Запуск реактора занял куда больше времени, в прошлой истории запустить мне его было проще. Тогда, правда, я был старше на шесть лет, и у меня было две руки, но к счастью, сбив дыхание от попыток все же смог проделать эту нужную операцию. После чего тот начал набирать обороты, на полную мощность он выйдет через пару суток, как раз когда искин будет мной взломан. Жаль, что, в отличие от дешифратора, кода я его не знал, не потерял бы времени. По всему судну уже горело аварийное освещение, мощности реактора хватало на его запуск, поэтому я стал бегать по разным помещениям – благо, все переборки бота открывались в ручном режиме – и отключал разнообразное оборудование. К чему на спасательном боте два защитных боевых дроида, не знаю, но они тут были и стояли на зарядке. Пусть и дальше заряжаются, батареи их пусты, но управляющие компы я отключил. Так же и с техническими дроидами и ремонтными, кодов допуска у меня к ним не было, тоже ломать придется, но это когда возьму военный дешифратор на линкоре, для моих программ взлома на планшете это пока непосильная задача. Взломать реально, но неделю ждать взлома каждого компа и искина мне не хотелось.
Закончив со всем этим оборудованием, я стал изучать медицинские боксы. Сразу же зашел в бокс, где стояло четыре реаниматора модели «Спру-двести». Очень неплохие машинки. Потом я прошел в другой бокс и осмотрел капсулу диагноста модели «Спру-Н». Именно это оборудование мне и требовалось. Нужно было привести две капсулы в рабочее состояние, они находились на консервации. Пока я их не трогал, пусть реактор хотя бы на тридцатипроцентную мощность выйдет, чтобы можно было без опаски его схлопывания использовать разнообразное судовое оборудование. Главное, что все, что нужно, имеется, можно было не ходить по боксам, я и так знал, где что находится, но мне это было нужно для душевного спокойствия, мол, капсулы есть, остался последний рывок.
Помогло, успокоился, так что, весело насвистывая, я стал осматривать небольшие медсклады бота, подбирая картриджи для капсул и моего восстановления. Сначала отнес к ним очищающие картриджи, потом уже перенес к реаниматору стопку медкартриджей. Тут вставала одна проблема: загрузки всей партии для моего полного восстановления не хватит, а прерывать восстановление не рекомендовалось, тут может помочь медик, что поменяет нужные картриджи, или медицинский дроид. Медика, конечно же, не было, а вот два дроида были приписаны к оборудованию спасателя. Так что после взлома искина тот будет следить за восстановлением, есть у него такие программы, я поставлю планшет на взлом одного из меддроидов.
До вечера я фактически ничего не делал, устроился на кушетке в небольшом помещении для отдыха персонала. К сожалению, две каюты и кают-компания были законсервированы, но я это учел и прихватил ведро, а также запасы воды и еды. Время тянулось бы очень медленно, но я нашел себе интересное дело. Оснащен бот был отлично, так что, подобрав себе офицерский планшет техника, а также планшет медика для дистанционного управления медоборудованием, я взламывал технический. Медик этого не требовал, пароля у него просто не было. Вот им, написав к вечеру программу, и взламывал планшет техника. Пока тот его ломал, я прошел в боксы и, запустив поочередно реаниматор и диагност, активировал их очистку. Вручную все набрал на сенсорных экранах капсул. Простейшая работа для медиков среднего профессионального образования, а я вообще врач.
За час обе капсулы прошли очистку, так что я в их приемники уставил нужные картриджи. После этого лег в диагност и, набрав ряд команд для профессионального исследования моего тела – не стал делать усредненную диагностику, – лег в капсулу и, когда крышка закрылась, прикрыл глаза. Почти час лежал, пока капсула проводила исследование.
Когда крышка поднялась, я немного неуклюже выбрался наружу и изучил результаты на экране диагноста. М-да, я думал, мое состояние лучше, нужно срочно восстанавливаться. Прикинув, сколько еще будет длиться взлом, я поставил время пробуждения и лег обратно на валики ложа диагноста – посплю пока. Сон искусственный, зато время летит быстро.
