись в Дорн, на Перешеек или садились на любой корабль, следующий в Вольные Города.
- Мы не можем прекратить панику, - одним утром заявила Дейенерис, когда они наблюдали за людьми, пытающимися пробраться сквозь заваленные снегом улицы с телегами и сумками. - Нам нечего сказать им, чтобы уверить в безопасности.
- Разве кто-то может сейчас быть в безопасности? - протянула Санса, скрестив руки на груди. Хотя она и не рассказывала об этом, Арья знала, что Элинор, Роуз и Алиса сейчас находились на корабле, направляющемся в Эссос, вместе с женой и детьми Томмена. Официально они лишь посещали Вольные Города, но Арья понимала, что Санса была уверена в том, что ее детям небезопасно оставаться на утесе Кастерли.
Арья не могла злиться на нее за это. Если бы она только могла, она бы отослала детей куда угодно, лишь бы обеспечить им безопасность.
Несколько дней спустя в Красный Замок прибыли Маргери с Элией, шокировав Арью своим неожиданным появлением. Ее падчерица была так же плотно сложена, как и ее двоюродная бабушка, но ее лицо было скрыто шарформ, открывающим лишь ее ярко-зеленые глаза. Она выросла с их последней встречи в Хайгардене, и Арья удивилась, когда Элия обняла ее. Джессе не нравилось, когда ее дочери проводили слишком много времени с Арьей, но у Элии не осталось никого, кроме нее, кого можно было хотя бы отдаленно назвать родителем.
- Она принцесса Железного Трона, - свирепо произнесла Маргери, - и она заслуживает защиты Твердыни Мэйгора.
- Разумеется, - согласилась Арья. Хоть она и не доверяла Тиреллам, самым меньшим из того, что она могла сделать для дочери Эйгона, было обеспечение ее защиты.
Тиреллы не знали о том, что сделала Маргери. Санса поделилась с ней лишь этой информацией в первую ночь после их прибытия. Мейс Тирелл хотел отослать Элию прочь до окончания войны и затем посадить ее на трон, узурпировав Бэйлора. Лишь Маргери хотела уберечь ее от всего этого.
- Она была пешкой, как и мы, как и Джесса, - сказала Санса, когда Арья выразила свое удивление действиями Маргери. - Если война закончится хорошо, меньше всего Маргери хочется, чтобы на Элии лежала вина за недовольство ее братьев и сестер.
А если она закончится плохо, то у нее в любом случае будет шанс стать королевой, про себя закончила Арья.
На пике женственности, принцесса Элия Таргариен была бы самой прелестной из дочерей Эйгона. Когда шарф слегка спадал, открывая нетронутую часть ее лица, Арья видела ту же деликатную красоту, которой обладала Джесса, и часто думала о том, предпочла бы Элия сейчас сгореть тогда в Летнем Замке. Хотя ей удалось сохранить ногу, она ходила с явной хромотой, и ее правая рука была бесполезной, крепко привязанная к телу шелковой тканью. Казалось, Элия неплохо справлялась, но сердце Арьи кровоточило каждый раз, когда она вспоминала маленькую девочку, которая залезала на колени к Алисанне и преследовала Брандона по пятам.
Сначала она предложила Элии расположиться в ее старых покоях, но она вежливо отказалась, сославшись на дурные воспоминания о своем мучительном выздоровлении. Арья приказала проверить комнаты, принадлежавшие Джессе, и жалела о том, что не может ничего рассказать Элии о ее матери. Она могла предложить ей лишь банальные истории об Эйгоне, которые Элия не желала слушать.
Бэйлор обожал свою тетю, радостно визжа при каждом ее появлении, и это слегка успокаивало Арью. Больше всего она боялась того, что Бэйлор потеряет всю свою семью, так и не узнав ее. Теперь у него была хотя бы Элия.
