- Согласен, - кивнул генерал, устраиваясь на больничной койке поудобнее. - Полное безумие. И конечно, у отбросов с Внешнего Кольца ничего не вышло. Хорошо, что я ничего не помню... кореллианское виски еще осталось?

Он уже две недели не покидал медотделение и несколько замариновался.

- Точно, у тебя же контузия, - сочувственно ответил адмирал, жестом фокусника выуживая маленькую плоскую фляжку из сапога.

- Вот-вот, не забывай об этом, - серьезно сказал Вирс, глотнув обжигающего напитка. - Фирмус, а что если в следующий раз захватить с собой порцию жаркого? От больничной еды воротит.

- Принесу, - усмехнувшись, пообещал Пиетт. - Небольшую контрабанду не заметят.

Поколебавшись и еще раз оглянувшись в сторону дверей, он осторожно спросил:

- Как прошло посещение инквизитора?

"Железный Макс" снова хлебнул из фляжки и хмуро поправил:

- Два.

В ответ на удивленный взгляд друга, пояснил:

- Два инквизитора. Один пришел утром, второй присоединился позже. Первый, Кос Далрун, задавал много вопросов, хотел подробностей о том, что произошло на Хоте. Вроде бы для СИБ, да только с трудом верится.

Покачав головой, Вирс пробормотал сквозь зубы:

- Тут бы мне и отправиться вниз на планету, прямиком в столичное отделение Инквизитория, никуда не сворачивая. Но вмешался второй, Тремейн...

- Тебя допрашивал обер-инквизитор? - воскликнул Пиетт. - Тогда как же?...

- Не знаю, - отрезал генерал. - Ничего не понимаю. Я все забыл, до деталей. А когда Далрун устал надо мной биться и наконец ушел, Тремейн дотронулся до моего лба, - и память вернулась. Будто тайная дверца открылась в мозгу.

Вирс рассмеялся и покачал головой:

- На прощанье Тремейн сказал очень внушительно: "У вас контузия в тяжелой форме. Даже кепи не носите: слишком опасно. В ближайший месяц ваше место - эта больничная койка. А если решите захватить еще одну планету и наденете шлем, кто знает, что может случиться. Ваши бедные мозги перейдут на сверхсветовую скорость без гиперпривода".

Пиетт выслушал этот в высшей степени сомнительный диагноз, широко раскрыв глаза. Наконец, хорошенько откашлявшись, адмирал робко заметил:

- Макс, не знаю, что предложить... я бы на твоем месте поговорил с Вейдером.

- Уже, - пожал плечами друг. - И знаешь, каков его приказ? Сидеть в медотсеке, пока мхом не обрасту. То есть, будешь носить сюда спиртное и закуску до конца войны.

Пиетт развел руками:

- Все, что угодно - для героя Империи!

Забрав пустую фляжку и поднявшись со стула, адмирал помедлил. Не глядя на Вирса, он произнес:

- Макс, если то, о чем милорд говорил, удастся, твой сын к тебе вернется. Зев выживет, и вам не придется бояться...

- А ты думаешь, почему я все еще здесь, а не на приеме у Императора? - мрачно спросил генерал. - Я же не Оззель. И Вейдер - тоже.

- И Вейдер? Подожди... как? Как - Вейдер? - побледнев и заикаясь, пролепетал Пиетт. - Ты хочешь сказать, что... но это же невозможно...

- Контузия у меня, - спокойно заявил Вирс, растягиваясь на койке во весь рост. - Тяжелый случай, с места не сойду. Главное, не забудь в следующий раз жаркое, хорошо?

Комментарий

Да, я решился на продолжение. Нет покоя аффтарской душе, когда ее подстегивает - а иногда и пинает - Муза)

Упомянутый в главе Зев - дезертировавший сын Максимилиана Вирса.

========== 2. ==========

Звёздный разрушитель "Дознаватель", Кореллианский сектор

В своих дорого, но функционально обставленных апартаментах Антиннис Тремейн размышлял над тем, что узнал на Корусканте и Праките. В самом сердце Инквизитория чувствовалось скрытое движение, напряженная деятельность. Провидцы - "Глаза Императора" - денно и нощно медитировали, окружив себя плотной завесой Силы; ученые изучали древние свитки - наследие многих поколений, алхимики-форсъюзеры в засекреченных лабораториях экспериментировали с магическими артефактами, ядами и живыми объектами, рабами. Империя готовилась к новым завоеваниям.