Когда я через тридцать часов выбрался наружу, выяснилось, что взлом закончился благополучно. Вернув искину питание, я активировал его запуск и, когда это произошло, ввел код и сразу же по своей привычке сменил его и забил себя как нового владельца, поставив метку, что купил бот законно, чтобы не было проблем с искином. На этом все, меддроида взламывать не пришлось, все коды доступа были в памяти искина, так что, дождавшись, когда тот активируется и проведет проверку всех систем, я хотел было лечь в капсулу, но тут вспомнил о ховере. Тот простоял под кормой благополучно два дня, но это не значит, что он простоит еще две недели, да и созвониться с родными подзабыл на радостях. В общем, искин выгнал наружу оба боевых дроида, те были в порядке и готовы к защите моего имущества, только после этого я, созвонившись с семьей и сообщив, что меня зург укладывает на две недели в капсулу, попрощался с ними на это время. Наблюдая, как крышка реаниматора закрывается, я с улыбкой радости вырубился под действием сонного газа. Ну наконец-то, как же я долго этого ждал!
Когда крышка поднялась, я открыл глаза и сел, рассматривая обе руки. Полное восстановление заняло семнадцать дней. У меня теперь не осталось ни шрама, даже ожога, полученного на крыше дома старика Крафа, теперь не было, все убрал. И клеймо раба исчезло навсегда. Издав боевой клич индейцев Северной Америки, я покинул капсулу и, выслушав доклад искина, изучил историю своего лечения, после чего побежал в соседний бокс, где была готова капсула диагноста. Все же это оборудование куда круче, чем реаниматор.
Пока капсула диагноста делала свою работу, я был в сознании, анализировал доклад искина. Местные все же появляются в округе, дроиды засекли движение, но так как к нам никто не сворачивал, ни мы никого не обнаружили, ни нас, так что эти две недели восстановления показали, что спасбот стоит на глубоких задворках. Не удивлюсь, что тут годами никого не бывает. Так как я восстановился, бот готов к полету, но бросать ховер не стоит, однако и время терять не хочется. Я вон какую лапшу на уши семье навешал, фактически выиграв время на свои дела. Чуть меньше года были мне даны, потом придется возвращаться в семью. Это сейчас у меня железобетонный мотив учиться, а вот потом вернусь, да и сам хочу этого, все же самые близкие для меня на всей планете. Да что планете, во всех системах.
Связавшись первым делом с семьей, переждал бурю восторгов Лидии, потом пришлось долго крутиться перед камерой под придирчивыми взглядами мамы и бабушки. Судя по их довольным восклицаниям, мое полное восстановление произвело на них немалое впечатление. Особенно отец порадовался, когда я сказал ему, что бот вместе с капсулами остается мне, то есть нашей семье, и после окончания обучения я перегоню его к нам в деревню, мол, площадку готовьте. Лес подступал вплотную к домам, так что где совершить посадку, нужно поискать. Или на ближайшую поляну, или вырубать в определенном месте. Не думаю, что ценное оборудование поместят далеко, так что скоро с одной стороны Дубровки будет изрядная проплешина. Еще уточнил, что мы скоро поднимемся на орбиту, где мне предстоит учиться. Кстати, проверку на обучение гипнооборудованием я уже прошел благополучно. Это искренне обрадовало всех. Даже как-то неловко было.
Выдав свои новости, отцу намекнул, что мы вскрыли соседний бот и нашли там танк. Эта новость отца изумила и заставила задуматься. Еще добавил, что в трюме соседнего судна нашли фермерское оборудование со всем оснащением. Когда отец спросил, кто же этим будет управлять, я ответил, что поиск нейросети и установку беру на себя, базы знаний идут в комплекте с фермой, так что есть возможность развернуться. Потом я стал узнавать новости из Дубровки, а новости были, и изрядные. Например, мой отец был избран новым старостой, уже неделю как верховодил, завязав с охотой, старосты этим не занимаются. М-да, ошарашили, не ожидал я подобного. На мой вопрос насчет родственников бывшего старосты тот несколько замялся, но все же ответил. Часть из тех, кто замазался в продажах односельчан, казнили, остальных продали в рабство. Все средства пошли семьям, пострадавшим от действий бывшего старосты. Все их имущество также было честно поделено.
