Литмир - Электронная Библиотека
A
A

– Какова структура координационного центра? – прервал Габриэль информатора. Тот на несколько секунд замолчал, потом тем же ровным голосом продолжал:

– На планете выделяются области исследования, то есть регионы, в центре которых располагаются десантные корабли. Подвижные исследовательские лаборатории на базе танков «Мастифф», снабженные дополнительной защитой, начинают планомерные исследования. Радиус региона выбирается в зависимости от условий работы либо из соображений безопасности…

Габриэль выключил информатор и долго сидел на корточках, не обращая внимания на то, что ветер задувает в комнату холодные брызги дождя. Потом краем глаза уловил сзади движение и стремительно встал. В проеме двери стояла Полина, прямая и бледная, и смотрела на него, закусив губу.

– Серебряный свет, – тихонько проговорил Габриэль, ступая ей навстречу. Чувствовал он себя скверно, будто утаил что-то от Полины или собирался утаить. – Серебряный свет, сегодня мы летим к твоим родителям, ты не против? А потом махнем вокруг шарика, мне так много хочется увидеть.

Полина улыбнулась, пряча страх в глубине глаз, Габриэль подхватил ее на руки и закружил по комнате…

Потом они включили линию доставки и, поглядывая друг на друга, бессознательно ухаживая друг за другом, так что руки их часто сталкивались над столом, позавтракали вдвоем под шелест дождя за распахнутыми окнами, под свист и щелканье упрямо не умолкающих птиц. И Габриэль вдруг понял, что он действительно спокоен, что теперь он знает, уверен, что его будут ждать и сегодня, и завтра, и ныне, и присно, и во веки веков, и это знание наполнило его такой силой и желанием сделать что-то необычайное, что он готов был взорваться и только усилием воли не позволял себе прыгать, петь или того хуже – читать вслух стихи. А она видела все, все понимала, и глаза ее сияли и манили, и в конце концов они забыли обо всем, что творилось вокруг, в том числе и о далекой планете Тартар, на которую уже пошли новые десанты…

Три дня Грехов «колесил» по Земле, радуясь, как ребенок, новым впечатлениям и встречам. В секториате УАСС он побывал в первую очередь, пробыл там недолго, и Полина не заметила особой перемены в его настроении. Несколько раз его вызывал Брянский медцентр, напоминая об обязанностях подопечного службы здоровья. Габриэль смеялся, отшучивался – Полина никогда еще не видела его таким веселым, – и они снова мчались от сибирской тайги к Курилам, от Камчатки к островам Зеленого Мыса, от Кубы снова на север, к побережью почти полностью чистого от льда Северного Ледовитого океана… Словно пытаясь забыться, раствориться в суете земной жизни… Словно в предчувствии близкого расставания с материнским ласковым ликом планеты.

А утром четвертого дня, стоя над чинком – двухсотметровым обрывом в сердце Заунгузских Каракумов, с вершины которого открывался вид на бесконечную зелень обработанных земель, Габриэль вдруг сказал:

– Послезавтра к Черной Розе уходит трансгал «Искра». Я лечу с ними, Полина…

Наклонив голову, он ожидал ее слов, ожидал, как приговора, крутого, будто этот обрыв, но она обняла его сзади, прижалась лицом к спине, улыбаясь его неожиданной резкости – он чувствовал улыбку, – и, тихонько вздохнув, ответила:

– Я догадывалась, Ри. Ты не можешь иначе, и я это знаю. Но ведь и я полечу с тобой?

И не надо было говорить ни о чем, потому что в этот миг любые слова приобретали иной, совсем ненужный смысл.

Далеко в небе просияла золотом яркая точка, потом еще одна – спутники погоды. Под обрывом забормотал мотор, взметнулся белесый столб, и через зеленые квадраты пшеничных полей помчался прыжками прозрачный экипаж, за которым медленно опадал хвост не то пара, не то дыма, живо напомнивший Грехову хвост любопытника. Ветер принес горьковатый запах. Габриэль с упоением вдыхал этот запах, напоминающий запах полыни и сорванных трав, сухой коры дерева и смолы, сгорающей в костре…

Обычная работа

В диспетчерской командного пункта Станции царило оживление. Входили и выходили операторы, специалисты разных направлений. Инженеры связи работали у двух десятков виомов, связанных с центром исследований на Тартаре и отдельными лабораториями. Возле пустой панели невключенного виома стоял Банглин, вслушиваясь в спор универсалистов.

