Роб глянул на часы. Было 00.20. Оператор встал, перекинул сумку с камерой через плечо. Все равно, черт бы подрал Анри!
По пути к бассейну Роб никого не повстречал. Станция ничем не напоминала космические транспортники с круглосуточными дежурствами. С полуночи до восьми утра все спали, лишь редким бедолагам приходилось дежурить в пультовой на случай непредвиденных ситуаций. Сегодня была вахта Дики Грейвса, и Роб подозревал, что Анри удалось каким-то образом задурить дежурного, так что наружные гидрофоны оставят скромную прогулку незамеченной.
Оператор снял с полки беспилотник, наскоро проверил его готовность. Гибкая рыбина-робот, около метра в длину, еще один подарок от сил Военно-морского флота, на сей раз американских. Модель трудно было назвать незаметной, зато разработчики обеспечили ей сходство со звуковым следом макрели. Возможно, ильматарцы примут устройство за какую-нибудь местную живность и не заметят. Между компьютером и мозгом беспилотника поддерживалась лазерная связь. Заряжен полностью — хоть сейчас отправляй. Роб приказал роботу оставаться на месте в ожидании дальнейших распоряжений и бросил устройство в воду. Для страховки подключил и второй беспилотник, который тоже отправил в бассейн.
Дальше — крылатки. Довольно незамысловатые аппараты двигатель, аккумулятор и пара вращающихся лопастей, направленных друг на друга. Скорость регулируется нажатием большого пальца на рукоять. Крылаткам полагалось быть незаметными, но на деле оборудование обладало шпионскими качествами не больше, чем любое из приспособлений, доступных в магазине принадлежностей для дайвинга на Земле. Какой-то японский подрядчик представил уйму этих устройств. Роб выбрал пару с заряженными аккумуляторами и повесил на крючок у края искусственного водоема — чтобы были под рукой.
Теперь — самое трудное самостоятельно облачиться в костюм. Роб взял потрепанный, слегка попахивающий защитный комбинезон. Сперва — нижнее белье им с Анри придется провести восемь часов за пределами станции и надеть снаряжение на мокрую кожу равносильно смерти от переохлаждения. Потом — толстый комбинезон из чесаной овечьей шерсти, похожий на детскую пижаму. Температура воды — значительно ниже нуля, влага остается в жидком состоянии лишь благодаря давлению и содержанию солей. Чем больше защитных слоев, тем лучше. Затем — внешний костюм, двойной, также с термоизоляцией. От теплой одежды, несмотря на прохладу в раздевалке, лицо раскраснелось, выступил пот. Далее — плотная шерстяная шапочка со встроенными наушниками. И шлем, круглый аквариум из пластика, больше похожий на шлем космонавта, чем ныряльщика, он пристегивался к скафандру так, что внутрь не попадала вода. Затылочная часть шлема была набита электроникой биосканерами, микрофонами, акустическими сенсорами, здесь же имелось сложное устройство, проецирующее текст и данные на внутреннюю сторону лицевой пластины. Была еще и трубка с питьевой водой, из которой Роб отхлебнул, прежде чем приступить к следующему этапу.
Задыхаясь под тяжестью снаряжения, Роб втиснулся в массивный ПСАП с ранцем за спиной, до того, как подсоединить шланги к шлему, предусмотрительно включил оборудование и несколько раз вдохнул, чтобы проверить работу аппарата. Именно благодаря ПСАПам оказалась возможной экспедиция на Ильматар. Посредством электролиза снаряжение вырабатывало кислород прямо из морской воды, дыхательная смесь подавалась под давлением окружающей среды. С помощью миниатюрных датчиков и сложного компьютерного устройства поступало ровно столько воздуха, сколько требовалось носителю скафандра. Необходимый для дыхания газ смешивался с аргоновой смесью в замкнутом цикле при колоссальном давлении на дне ильматарского океана пригодная для дыхания смесь могла состоять лишь из аргона и кислорода в соотношении тысяча к одному. И станция «Хитоде», и батискафы были оснащены более крупными установками того же рода, позволявшими людям выжить под шестью километрами воды и льда.
За это приходилось расплачиваться шестидневным подъемом на поверхность. Разница между давлением в триста атмосфер на океанском дне и половиной стандартной земной величины на поверхности означала не просто кессонную болезнь при быстром подъеме человека буквально разрывало на куски. Подстерегали и другие опасности. Чтобы совладать с последствиями чудовищного давления, все члены экипажа «Хитоде» потребляли львиные дозы лекарств.
