– Белла, что с тобой? – Встревоженный голос мистера Баннера прозвучал совсем рядом, над моей головой.

– Мистер Баннер, я уже знаю свою группу крови, – слабо выговорила я, не поднимая головы.

– Тебе плохо?

– Да, сэр, – пробормотала я, продолжая мысленно корить себя за то, что не прогуляла биологию вместе с Эдвардом.

– Пожалуйста, кто-нибудь, отведите Беллу к медсестре! – обратился он к классу.

В провожатые вызвался Майк.

– Идти сможешь? – спросил мистер Баннер.

– Да, – шепнула я. Что угодно, лишь бы выбраться отсюда, думала я. Хоть ползком.

Майк поспешил обнять меня за талию и закинуть мою руку себе на плечи. Выходя из класса, я повисла на нем всем телом.

Майк медленно вел меня по территории школы. Когда мы свернули за угол кафетерия и скрылись от глаз мистера Баннера, я остановилась.

– Я посижу немножко, ладно? – попросила я.

Он помог мне присесть на бордюр.

– Только палец спрячь в карман, – предупредила я. Голова по-прежнему кружилась. Я повалилась на бок, прижалась щекой к холодному и влажному бетону и закрыла глаза. Вот так уже лучше.

– Ого, ты аж позеленела, Белла, – занервничал Майк.

– Белла! – позвал издалека другой голос.

О, нет! Только бы этот до боли знакомый голос мне померещился!

– В чем дело? Ей плохо? – Голос приблизился, в нем слышалось беспокойство. Значит, не померещилось. Я крепко зажмурилась, мечтая умереть. Или хотя бы сдержать рвоту.

Майк совсем разволновался.

– По-моему, она в обмороке. Не знаю, почему, она даже палец себе не колола.

– Белла! – с заметным облегчением произнес Эдвард совсем рядом. – Ты меня слышишь?

– Нет, – простонала я. – Уходи.

Эдвард усмехнулся.

– Я вел ее к медсестре, – объяснял Майк, словно оправдываясь, – а она не пошла дальше.

– Я сам отведу ее, – сказал Эдвард. Судя по голосу, он улыбался. – А ты иди в класс.

– Не пойду, – заупрямился Майк, – мне учитель велел.

Вдруг бордюр словно растворился подо мной. В ужасе я открыла глаза и обнаружила, что Эдвард поднял меня на руки так легко, словно я весила килограммов пять, а не пятьдесят.

– Положи на место!

Господи, только бы меня не вырвало прямо на него! Не дослушав меня, он зашагал вперед.

– Эй! – крикнул вслед Майк, отставший на десять шагов.

Эдвард не слушал его.

– Выглядишь жутко, – с усмешкой заметил он.

– Отпусти меня, – заныла я. От его движений при ходьбе меня опять затошнило. Он бережно удерживал весь мой вес на вытянутых руках, не прижимая к себе, и похоже, без всякого труда.

– Значит, тебе стало дурно при виде крови? – спросил он так, будто забавлялся.

Я не ответила. Закрыв глаза, я сжимала зубы, изо всех сил сдерживая тошноту.

– Даже не твоей, а чужой, – с довольным видом добавил он.

Не знаю, как он умудрился открыть дверь со мной на руках, но мне вдруг стало тепло, и я поняла, что мы в помещении.

– Боже мой! – ахнул женский голос.

– Ей стало плохо на биологии, – объяснил Эдвард.

Я открыла глаза: мы были в административном корпусе, Эдвард нес меня мимо стойки к медпункту. Рыжеволосая мисс Коуп бросилась вперед, чтобы открыть перед нами дверь. Медсестра, похожая на бабушку, изумленно подняла взгляд от романа, когда Эдвард зашел в медпункт и бережно положил меня на хрустнувшую одноразовую простыню поверх коричневой клеенчатой кушетки. Положил и отошел в дальний угол тесной комнаты. Его глаза возбужденно блестели.

– У нее просто закружилась голова, – успокоил он всполошившуюся медсестру. – Они определяли группу крови на биологии.

Медсестра понимающе закивала.

– Такое вечно с кем-нибудь случается.

Эдвард подавил смешок.

– Просто полежи минутку, милочка, и все пройдет.

– Наверное. – Я вздохнула. Тошнота уже отступала.

– Часто с тобой такое? – спросила медсестра.

– Иногда случается, – призналась я. Эдвард закашлялся, пряча очередной приступ смеха.

– А ты можешь возвращаться на урок, – сказала ему медсестра.