Отчеты с Севера приходили от случая к случаю и являли собой, в основном, краткие сведения о происходящем. Последний Очаг был покинут, захваченный Иными, флот Аши Грейджой помогал в защите побережья, лорд Гловер пал вместе с половиной его людей. Хорошие новости приходили рука об руку с плохими, и Арья с трудом выдерживала ощущение собственной чертовской бесполезности.
Однажды вечером Арье пришло сообщение о том, что Рикон был ранен и отправлен на восстановление в Кархолд, и Элия присоединилась к ней, безмолвно опустившись на стул напротив. На некоторое время в комнате воцарилась тишина, нарушаемая лишь мягким дыханием Элии, прежде чем она произнесла:
- Это наша вина.
- О чем ты?
- Пожар. Мы с Оленной виноваты в нем.
У Арьи закружилась голова.
- Дорогая, что ты…
- Оленна хотела дракона, как у Алисанны, - мягко сказала Элия, однако в ее голосе звучали стальные нотки, - но она знала, что ей понадобится дикий огонь, чтобы яйцо вылупилось. Я была меньше и проворнее, так что она попросила меня украсть немного у пиромантов. Той ночью мы пытались проникнуть наружу, но я споткнулась и уронила бутыль. - Ее голос дрожал, но Элия продолжала: - Все произошло так быстро. В ту же секунду платье Оленны загорелось и, когда я попыталась затушить пламя, оно захватило и меня. Отец и сир Ролли услышали наши крики. Им удалось спасти меня, и отец вынес меня из замка, но ему пришлось вернуться за близнецами. Я мало что помню после этого, но… Это был не дядя Визерис. Это были мы.
На несколько минут Арья потеряла дар речи, пытаясь переварить неожиданную исповедь Элии. Когда она наконец открыла рот, то произнесла лишь:
- Это был несчастный случай.
Элия покачала головой.
- Они все погибли из-за того, что я споткнулась.
Тогда она подумала о Рэйнис и той боли, что звучала в голосе дочери, когда она призналась ей в своем участии в пожаре и ужасных намерениях, с которыми она привезла драконье яйцо в Летний Замок. Рэйнис и Эймон принесли лучину, а девочки Джессы обеспечили искру, и вина за это пожирала их заживо.
- Ты была лишь ребенком, который хотел помочь своей сестре. Ты не могла знать, что произойдет.
- Они все погибли из-за того, что я споткнулась, - еле слышно повторила Элия, и Арья неожиданно для самой себя придвинулась ближе, чтобы обнять ее. Она скорбела по своим несчастным детям, сгоревшим в кроватках, по своему мужу и своим детям, но никогда не ощущала ответственности за их смерть. Но Элия потеряла все в этом пожаре: мать, отца, сестру и свою прошлую жизнь. У нее забрали даже выживших братьев и сестер, незамедлительно отправив ее в Хайгарден. Элия носила свою боль на своей коже, в то время как Рэйнис и Эймон прятали ее внутри себя, но ни один из них не заслужил подобного наказания за обыкновенную небрежность.
Если бы у нее не было романа с Джендри, если бы она уверила своих детей в том, что им не нужно никому ничего доказывать, если бы Джесса не так сильно желала, чтобы у ее детей было столько же прав, сколько и у детей Арьи, может, всего этого не произошло бы? Возможно, именно грехи родителей толкнули их детей на такие отчаянные меры?
Арья поклялась, что, если ее дети вернутся с Севера, она сделает все, чтобы прекратить войну между ними и дочерью Джессы.
_____________________
Вороны прилетели вместе, и Арья вспомнила старую поговорку “Темные крылья, темные слова”. Оба письма были запечатаны лютоволком Винтерфелла, и в этот раз Арья не стала дожидаться Сансу. Она распечатала их в детской Бэйлора, пока они с Элией играли на полу, и зеленые глаза неотрывно наблюдали за ней, в то же время помогая малышу строить очередную башню, которые ему так нравилось рушить.
Жесткая рука Джона сообщала ей о том, что война закончилась, Иные повержены, и Стена пала.