"Возможно, Палпатин намеревается расширить Космос Ситхов, как поступали его предшественники. Коррибан, Зиост, Фелуция, Мустафар - все это планеты, наполненные Темной стороной. А может быть, Император желает уподобиться ситху-королю Адэсу, питавшемуся Силой и прожившему триста лет", - подумал инквизитор.

Тремейн поднес к глазам свою левую руку-протез и пошевелил механическими пальцами. Совсем недавно он испытывал гнев от одного вида своих увечий, свидетельствоваших о слабости, недостатке усердия в искусстве владения световым мечом. Сочленения искусственной конечности требовали постоянного внимания и отягощали нервную систему, но еще хуже был имплант с кибернетическим глазом, обезобразивший лицо Тремейна. Год назад Повелитель Вейдер принудил инквизитора принять этот "подарок" в наказание за чрезмерную самонадеянность. Схватка с падаваном Корвином Шэлвэем обошлась в конечном счёте слишком дорого...

Так было раньше. Сожаление, горечь унижения, ненависть к себе и Вейдеру, даже неутолимая жажда мести - все почти забылось. Однажды Тремейн проснулся и ощутил себя умиротворенным, почти счастливым. Это странное чувство то усиливалось, то ослабевало, но не оставляло обер-инквизитора.

В юности Антиннис испытывал нечто подобное, но строгие порядки в джедайском Храме быстро подавили его способность радоваться жизни. Теперь же он словно вернулся назад во времени, стал здоровее и энергичнее: его искалеченное тело больше не причиняло беспокойства.

Сияющая золотая точка в глубине сознания - вот что занимало бывшего джедая. Из-за неё ему, книжному червю и в настоящее время мастеру допросов третьей степени, хотелось развлекаться и делать глупости, ухаживать за женщинами и пить драгоценное альдераанское вино.

- С глупостями и женщинами придется притормозить, герр Тремейн, - деловито сказала искра. - У нас много работы. Позже будешь срывать цветы жизни.

- Кто ты? - холодно спросил обер-инквизитор. - Что ты такое? Откуда взялась?

- Слушай, ученая Башка с красным глазом, - золотой огонек зашипел, как будто на него попала капля воды. - Если есть висяк спереди, технически считаешься мужиком. Можешь в книжках проверить. И называй меня "Вихрь", ясно?

- "Ви-хрь"? - протянул Тремейн. Удивления в его голосе поубавилось, появились скепсис и холодный расчет. - Странное имя. И знай: ты безрассудно угодил в ловушку, сделав неверный выбор! На Коррибане я изучил десятки зиггуратов с их бесчисленными тайниками, нашел и передал в руки самого Императора дюжину могущественных амулетов Силы. Любую духовную сущность я могу запечатать в голокрон, сделав своим слугой навечно...

- Бла-бла-бла. Вот только эта конкретная сущность держит твой замечательный мозг под прицелом, - насмешливо оборвал литанию угроз загадочный гость. - С часовой бомбой в затылке деваться некуда, а? Ну, разве что прямым ходом на Коррибан, в могилу.

Обер-инквизитор умолк, напряженно продумывая возможные ходы. Искать помощи у алхимиков, у этих завистников и архипредателей? Пригрозить обращением к другим инквизиторам или даже к Вейдеру?

- Сваляешь дурака, и твоя заработанная тяжелым трудом карьера сразу пойдет ко дну, а сам станешь объектом безжалостных экспериментов, - фыркнул Вихрь. - К тому же, Вейдера ты ненавидишь, рассчитывать на его поддержку бесполезно.

Нервно стиснув в правой ладони край безупречно чистой кобальтово-синей мантии, Тремейн поднялся с удобного кресла и принялся ходить по толстому ковру. Что этому существу нужно? Как его запугать? На что оно еще способно? Внезапно его рука разжалась и поднялась, словно по своей воле: кисть повернулась, и с пальцев инквизитора сорвалась рыжая молния - огненный заряд, ударивший в антикварный стол посреди комнаты.

Невольно вскрикнув и попятившись, инквизитор снова рухнул в кресло, держа трясущуюся руку на отлете, подальше от себя. Пахло жжеными химикалиями: там, где раньше был стол, в ковре образовалась огромная дыра. Дюрастиловый пол оплавился.