Запустив ПСАП (включившись, крошечный компьютер скафандра догадался просто подавать воздух из окружающей среды), Роб натянул на руки по три пары перчаток, пристегнул ласты, затянул балластный пояс, щелкнул наплечным фонариком, после чего уселся на корточки у бассейна и плюхнулся в воду, спиной вперед. Вода встретила не смертельным холодом, а приятной прохладой, и Фриман добавил дыхательной смеси внутри скафандра, чтобы поплавать на поверхности до появления Анри.
Оператор запрограммировал беспилотники на движение следом, в четырех метрах, после чего создал на интерфейсе шлема окно, чтобы следить за происходящим через объективы устройств. Проверил прикрепленную у предплечья камеру работает ли Все в пределах нормы… Сейчас 0.20, где же Анри
Десятью минутами позже в поле зрения возникла неуклюжая фигура Керлека. В громоздком костюме-невидимке тот походил на гигантскую черную жабу. На груди болталась пенозащита шлема, Роб заметил, как покраснел и взмок от пота его сообщник. Анри доковылял до края бассейна и с оглушительным всплеском плюхнулся в воду. Через мгновение он уже барахтался рядом с Робом.
— Боже, ну и жарища внутри этой штуковины! Просто не верится, настоящее пекло. Наконец-то я добрался до воды. Ты ничего не забыл
— Не-а. Интересно, а как ты собираешься работать с камерой в эдаком облачении Разве она не испортит эффект невидимости
— Большую камеру я трогать не буду. Она — для тебя, будешь снимать меня с дальнего расстояния. А у меня внутри шлема — парочка камер поменьше. Одна работает в режиме моего зрения, вторая — на лицо. Можешь подключиться по интерфейсу.
Журналист и оператор установили лазерное подключение, Роб открыл в нижнем углу лицевой панели своего шлема два новых окошка. В одном он видел себя глазами Анри бледное, поросшее щетиной лицо внутри пузыря шлема, другое демонстрировало Керлека с весьма близкого расстояния. Усыпанная градинами пота громадная зеленоватая физиономия напоминала Волшебника страны Оз, Гудвина Великого и Ужасного, после трехдневного запоя.
— А сейчас мы покинем станцию и опробуем твой локатор на моем скафандре. Ты ни за что меня не обнаружишь.
Собственно говоря, Роб сомневался в невидимости журналиста. Наверняка Анри и его спонсорам из «Сайенс-Монд» продали или неудачную разработку, или подделку, и какой-то русский срубил на этом парочку «лимонов» евро.
Оба землянина опускались на дно, пока не очутились под блоком № 1, всего лишь в паре метров над океанским дном.
Среди мутной взвеси песка вырисовывался бледный конус света, нисходящий из лунообразного бассейна и оканчивающийся большим черным пятном у основания.
Керлек отплыл от станции первым, налобный фонарик и защитный стробоскоп оставались включенными, и вот напарники удалились от станции на несколько сотен метров.
— Годится, — изрек он. — Можешь включать запись.
Роб зафиксировал камеру на фигуре Анри
— Запись пошла.
Тотчас же голос журналиста стал спокойным, дружелюбным и в то же время — всеведущим голосом Анри Керлека, прославленного ведущего научно-популярных программ
— Сейчас, в темном океане Ильматар, я собираюсь испытать высокотехнологичный подводный скафандр-невидимку, который позволит мне подобраться к аборигенам, оставаясь при этом незамеченным. Вот я прикрываю смотровое окошко шлема защитным слоем. Оператор попробует обнаружить меня по локатору. Поскольку ильматарцы обитают в полной темноте, они совершенно невосприимчивы к видимому для нас световому излучению, а потому защитный стробоскоп и фонарик можно не выключать.
Фриман открыл на лицевой панели окошко для отображения звуковых образов и принялся записывать. Сперва как сторонний наблюдатель компьютер был способен выстроить нечеткую картину всего, что происходило вокруг, по одному лишь внешнему шуму и узорам интерференций. Ничто не выдавало присутствия Анри, хотя сам Роб видел лампочку фонарика, торчащую на лбу Керлека, который плавал в десяти метрах от оператора.