– Мне велели побыть с ней. – Он заявил об этом так уверенно, что медсестра не стала спорить, хоть и поджала губы.

– Сейчас принесу пузырь со льдом, положить тебе на голову, милочка, – пообещала она и скрылась за дверью.

– Ты был прав, – простонала я, с облегчением закрывая глаза.

– Как обычно. И в чем же на этот раз?

– Прогуливать и вправду полезно для здоровья. – Я старалась дышать ровно.

– Поначалу ты меня так напугала, – после паузы признался он, словно речь шла об унизительной слабости. – Я уж думал, Майк Ньютон тащит твой хладный труп в лес, чтобы зарыть там!

– Обхохочешься. – Я не открывала глаз, но с каждой минутой чувствовала себя все лучше.

– Без шуток, я видел покойников, у которых цвет лица был получше. И перепугался, что теперь придется мстить твоему убийце.

– Бедняга Майк. Наверняка взбесился.

– Он меня на дух не переносит, – жизнерадостно согласился Эдвард.

– Тебе-то откуда знать? – возразила я, но вдруг задумалась: возможно, он прав.

– Это видно по его лицу.

– Но откуда ты вообще взялся? Ты же вроде прогуливал. – Мне заметно полегчало, хотя тошнота, наверное, прошла бы быстрее, если бы я съела что-нибудь за обедом. А может, это и к лучшему, что в желудке у меня было пусто.

– Сидел в машине, слушал музыку.

Настолько нормальный ответ – я даже удивилась.

Услышав скрип двери, я открыла глаза и увидела медсестру с холодным компрессом.

– Вот так, милочка. – Она положила компресс мне на лоб. – Выглядишь гораздо лучше, – добавила она.

– Наверное, все уже прошло. – Я села. В ушах еще звенело, но голова не кружилась. И мятно-зеленые стены стояли как положено.

Медсестра собиралась снова уложить меня, но тут дверь открылась, и в медпункт заглянула мисс Коуп.

– К вам еще пациент, – сообщила она.

Я поспешно встала, освобождая кушетку для очередного страдальца.

Компресс я вернула медсестре.

– Возьмите, мне он уже не нужен.

В дверь вошел пошатывающийся Майк, ведя изжелта-бледного Ли Стивенса, еще одного моего одноклассника с биологии. Мы с Эдвардом прижались к стене, пропуская их.

– О, нет… – пробормотал Эдвард. – Выйди в приемную, Белла.

Я недоуменно смотрела на него.

– Поверь, так будет лучше, выйди.

Повернувшись, я юркнула в щель закрывающейся двери медпункта. Эдвард вышел следом.

– Наконец-то ты меня послушалась, – поразился он.

– Кровью пахло. – Я сморщила нос. Видимо, в отличие от меня, Ли мутило от вида собственной крови.

– Люди не чувствуют запах крови, – возразил он.

– А я чувствую, и меня от него тошнит. Кровь пахнет ржавчиной… и солью.

Он уставился на меня с выражением, недоступным моему пониманию.

– Ну, что? – спросила я.

– Ничего.

Вышел Майк и посмотрел сначала на меня, потом на Эдварда. Похоже, Эдвард не ошибся, утверждая, что Майк его на дух не переносит. Он окинул меня хмурым взглядом.

– Выглядишь лучше, – с осуждением заметил он.

– Только палец из кармана не вынимай, – снова предупредила я.

– Крови больше нет, – заверил он. – Вернешься на урок?

– Шутишь? Придется опять вести меня в медпункт.

– Это уж точно… Так ты едешь в выходные? На побережье? – с этими словами он метнул еще один свирепый взгляд на Эдварда, который прислонился к заваленной бумагами стойке и с неподвижностью статуи смотрел в пустоту.

Я постаралась ответить как можно приветливее:

– Конечно, я же сказала.

– Тогда встречаемся у отцовского магазина в десять. – Он снова стрельнул взглядом в Эдварда, словно сомневался, стоит ли выдавать эту секретную информацию при нем. Всем своим видом Майк давал понять, что на Эдварда приглашение не распространяется.

– Буду вовремя, – пообещала я.

– На физкультуре увидимся. – Он нерешительно направился к двери.

– Увидимся, – повторила я. Круглое лицо Майка стало чуть обиженным, он еще раз взглянул на меня и вышел за дверь, ссутулившись. На меня нахлынула волна сочувствия. Пришлось представить, как буду смотреть в его недовольное лицо еще целый урок… на физкультуре.