– Нет техносферы? – говорил Сергиенко, хмуря выгоревшие белесые брови. – Позвольте, а паутины, а любопытники, а серые призраки? А Города? Конечно, техносфера Тартара своеобразна, даже слишком, но именно поэтому гипотеза о негуманоидной цивилизации кажется мне близкой к истине.

– Все это можно принять за отправной пункт размышлений, – сказал Квециньский, флегматичный и неповоротливый на первый взгляд. – Но никто не может ответить на вопрос: почему человек, все изделия его рук изгоняются с планеты так беспощадно? Иногда даже выбрасываются в космос?

– Сегодня Тенишев высказал еще одну гипотезу, – обернулся к ученым Банглин. – Перед нами очень древняя цивилизация, сконструировавшая такой тип обратных связей, что получилась оболочка с автономной цивилизационной деятельностью, не связанной с материальной действительностью природы. Путь развития такой цивилизации недоступен внешнему наблюдателю, а все то, что мы видим, только побочные эффекты этой деятельности.

– Свернувшаяся цивилизация? – заинтересовался Сергиенко. – Гипотезы о подобных цивилизациях высказывались еще в двадцатом веке Лемом и Стругацкими, одними из родоначальников Художественного прогноза. И чем же Тенишев аргументирует свое предположение?

Ответить Банглин не успел: один из инженеров связи объявил о прибытии к Тартару транспортного корабля «Искра», и он, широко шагая, вышел из диспетчерской.

Вскоре порог небольшого зала переступили сразу несколько человек: подтянутый, улыбающийся Диего Вирт, Банглин, рослый командир трансгала, красивая женщина в белом коротком платье и гибкий юноша с лицом взрослого мужчины, в котором не сразу можно было узнать Габриэля Грехова.

Когда улегся легкий шум встречи, а Полина отвлеклась разговором с Банглиным, Диего шепнул Габриэлю на ухо:

– Я надеюсь, что будем работать вместе. Внизу требуются опытные водители танков и спасатели. Что ты на это скажешь?

Грехов оглянулся на Полину, тревожно посматривающую на него из-за спины председателя Комиссии по контактам, и волнение всколыхнулось в нем снова. Словно он уже слышал таинственный шепот, призыв далекой неразгаданной жизни; и странно было ощущать себя зависимым от человека, ставшего вдруг дороже всех проблем, человека, над счастьем которого он был, оказывается, властен. Габриэль успокаивающе улыбнулся жене, подошел к пульту, нагнулся к окуляру перископа и, встретив взгляд Тартара, ответил ему долгим взглядом, в котором смешались и вызов, и угроза, и благодарность…

Молчанов смотрел, как опускается десантолет. Лицо его выражало озабоченность. С базового корабля открывался вид на близкий горный хребет, как бы парящий и всплывающий над слоем густого тумана у горизонта; на древний вал громадного кратера-астроблемы диаметром в двести километров, над которым сновало несколько паутин, опекая уходящий танк, на маленькую черную полоску Города, спрятавшегося в отрогах хребта; на широкую, изборожденную трещинами поверхность плоскогорья, которая, как знал коммуникатор, обрывалась тремя огромными уступами в Долину Невезения: планетологи были весьма остроумными людьми, и на картах Тартара появлялись еще и не такие названия. Тусклый желтый глаз светила, окруженный мутными зеленоватыми разводами, равнодушно смотрел на вялое движение под ним. Казалось, он иногда подмигивает, и воображение тут же подрисовывало к глазу круглую рожу с ехидной ухмылкой…

Десантолет коснулся почвы, стрельнувшей в миг посадки искрами расплавленной породы. От пульта донесся голос бортинженера, дублирующего связь со Станцией:

– Двадцать восьмой совершил посадку на базовый номер один.

Молчанов дождался, пока десантолет выплюнул полусферу платформы со вновь прибывшими, и пошел из командного зала корабля к выходу. Одновременно он отметил про себя, что паутины, повисшие над десантолетом при посадке, взмахнули вдруг краями и умчались к Городу, а оставшаяся отплыла на довольно большое расстояние и не пыталась приблизиться; как видно, Т-поля, которыми овладели люди, оказались действенным средством защиты от всех форм жизни Тартара, в том числе и от паутин, являющихся единственными генераторами Т-поля, созданными, похоже, самой природой.

27
{"b":"563523","o":1}